Грудами мёртвых, обратившихся в чёрные хрупкие костяки. Те, кого сперва бросили против Ракота с трудом понимали, для чего и почему их гонят в бой; а иные целыми сотнями и тысячами перебегали к нему. Это уже потом по всем мирам Упорядоченного неслось: «Ракот Владыка Мрака… Тёмный Властелин… Великий Враг Сущего… Пожиратель Миров…»
Тогда Молодым Богам поверили. Именно те, кто и дошёл до стен Тёмной Цитадели.
«Ненавистник добра и света… Кровь ста тысяч девственниц выпивает он в день и кровь двухсот тысяч — за ночь… Взмахнув плащом своим, гасит он светила и звёзды, обрекая миры и всех обитателей на страшную смерть от вселенского хлада… Пшёл, шагай, копьё нагни, дубина, коль жить хочешь! Ракотовы чудища схарчат — маму позвать не успеешь, не то что Ямерта пресветлого!..»
Новый Бог Ракот идёт, глядя прямо перед собой невидящими глазами. На Чёрном Мече, на самом острие, медленно набухает кровавая капля, готовая вот-вот сорваться.
— Повелитель… — медленно и тяжело говорит Трогвар, не поднимаясь с колена. — Надо уходить, повелитель. Вы продолжите начатое. Любого из нас можно заменить. Но не вас.
Он словно вспомнил старый дворцовый этикет Халлана, мой Трогвар.
— Забудьте о чести, повелитель. С вами кончится всё. И мы все кончимся тоже. Уходите. Медлить больше нельзя. Чёрный клык ещё держится. Там морматы, я за них ручаюсь.
Ракот громко хохочет, не вставая с трона.
— Нет, мой Трогвар, нет. Что хорошо для какого-нибудь военачальника, не подходит Восставшему. Тёмная Цитадель будет стоять, пока я тут. А пока стоит Цитадель, стоим и мы все, потому что Кипящий Котёл… — Он обрывает себя, потому что простому предводителю дружин знать подобное не стоит.
Ракот — Новый Бог, конечно, договорил бы до конца.
…А потом он стоял на самой верхотуре, на страшной высоте, — башни Цитадели царапали низкие непроглядные тучи, — и алый плащ вился за его плечами, хотя горячий воздух оставался недвижим. Погорячее, погорячее, пусть бьют вверх фонтаны лавы из проснувшихся вулканов, пусть всем этим людишкам, эльфийкам, крылатым и бескрылым созданиям, светлым гномам и прочее, прочее, прочее — пусть выйдет погорячее, пусть напоследок попарят косточки. Кто против меня, тот против меня. Ракот Восставший, милостиво принимает всех, бросивших оружие и признавших его верховенство, но беспощаден к нападающим на его владения, пусть даже они и сжались до крохотного — по сравнению с принадлежавшим ему в зените успеха — пятачка вокруг Цитадели.
…Он надеялся победить даже тогда.
Новый Бог Ракот усмехнулся и покачал головой. Нет, было что-то в том безоглядном мужестве отчаяния, с которым они сражались. Был восторг, который не объяснишь тому, кто никогда не отбивался, зажатый в угол, от целой своры.
…Он, конечно, никуда не ушёл. А вот Трогвара отослал. К тому самому Чёрному клыку, ощетинившейся живыми железными зубьями крепостице, прикрывавшей малозаметную тропку прочь, в Высокие миры.
Что случилось с крылатым демоном после — Ракот Восставший тогда, до самого своего пленения, так и не узнал. Потому что бесчисленные, заполнившие весь мир Цитадели рати Молодых Богов пошли на последний, как они считали, приступ, брать и сравнивать с землёй логово отвратительного чудовища, посягнувшего на сам Свет.
Это была славная драка. Славная, несмотря на исход. И сейчас Ракот уже мог без дрожи вспоминать то, как медленно заваливались внутрь стены его Тёмной Цитадели, как стремительно голубело багровое небо, беспощадный солнечный свет от звезды, зажжённой Молодыми Богами, заливал неоглядные дворы, где всё ещё сражалось его воинство…
Тёмные Легионы не жаловали света. И Ракот, наступая, всегда творил над своими полчищами непроглядную завесу мрака.
Да, всё это — было. Был триумф Молодых Богов, было их торжествующее глумление, и медленное, мучительное расставание Восставшего с телом, развоплощение и заключение. А перед этим — суд. Суд, на котором брата Хедина заставили читать приговор…
И он прочитал. Скрипя зубами, но прочитал.
Познавший Тьму не прятал глаза от него, Ракота. Голос его звенел от ненависти, а Мерлин и компания лишь довольно потирали руки.
Несчастные глупцы. Они не знали, что такое иметь дело с Хедином, когда тот всерьёз возьмётся за них.
— Повелитель Ракот. — Тёмный эльф по имени Аррис, принявший командование после исчезновения Гелерры, низко поклонился. — Мы на месте.
Вот так — добрались, а ты даже и не заметил, весь уйдя в воспоминания.
— Явились оставленные Аэтеросом здесь наблюдающие.
Брат Хедин, конечно, не оставит Источник Миров без охраны. Но неужто им есть что рассказать? Да, вон, бегут… двое гномов с бомбардами. Торопятся, аж бороды растрепались.
У Ракота вырвался невольный вздох. Всё-таки здесь, у заветного ключа, куда они приходили совсем юными магами, только начинавшим свой путь Поколением, невольно хотелось хоть на миг, но не думать ни о прошлом, ни даже о настоящем или будущем.
А, вот и гномы… Кланяются.
— Повелитель, Дальний попался! — с ходу выпалил один гном, с рыжей бородой, заплетенной в три причудливых косицы.
— Как есть попался, в ловушку нашу угодил! — перебил второй гном, с бородой словно тёмная охра.
— Стойте, стойте! — Ракот поднял руку. — Какой Дальний? Куда попался? В какую ловушку? Давайте по порядку.
…Ракот Восставший уже вскинул бы Чёрный Меч и, гикнув, уже открывал бы портал…
Если бы, конечно, Ракот Восставший дожил до этих дней и этой войны.
— По порядку, повелитель…
— Выходит, значит, что мы как-то…
— С братом, вот этим, значит…
— Возвращались вдвоём из дальнего поиска…
— Остановились в мире…
Они и в самом деле возвращались из дальнего поиска, братья-гномы Оррид и Керрет. Остановившись в некоем мире, обнаружили там некое додревнее магическое устройство-ловушку. Изначально его ставили, скорее всего, на чародеев того мира, но…
— Но мы ж не просто топорами махать! Мы ж недаром ученики! Очень нам любопытственно стало, кто ж такую хитрую штуковину измыслил да что с ней сделать можно…
— А тут ещё и Дальними запахло.
— Это как? — перебил Ракот.
Братья переглянулись — плотоядно, как показалось Новому Богу, — и наперебой кинулись чертить и объяснять, залезая в такие дебри прикладной магии, что Ракоту пришлось попотеть — за множество веков божественности отвыкаешь от хитроумных путей простых смертных.
Дальние отметились в том мире. Впрочем, отметились они во многих мирах, начиная с самого Хьёрварда, в этом ничего необычного не было — а вот попытка местных что-то сделать с неуловимыми «голосами» из зелёных кристаллов оказалась чем-то новым. Впрочем, ловушка (а она там была не одна) простояла нетронутой множество лет; и тогда братья отчасти из исследовательского интереса, отчасти — от присущего гномам тщеславия мастеров — слегка её подправили. Было это давно даже по меркам Обетованного, а уж по времени того мира и вовсе в седой древности.