— Смотрите! вое калитки закрыты! — прибавила младшая.
— Ну, это меня мало беспокоит, дорогая Андре: ведь даже если бы калитка оставалась открытой, мы, конечно, не пошли бы через главный двор. Скорей, скорей, идемте — мы пройдем мимо фонтанов.
Женщины свернули направо от дворца: в той стороне есть особый проход, который ведет к садам.
Они подошли к этому проходу.
— Маленькая дверь закрыта, Андре, — с тревогой сказала старшая.
— Так постучимся, сударыня!
— Нет, мы позовем. Лоран должен ждать меня — я предупредила, что могу вернуться поздно.
— Хорошо, я позову его. Андре подошла к двери.
— Кто идет? — не дожидаясь оклика, произнес изнутри чей-то голос.
— Это не Лоран! — испуганно сказала молодая женщина.
— Лорана здесь нет! — сурово ответил голос.
— Лоран вы или не Лоран, откройте! — настойчиво произнесла Андре.
— Не открою!
— Но, друг мой, разве вы не знаете, что Лоран всегда нам открывает?
— Плевать я хотел на Лорана! Я получил приказ!
— Но мы — дамы из свиты ее величества! Мы живем во дворце и хотим вернуться к себе домой!
— Ну, а я, сударыни, — Залишамаде, швейцарец из первой роты, я поступаю отнюдь не так, как Лоран, и оставлю вас за дверью!
— Друг мой, — продолжала дама, — я понимаю, что вы исполняете приказ,
— так должен поступать хороший солдат, — и я вовсе не хочу заставлять вас нарушить его. Я только прошу вас, окажите мне услугу и известите Лорана — он должен быть поблизости.
— Я не могу оставить свой пост.
— А кто дал вам этот приказ?
— Король.
— Король? — с ужасом переспросили женщины. — Мы погибли!
Младшая, казалось, была близка к безумию.
— Ну, ну! — сказала старшая. — Есть же и другие двери!
— Сударыня, если заперта эта, значит, заперты и все остальные!
— Это верно, ты права. Андре, Андре, это страшный ход короля! О-о!
Последние слова дама произнесла с угрожающим презрением.
Дверь, ведущая к фонтанам, была пробита в толще стены достаточно глубоко, чтобы превратить эту нишу в некое подобие вестибюля.
Вдоль стен тянулись каменные скамьи.
Дамы упали на скамью в волнении, близком к отчаянию.
— Завтра, завтра все узнают! — прошептала старшая.
— Мужайтесь, сударыня! Вы такая сильная, а я сейчас такая слабая — и вот я вас поддерживаю!
— Тут кроется заговор, Андре, а мы — его жертвы. Никогда ничего подобного не случалось, никогда двери не бывали заперты! Я умру, Андре, я умираю!
И она, словно в обмороке, откинулась на спинку скамьи.
В то же мгновение на белой, сухой мостовой Версаля, по которой так мало ходят в наше время, раздались шаги.
И сейчас же послышался голос, голос легкомысленного и веселого молодого человека.
— Этот голос!.. — вскричали женщины.
— Я узнаю его, — сказала старшая. Молодой человек, не заметивший женщин, постучался в дверь.
— Лоран! — позвал он.
— Брат! — сказала старшая, коснувшись плеча молодого человека.
— Королева! — отскочив на шаг и срывая с головы шляпу, вскричал тот.
— Т-сс! Добрый вечер, брат, — Добрый вечер, сударыня, добрый вечер, сестра. Вы не одни!
— Нет, со мной мадмуазель Андре де Таверне.
— А-а, превосходно! Добрый вечер, мадмуазель!
— Ваше высочество! — с поклоном прошептала Андре.
— Вы уходите, сударыня? — спросил молодой человек.
— Нет, нет!
— Значит, вы возвращаетесь?
— Мы очень хотели бы вернуться!
— А разве вы не звали Лорана?
— Конечно, звали!
— И что же?
— А вот позовите его — все сами и увидите. Молодой человек, в котором читатели несомненно узнали графа д'Артуа [16] , тоже подошел к двери.
— Лоран! — стуча в дверь, крикнул он.
— Прекрасно! Шутка начинается снова! — произнес голос швейцарца. — Предупреждаю, что если вы опять начнете меня мучить, я позову офицера!
— Что это значит? — повернувшись к королеве, спросил озадаченный молодой человек.
— Это значит, что Лорана заменили швейцарцем, вот и все.
Молодой принц снова принялся звать Лорана, потом стал стучать в дверь, потом поднял такой грохот эфесом шпаги, что взбешенный швейцарец крикнул:
— Ах так? Прекрасно! Сейчас я позову офицера!
— Э, черт возьми! Зови, бездельник! Этого-то я и добиваюсь уже четверть часа!
Мгновение спустя по ту сторону двери послышались шаги. Королева и Андре встали позади графа д'Артуа, готовые воспользоваться проходом, который, по всей вероятности, должен был сейчас перед ними открыться.
Слышно было, как швейцарец объясняет причину шума.
— Господин лейтенант, — сказал он, — это дамы, а с ними какой-то мужчина, который сейчас обозвал меня бездельником. Они хотят ворваться силой.
— Да что же удивительного в том, что мы хотим войти, коль скоро мы живем во дворце?
— Быть может, это и вполне естественное желание, сударь, но это запрещено, — отвечал офицер.
— Запрещено? Да кем же?
— Королем.
— Король приказал вам прогнать своего брата как вора или попрошайку? Я — граф д'Артуа, сударь! Черт подери! Вы многим рискуете, заставляя меня мерзнуть за дверью!
— Ваше высочество граф д'Артуа! — заговорил лейтенант. — Бог свидетель, что я отдам всю мою кровь за ваше королевское высочество, но король сделал мне честь и сказал, доверяя мне охрану этой двери, чтобы я не открывал никому, даже ему, королю, если он появится после одиннадцати. Таким образом, ваше высочество, я смиренно прошу вас простить меня, но я солдат, и если бы я увидел вместо вас за этой дверью ее величество королеву, дрожащую от холода, я ответил бы ее величеству то, что я имел несчастье ответить вам.
Сказавши это, офицер почтительнейше пожелал спокойной ночи и медленно возвратился на свой пост.
— Мы погибли! — сказала королева своему деверю, беря его за руку.
Тот не ответил.
— А кому-нибудь известно, что вы ушли? — после минутного молчания спросил он.
— Не знаю! — отвечала королева. — Я за дверью, а завтра из-за невинного поступка разразится ужасный скандал. В окружении короля у меня есть враг, и я его прекрасно знаю!