Сейчас Кларисса, как никогда, понимала свою мать, которую свела в могилу безответная любовь.
— Кларисса.
Услышав шепот Ферруччио, она вздрогнула. К счастью, ее слезы уже успели высохнуть.
Он направился к ней. Его шаги были неслышными и робкими. Почему он был так осторожен? О чем думал?
Опустившись рядом с ней на кровать, он убрал волосы с ее лица. Нежность его жеста не соответствовала напряженному взгляду. Боже... он был совсем не рад. Она это видела. До того, как она упала в обморок, он был весел и открыт. Сейчас казался растерянным и ушедшим в себя.
Basta, идиотка! Перестань придираться к каждому его жесту и взгляду. Для него это такой же переломный момент в жизни, как и для тебя, сказала она себе.
Ферруччио только что узнал, что впервые станет отцом. Ему, росшему без родительской ласки, безусловно, больше всего на свете хочется дать своему малышу крепкую дружную семью, окружить его любовью и заботой.
Но получится ли у них крепкая дружная семья?
— Поздравляю, будущая мама.
Кларисса попыталась броситься в его объятия, но он так трогательно ее остановил, что ей захотелось плакать.
— Никаких резких движений. Полный покой до тех пор, пока доктора не подтвердят, что ты в порядке.
— Если секс не входит в число запретов, то я согласна, — попыталась сострить она.
Когда Ферруччио наклонился, чтобы коснуться губами ее губ, его глаза ничего не выражали.
— Посмотрим. А теперь отдыхай, Кларисса.
Внезапно он отстранился, и ей на секунду показалось, что он больше не вернется.
— Я должен возвращаться к работе. Если тебе что-нибудь понадобится, amore, только позови, и я положу к твоим ногам весь мир.
Но мне нужен только ты! — хотела крикнуть она, но слова застряли у нее в горле, так как в этот момент он повернулся и направился к двери.
Он беспокоился о ее здоровье, говорил правильные вещи, однако и словом не обмолвился о своих чувствах. Впрочем, в этом не было необходимости. Она никогда еще не видела его таким подавленным.
Значит, он не хочет, чтобы ребенок навсегда привязал его к ней? Если так, почему он не предохранялся? Или ребенок был ему нужен лишь для того, чтобы упрочить свое положение?
Было ли это началом повторения тяжелой судьбы ее матери?
Нет, она не такая, как ее мать. Как бы ей ни было плохо внутри, она будет жить ради ребенка и всегда любить его отца.
Закончив поливать растения, Кларисса села читать журналы, посвященные уходу за новорожденными. Она с улыбкой смотрела на улыбающихся малышей с ямочками на щеках, думая о том, что скоро у нее будет такой же.
— Кларисса?
От неожиданности она подскочила в кресле. Это был Дуранте.
— Какого черта ты так орешь? Напугал... — Она осеклась. Ее брат был на себя не похож. Он выглядел потрясенным. Его глаза неистово сверкали.
Что-то случилось? С их отцом? С Габриэль или их ребенком? Впрочем, нет. Он не был убит горем. Он был вне себя от ярости.
В ее душу закрались подозрения.
Ферруччио и Габриэль?..
Его следующие слова подтвердили ее опасения.
— Я должен был с тобой встретиться, прежде чем я убью их обоих.
Она набросилась на него:
— Дуранте, нет!
— Эти два мерзавца заслуживают смерти.
Два мерзавца? Он имел в виду двух мужчин? Должно быть, одним из них был Ферруччио. Кто тогда второй? У Габриэль был не один любовник?
Что за бред?
Дуранте взял ее руки в свои.
— Ты имеешь право все знать. До брака с Габриэль у меня была стычка с отцом. Он признался, что у него долгое время была любовница. Больше он ничего не захотел мне рассказывать. Тогда я провел расследование и выяснил, что его любовницей была мать Габриэль. Я обезумел и прогнал Габриэль. Слава богу, она приняла меня обратно, когда я пришел в себя и понял, что она не имеет никакого отношения к моему отцу. Я успокоился и забыл отозвать сыщиков. Несколько дней назад их босс позвонил мне и сообщил, что тридцать восемь лет назад мать Габриэль родила в Неаполе мальчика и отдала на усыновление. Я сопоставил все факты, и у меня возникли подозрения. Тогда я провел анализ ДНК. Мои подозрения подтвердились. Этим мальчиком был Ферруччио. Он сын нашего отца.
Сколько раз после того, как в ее жизни появился Ферруччио, ее привычный мир переворачивался с ног на голову? Теперь он погрузился в хаос безумия и отчаяния.
Дуранте сказал... Не может быть!
Ее разум отказывался в это верить.
В комнату вошел Ферруччио. Стоя у двери, он медленно переводил взгляд с нее на Дуранте. Затем его глаза закрылись. Он без слов понял, что здесь происходило. Следовательно, он знал... знал, что он был...
Ферруччио бросился к ней.
— Amore, это не то, что ты думаешь. — Его голос дрожал от волнения.
Дуранте налетел на него и, схватив за лацканы пиджака, заорал не своим голосом:
— Не приближайся к ней, ублюдок! Если хочешь что-то сказать, говори мне, пока я тебя не прикончил.
Сквозь пелену, застилавшую глаза, Кларисса заметила, с какой легкостью Ферруччио вырвался из рук Дуранте. Сказывался многолетний опыт борьбы за выживание на улице.
Он отошел в сторону. На его лице была такая мука, словно ему только что зачитали смертный приговор.
— Я хотел унести это с собой в могилу, но ты загнал меня в угол, Дуранте. Я не могу допустить, чтобы вы еще хоть секунду оставались в страшном заблуждении. Мне придется сказать вам правду.
Правда. Кларисса думала, что хуже быть уже не может. Оказывается могло. Услышать правду из его уст будет для нее последним ударом. Выживет ли она? Захочет ли?
— Да, я действительно сын короля, — сказал наконец Ферруччио, и кровь застыла в ее жилах. — Но Кларисса не его дочь.
В глазах у девушки помутнело, и она упала в обморок.
Приходя в себя, Кларисса слышала мягкий успокаивающий голос.
— Я здесь, — шептал он. — Я всегда буду рядом.
Открыв глаза, она обнаружила, что лежит на кровати в объятиях Ферруччио. Вместе с сознанием к ней вернулся ужас происходящего.
— Я не та, кем себя считала, — пробормотала девушка.
Она отключилась. Чтобы убежать от череды самых страшных кошмаров в своей жизни. Сначала страх безответной любви, затем ужасающее подозрение, теперь горькая правда.
Ферруччио крепче прижал ее к себе.
Она не могла разобрать, что дрожит, ее тело или его руки.