За окном номера виднелся освещенный утренним солнцем концертный амфитеатр-пятитысячник. На улицах – полно народу. Центр города на время фестиваля перекрыли для машин. Казалось, что Витебск так выглядит всегда, увешанный гирляндами, растяжками-транспарантами, что люди в нем никогда не работают, а только веселятся, гуляя по улицам, покупая безделушки у выставивших на продажу свои поделки умельцев, с утра уже пьют пиво и кофе в открытых забегаловках.
«Не город, а курорт какой-то», – подумал Мальтинский, отходя от окна.
Он бы и сам с удовольствием опрокинул пару бокалов холодного пива, устроившись под зонтиком на улице, но… Именно сегодня ему предстояли переговоры. Скорее всего, самые главные в его жизни. А дела решаются только на трезвую голову.
«Я долго шел к ним, – улыбнулся сам себе Мальтинский в огромное зеркало, занимавшее полстены в ванной комнате, – пришлось наплевать на гордость. Я даю заработать и тем, кто отправил меня за решетку. Но теперь им без меня не обойтись. Они знают, как украсть у государства, но они ни хрена не смыслят в бизнесе. Им без меня не легализовать украденное, не превратить оружие в деньги. Они изгои, контачат только с теми, у кого тоже нет денег, но зато есть власть. Самолетами гонят оружие в Африку, где с ними рассчитываются алмазами. Оружие – алмазы – деньги – наркотики… Только я сумел создать стройную схему, связать поставщиков и покупателей от Азии до Америки. Им теперь без меня не обойтись. Когда я был молод, думал, что главное – побольше урвать сразу и не делиться. Но теперь знаю, человек, получающий от тебя деньги, уже не предаст. Чем больше платишь, тем надежнее тыл. Вот только Карл возник совсем некстати. Его не купишь. Где он сейчас? Нет. Надо забыть о нем. Немного осталось. Переговоры – и в Штаты, там он меня никогда не найдет, не достанет».
Василий, прежде чем зайти к боссу, позвонил. Мальтинский бросил в трубку короткое: «Заходи».
Эфэсбист стоял в номере, пока хозяин завершал туалет.
– Я должен уточнить, – Василий занес ручку над блокнотом-еженедельником, – если что-нибудь изменилось в планах…
– Я ничего не менял.
– В два часа встреча в конференц-зале, – Василий подчеркнул строчку в блокноте, – в семь вы идете на концерт.
– Не иду, а еду, – уточнил Мальтинский.
– Не знаю, – растерялся Василий, – я узнавал, пропуска для передвижения по центру положены только членам правительства и эстрадным звездам. Списки машин утверждены заранее.
– Вот что. Ты думаешь, что какой-нибудь мусороподборщик может ездить у гостиницы и амфитеатра, а я – нет?
– Не я решаю.
– За деньги можно решить все, – напомнил Мальтинский, – к вечеру пропуск будет висеть на лобовом стекле.
– Будет, – без особой уверенности отрапортовал Василий, он еще не представлял, как это сделает, но знал, сделать придется. – Ваш бейдж, – Василий положил на стол пластиковую карточку с клипсой. Из-под пластика просвечивала фотография Мальтинского и чернела надпись «Миир Харапп. Продюсер. США», – без него в ложу не пропустят, охрана усилена. Целых два президента приедут.
Мальтинский взглянул на бейдж.
Фотография ему понравилась, на ней он выглядел лет на пять моложе своего возраста.
«Да, деньги могут все», – подумал он, глядя на дорисованные компьютерщиком волосы вокруг лысины. Парень, отвечающий за аккредитацию, деньги свои отработал.
За час до начала переговоров охрана перекрыла вход в гостиницу, кроме постояльцев, пропускали только приглашенных по специальному списку. Специалисты еще с вечера проверили конференц-зал на предмет прослушки, и после в нем всю ночь дежурили охранники. Коридор на втором этаже, где располагался зал, перегородили порталом металлоискателя, установили два кордона охраны.
Небольшой зал понемногу заполняли важные люди. В любом другом месте не собрались бы они за одним столом. Госсекретарь, президент государственной фирмы, имеющей лицензию на торговлю оружием, и директор концерна по поставкам алмазного сырья, руководитель завода по огранке бриллиантов, председатель совета акционеров закрытого общества, владеющего транспортными самолетами, базирующимися на бывшем военном аэродроме, несколько азиатских чиновников в ранге замминистра, два директора фармацевтических заводов, несколько полковников белорусского КГБ и российской ФСБ… Публика разношерстная, но объединенная одним делом. Никого из них не могли назначить, выбрать на должность без согласия высшей власти. Любой журналист, увидев их рядом, мгновенно мог бы состряпать убедительный материал о том, что договоры о беспошлинной торговле на территории СНГ подписаны в том числе и для того, чтобы облегчить перемещение наркотиков, оружия и контрабанды. И тем не менее они собрались вместе, большинство из них даже жили в одной гостинице – «Эридан». И ни у кого из журналистов это не вызывало лишних вопросов. Ведь нет ничего странного в том, что чиновник высокого ранга захотел послушать эстрадных звезд «вживую» и для этого прибыл в Витебск на «Славянский базар».
Госсекретарь открыл переговоры короткой и малоубедительной речью о том, что все сидящие здесь искренно пекутся о народах и коллективах, которые представляют. Дальше никто впрямую не говорил о том, что российское вооружение через Белоруссию вывозится в воюющие африканские страны в обмен на алмазы. Ведь больше платить чернокожим повстанцам нечем. Что алмазы ограняются на белорусских и российских заводах, вставляются в оправы. Часть продается через ювелирные магазины в больших городах, часть обменивается на афганские наркотики. Никто не говорил о том, что наркотики из Таджикистана переправляют в Россию, а потом через Беларусь вывозят транспортными самолетами в третьи страны, откуда они расползаются по Европе и Америке.
Эти люди прекрасно знали общую схему, сами участвовали в ее создании, и сегодняшняя встреча была корректировкой, уточнением маршрутов, покупателей, поставщиков. В кабинетах, примыкавших к конференц-залу, велись уже конкретные разговоры о том, как в дальнейшем пойдут поставки, каким путем отмывать грязные деньги. Мальтинский был прямо-таки нарасхват. Еще бы, он сумел напрямую подключить двух американских оптовых покупателей дури. Умудрился сесть на денежную трубу, на самый кран. Теперь от него зависело, легализуются деньги или останутся черным налом.
Мальтинский чувствовал, как буквально с каждой минутой, с каждым новым этапом переговоров возрастает его значимость. Когда он говорил, собеседник подобострастно замолкал и с готовностью смотрел ему в рот. И хотя так случалось не со всеми, крупные государственные чиновники еще пытались смотреть на него сверху вниз, пробовали давить, завышая процент за «крышевание», за предоставление воздушных коридоров и «окон» в таможенных границах, но он знал, скоро и они сломаются – пройдет год-два, деньги сделают свое дело… Сегодня собравшиеся еще прятались, но уже не от спецслужб и милиции, прятались от журналистов и любопытных. А придет время, и прятаться не придется.
Ближе к вечеру страсти улеглись. Сильнейшие придавили тех, кто терял позиции…