— Ты удивительна, Рианон.
— Правда?
— Тебе было совсем неплохо в мое отсутствие. И ты прекрасно со всем справлялась. А когда я вернулся, ты сжала зубы. Но, увы, я все еще не уехал на войну. Мы преследуем одни и те же цели.
— Нет, милорд, у нас цели разные, — быстро ответила она.
Но он улыбнулся снова.
— Да, леди. — Он протянул руку, обводя землю вокруг. — Мы хотим сделать эту землю еще лучше. Процветающей, смеющейся, мирной. Справедливый суд, образование… Может, это будет наш золотой век.
Ее глаза расширились от притворного непонимания.
— Милорд! Какая у меня власть? Ты только что имел неосторожность напомнить мне, что я здесь не больше, чем твоя служанка!
Он покачал головой, забавляясь, ничуть не сомневаясь, что покорность, которую выказывала она, была притворной.
— Рианон, ты проявляешь свою власть на каждом шагу. Или мне это кажется? Да, ты — моя жена, и любой муж может что-то требовать от своей жены. Узда, которая накинута на тебя, очень легкая.
— Как я уже сказала, — ответила она, — тебе нечего бояться. Ты не позволишь мне вспоминать те времена, когда не ты был здесь хозяином!
— Мне все равно, как и что ты будешь вспоминать! — сказал он ей, а потом он стиснул бока лошади, и огромное животное встрепенулось.
Она почувствовала сильное движение крупа под собой, тепло, силу и непривычную защищенность у широкой груди своего мужа, когда его рука обнимала ее.
Может быть, и возможно между ними что-то вроде перемирия…
Приблизившись к стенам своего дома, они увидели со скалы, что ворота открыты настежь и к ним уже стекаются люди, одетые в цвета короля Альфреда.
— Что случилось? — пробормотала Рианон. Возвышаясь на коне, Эрик смотрел вниз.
— Опять датчане, — сказал он устало. А потом сухо добавил:
— Увы, любовь моя, ты можешь получить передышку. Я думаю, что мне придется ехать на войну и что острый датский топор уже поджидает меня.
Он пустил лошадь быстрым галопом.
И она позабыла сказать ему, что ей вовсе не хочется, чтобы его настиг топор.
Она будет молиться о том, чтобы он вернулся целым и невредимым.
Когда Рианон прошла вслед за Эриком через дверь зала, там уже было много полководцев Альфреда: серьезный и мрачный Аллен Кентский, Эдвард Сассекский, Ион из Винчестера и Вильям Нотумбрийский. Вильям был увлечен жарким спором с Ролло. Он стоял, прислонившись к стене, покручивая свой темный блестящий ус. Как только Рианон вошла, она почувствовала на себе его задумчивый взгляд, из-под завесы густых ресниц. Она подумала с тревогой, что он опасный человек, но потом постаралась выбросить эту мысль из головы, потому что он был облечен полным доверием короля. В его присутствии ей было все же не по себе. Но он много значил для Альфреда, и Рианон знала, что должна, стиснув зубы, принимать его в своем доме. У нее не было выбора. Так поступил Эрик.
Было очевидно, что люди Альфреда приехали не в гости. Они приехали собирать воинов на новую битву.
— Эрик!
Это был Ион, упрямый, своевольный, всегда первый в драке. Он подошел к Эрику, едва тот вошел в зал.
— Гутрум прослышал о походе на Рочестер и о наших дальнейших планах! Возникла опасность нападения с моря. Нам нужны корабли. Кроме того, мы получили показания пленника, что полчище завоевателей явится с севера. Король требует, чтобы ты взял своих людей и не дал им объединиться с армией Гутрума!
— Мой флот всегда в распоряжении короля, — заверил Эрик Иона.
— И мы разобьем любого кровожадного датчанина, который осмелится ступить на этот берег, — похвастался Ролло.
Послышались дикие возгласы одобрения, и кубки с вином были подняты. Рианон еще раз убедилась, что англичане могут вести себя по-варварски, как язычники, когда дело доходит до драки.
— Нам нужны корабли немедленно, — предупредил Аллен, выходя вперед.
Эрик кивнул и отдал второй приказ, посмотрев на Ролло:
— Ролло, проследи, чтобы капитаны были готовы к отплытию.
Огромный викинг кивнул и быстро вышел из зала.
Наконец Вильям Нотумбрийский оставил свое место у стены. Он вышел вперед и крепко пожал руку Эрику.
— Корабли викингов против нашествия викингов! Это непременно должно принести нам победу!
Он засмеялся, сильно хлопнув Эрика по плечу. Тот ничего не сказал в ответ, и на какое-то мгновение Рианон подумала, уж не чувствует ли ее муж такую же неловкость в присутствии этого человека, что и она. Рауен выступил из задних рядов.
— Ни один флот не может сравниться с флотом викингов. Мы должны благодарить Бога, что великий король всей Ирландии принял в свой род принца из Норвегии и принес нам тем самым эту прекрасную армаду.
— И прекрасных воинов, — добавил Вильям.
— Что ж, благодарю за добрые слова, — сухо ответил Эрик. — Будущее покажет, принесут ли наши корабли победу в будущей битве.
— Сколько им понадобится времени, чтобы встретиться с королевским войском? — нетерпеливо спросил Ион.
Губы Эрика скривились в саркастической усмешке:
— Корабли викингов, друзья мои, молниеносны-. — И, обращаясь к Вильяму, добавил:
— Впрочем, войска тоже. Мы выступаем через час. Он повернулся и увидел Рианон, стоящую позади него..
— Проследи, чтобы англичан встретили подобающим образом, любовь моя.
В его голосе звучала легкая насмешка, и она не поняла, на нее ли он сердит или на что-то, что произошло в зале.
Он приказал Рауену следовать за собой, и сердце ее похолодело: она вспомнила то, что произошло утром. Похоже было, что он доверяет Рауену; казалось, он искренне полюбил молодого человека. Но разве он не может подумать, что ему легче будет дышаться, если У него не будет соперника? Эрик будет командовать Рауеном в сражении… Нет, ее муж не способен на коварство, решила Рианон. Какие бы недостатки ни были у ее викинга, она не могла не признать, что вероломства в нем не было. Эрик был человеком чести. Но он был сердит на нее, а может, на Рауена. Он ее винил, ей не доверял. Тем более она сказала ему, хотя и притворяясь что все еще любит Рауена. Станет ли он мстить ей убийством молодого человека?
У нее не было времени спросить его об этом; не могла же она начать разговор в присутствии Вильяма и Аллена. Эрик отправился во двор, чтобы позвать своих грумов, а Вильям сделал шаг ей навстречу, когда она подходила к кухне.
— Моя дорогая Рианон! Мы все переживаем за тебя. Как у тебя дела?
Ей не понравился его тон. В его глазах появился какой-то масляный блеск. На самом деле, он был одним из тех, кто бросил ее Волку в пасть.