Костяна развел руками, мол, на ситуацию трудно повлиять.
– Народный гнев не всегда справедлив, – с видом мудреца проговорил он.
– Я так и думал, – гримаса недовольства исказила лицо мистера Миллера, – все мне приходится решать самому. И снова предстоят финансовые траты. Ладно, я «снивелирую» ситуацию. Но вы должны подписать одну-единственную бумагу. Время разговоров кончилось. Это проект вашего первого указа в качестве президента – полное освобождение нашей корпорации от налогов.
Бамбучо Костяна принял проект указа дрогнувшей рукой. Пробежался взглядом по строчкам.
– Но здесь ничего не сказано про то, что «Интернэшнл даймонд» будет и впредь финансировать перевооружение нашей армии, подготовку и содержание полиции.
– Наша корпорация не клуб самоубийц, чтобы отказываться от поддержки силовых министерств и ведомств. Подписывайте, не надо колебаться. Это формальность. Просто я должен предоставить бумагу своим хозяевам, как подтверждение о целевом использовании средств. Вы не представляете себе, какую бюрократию развели в Старом Свете.
Британец спрятал в кейс подписанную бумагу и извлек спутниковый телефон…
…Темной тропической ночью на пригородном пустыре, за которым тревожно мерцали огни города и светились прожектора вышек, разбросанных вокруг алмазных выработок, замерли тентованный грузовик и автобус. Из грузовика с логотипом «Интернэшнл даймонд» посыпались и тут же грамотно рассредоточились темнокожие танзанийцы. Из темноты послышалось клацанье затворов. В полицейском автобусе с шипением открылись дверцы, и полицейский спецназ укрылся по другую сторону пустыря. Когда меры предосторожности оказались соблюдены, со стороны города появился кортеж из трех легковых машин – навстречу ему выдвинулся кортеж Бамбучо Костяна.
Главный полицейский города, начальник местного управления государственной безопасности и мэр натянуто улыбнулись, когда к ним подошли Глен Миллер и колдун.
– Вы серьезные люди, а это всего лишь государственный переворот, – приветственно вскинул ладонь британец. – В столице пока еще говорят о небольших волнениях в провинции. Однако вы сами понимаете, что взять город для мятежников – не проблема.
– Я обещаю вам неприкосновенность и подыщу хорошие должности в столице, – заявил Бамбучо Костяна.
Торг продолжался недолго. Чиновники согласились признать Бамбучо Костяна главой комитета национального спасения и временным правителем страны. Колдун в обмен на это обязался ввести в город только две тысячи вооруженных людей.
Гарантом соглашения выступил британец.
– Но не могу же я никого не покарать за злодеяния режима этого каннибала, – возмутился колдун, – мои люди просто отвернутся от меня после этого.
Городские чиновники, посовещавшись, пообещали к утру подготовить список своих сотрудников и горожан, которых можно будет повесить.
Взятие второго по величине города страны прошло гладко. Население вышло с цветами встречать освободителей от тирании Азариаса Лулу. Собственность и сотрудники «Интернэшнл даймонд» не пострадали, даже алмазные копи не пришлось останавливать. Правда, повешение назначенных предателей пришлось отменить, заменив его расстрелом, потому что в городе появился верткий микроавтобус с логотипом всемирного новостийного телеканала. По мнению колдуна, расстрел смотрелся более цивилизованно. Глен Миллер открещивался от появления телевизионщиков.
– Лучше их не трогать, – предупредил он колдуна. – Вы не поверите, но даже председатель совета директоров «Интернэшнл даймонд» предпочитает с ними не конфликтовать.
Повстанцы благожелательно отнеслись к появлению журналистов. Проходя мимо работающей камеры, они охотно поднимали сжатые кулаки, выбрасывали пальцы в жесте «Виктория», улыбались, дружелюбно постреливали в воздух.
Колдун хотел было отказаться от короткого интервью, мотивируя это тем, что духи предков запрещают фотографироваться и сниматься на видеокамеру, мол, вместе с изображением у человека забирают и душу. Однако Глен Миллер убедил его, что нельзя терять дармовой шанс нарисоваться перед мировой общественностью.
– У вас от успехов – головокружение. И это говорит министр информации и пропаганды. На Западе за такое иногда миллионы платят! Только побольше налегайте на права человека и либерализм. Забудьте на время о духах предков и святой горе Шамба. Не перед соплеменниками выступаете.
Интервью с Бамбучо Костяна записали на фоне проезжающих грузовиков с повстанцами – он стоял неподалеку от знака, указывающего направление к столице. Получилось грозно и убедительно.
Когда телевизионщики «смотали удочки» и рванули к столице, чтобы успеть снять жизнь города еще при правлении Азариаса Лулу, Глен Миллер взял под локоть колдуна:
– Кстати, почему вы сказали в интервью, что русские моряки, скорее всего, уже казнены кровавым диктатором. Вы уже решили, как с ними поступите, придя к власти?
Бамбучо Костяна хищно осклабился:
– Они вам нужны живыми, мистер Миллер?
– Я думал, они нужны вам, чтобы получить поддержку одного из членов Совбеза ООН – России.
– Меня и так поддержат. А лишний штрих к биографии кровавого каннибала Азариаса не помешает. Телевизионная картинка облетит весь мир. Части тел русских моряков обнаружат в морозильных камерах во дворце диктатора. А одного, возможно, и запеченным в духовом шкафу.
Глен Миллер призадумался:
– Сперва мне ваше решение не понравилось. Но в нем что-то есть. Определенный африканский колорит. Не зря вы были в правительстве Лулу министром пропаганды. Вы начинаете мыслить глобально. У вас есть будущее.
* * *
Океанические волны накатывались на скалистый остров. Сквозь бегущие по небу облака проглядывали серебряные звезды. На водной поверхности вспыхивали белоснежные буруны.
Каплей не спал – нес вахту на западном склоне скалы. Взрыв, глухо сотрясший остров днем, еще стоял в ушах. Мысли о том, что «Адмирала Макарова» больше не существует, офицер-подводник гнал прочь. Хотя классическое сухопутное утверждение, что «нет трупа, не было и смерти», к морякам неприменимо. Чуть ли не половина из погибших так и не находит успокоения в земле, могилой для них становятся морские глубины.
Вблизи берега зажегся еще один бурунчик, но он почти не двигался, не исчезал. Каплей не верил своим глазам, в темноте тропической ночи угадывался перископ подлодки. Офицер затаил дыхание – африканцы здесь не прятались бы, всплыли бы почти сразу. Забурлила вода, и над поверхностью показалась низкая рубка родного «Макарова». Тонкий, суженный шторками луч прожектора осторожно скользнул по скалам, погас, вновь коротко вспыхнул. Каплей переломил химический источник света, нарисовал им в воздухе круг и тут же положил на землю. Не стоило рисковать и долго светить друг другу.
К тому времени, когда от субмарины отделилась надувная лодка, все подводники уже спустились на камни у кромки воды. Старпом не стал тратить время на объяснения: