На въезде в поселок их остановил дорожный патруль. Если откроют багажник, происхождение брони будет очень сложно объяснить, а если обыщут салон…
– Выпусти, – проскрипел пленный, когда машина остановилась недалеко от полицейских.
Диденко дал дорогу, и с заднего сиденья, поскрипывая и похрустывая костями, появился известный в краях гангстер.
По небу протарахтел вертолет, заглушая разговор. А впрочем, албанский для бойцов был все равно что куриное кудахтанье.
Общение со стражами продолжалось недолго и разрешилось положительно для двух встретившихся на обочине сторон.
Джезим покорно вернулся на место. И правильно. Пуля, она и за триста метров достанет, и за четыреста.
Когда поселок остался позади, Голицын обратил внимание, что их подопечный снова стал рыскать глазами.
– Дайте ему сигару, – предложил Поручик, но Малыш и Татаринов, сидевшие спереди, не сговариваясь, одновременно резко гаркнули:
– Нет!
Бандюган, чей возраст в два раза превосходил среднестатистические показатели продолжительности жизни в этом «бизнесе», попросил остановить в безлюдном местечке, где с одной стороны был скалистый берег, а с другой – росли близко друг к другу пять молоденьких сосенок.
– Херэ, – уверенно заявил он, считая, что разговаривает на английском, а на самом деле на жаргонном русском.
«Все может быть», – напрягся Голицын, выбираясь с заднего сиденья и вставая рядом с машиной так, чтобы автомат в его руке до времени оставался в салоне.
Мимо проносились машинюшки и трейлеры, а они, выходит, приехали. Первое, что могли подумать те, кто несся по своим делам, так это: «Отлить встали». Ну и славно.
Джезим уверенно подошел к обрыву и попросил вернуть ему сотовый.
– Покажу вам, суки, свою нычку, – пробурчал он на своем, набирая номер телефона.
Татаринов, услышав шум механизма, посмотрел с небольшого обрыва вниз. Повинуясь команде с сотового, как какие-нибудь двери или замки в умном доме, или холодильник, или шторы, в трех метрах от прибоя прямо из камней стал медленно вырастать небольшой трап.
– Сделали дедушке лесенку, чтоб коленки не расшиб… – Диденко сплюнул в пыль.
– По сторонам, – приказал Татаринов.
Джезим попросил сигару.
– После, – отрезал Кэп. – Малыш, аккуратно, не отсвечивая, подавай жилеты. Диденко, пошел вниз. Голицын – прикрытие.
Диденко, спустившись, встал на камни.
– Тут пещерка, в ней дверь! – прокричал он снизу.
– Отлично, – Кэп подтолкнул к лестнице Джезима.
Когда все пятеро мужчин оказались внизу, старик набрал еще один номер, и тяжелая конструкция, щелкнув запорами, начала отходить в сторону.
Дверь была в высоту не более полутора метров, а в ширину метр. Приходилось нагибать голову, для того чтобы войти.
Первым снова шел Дед. Он даже одного шага не сделал и замер. Уже зажженный свет экономичных ламп напрягал.
Старик попросился идти первым. Ему позволили. Он сделал шаг, остановился; открыв дверцу небольшого щитка, набрал на панели код из нескольких цифр. С загадочной улыбкой оглянулся и посмотрел на Диденко.
Волшебство с его лица было тут же удалено прямым ударом в нос. Мерзавец оказался хрупким. Что-то хрустнуло. Он стал орать от боли.
Стоит ли быть нежным на спецзадании, товарищи бойцы? Ни в коем случае. Враг не дремлет. Враг хитер и коварен. Он ищет способы и возможности убить вас. Он спит и видит, как бы сорвать стратегические планы командования, как загородить свет, исходящий из светлых голов наших мудрых политиков. Вот так тактика влияет на стратегию. Нет и не будет оправдания мягкотелости, жалости и потере бдительности.
Удар в нос спас отряд «Кракен» от полного уничтожения.
Джезим начал орать. Засевшие в глубине уходящего от двери тоннеля чуваки не выдержали хриплого крика предводителя и стали стрелять. Судя по тому, что в севшего на пол вождя они не попадали, с прицелами там все обстояло хорошо.
– Назад! – заорал Дед, вытаскивая за собой скулящее и барахтающееся тело.
Его место у входа тут же занял Голыцын и, не подставляясь, одну за другой кинул в черноту две гранаты. Первый же взрыв по мощности затмил разрыв фугаса. Второй действительно был, как у гранаты.
– Я там подорвал чего-то! – прокричал Голицын, отваливая подальше от входа. Слышался грохот падающих камней, человеческие крики и вездесущий «фак!».
Стрельба прекратилась. Раздался какой-то крик на албанском, и Джезим устремился унести от входа ноги. Спецназовцы не будь дураками последовали его примеру и отвалили от входа подальше, перескакивая по камням, как перепуганные цапли по болотным кочкам.
Даже десять обезьян, окажись на складе с оружием, запрятанным в скале, устроят всем врагам Брестскую крепость; а если это гомо сапиенс? Даже пассивные гомосеки, разносящие заразу по всему миру, станут способны воссоздать оборону Шипки; что уж говорить о привычных к оружию торговцах наркотой и иным несертифицированным товаром?
Не успели бойцы-пловцы перегруппироваться, как сверху вниз начали падать похожие на киви небольшие звенящие металлическими рубашками по камням штуки.
– Гранаты! – заорал Малыш, хватая Джезима и вталкивая его первым внутрь. Тот, понимая, что из него делают живой щит, завизжал и задергался, но двухметрового гиганта этот факт не волновал. Он втолкнул старикана во вход. Как раз в помощь к бронежилету дряхлые кости пришлись кстати.
На парочку тут же обрушился огонь из трех автоматов. Джезим умер быстро. Так и не помучился, сволочь. Малыш, кое-как укрываясь за обмякшим телом, выбил одного, засевшего за ящиком ближе остальных. Самый смелый – самый первый. Влетевшие за ним следом Татаринов и компания, спасающиеся от разрыва гранат, оперативно заткнули оппонентов, хотя ради этого Голицыну пришлось отлететь назад, схватив очередь. Бронежилет выдержал, спасибо конструкторам.
– Поручик, Дед – вперед. Мы с Малышом прикрываем.
Длинный, узкий коридор змеей уходил от двери вперед и вниз. Под невысоким потолком горели ущербные лампочки, света от которых, однако, хватало на то, чтобы ориентироваться.
Голицын остановился у первого трупа, лежащего рядом с деревянным ящиком без маркировки. Дальше лежали еще двое. Они думали, что металлическую бочку пробить нельзя… Да можно. Меньше надо смотреть тупое голливудское кино. Вон на вас даже усиленный бронежилет четвертого класса защиты. Все равно не помогло, и не поможет. От русской пули спасает только русский бронежилет.
Пока Голицын с Дедом уходили дальше по коридору, у входа шла своя разборка.
Вот кинул человек гранату куда-то вниз, и даже не одну, а несколько. Думаете, проверять не станет? Как же. Все хотят увидеть результат своей работы – чужой трупак.