– Блэр, черт возьми! Люди каждый день погибают в дорожных авариях! На тебя могут напасть, когда ты идешь по улице. В жизни нет никаких гарантий. Но я говорю серьезно. Я не могу отказаться от этого задания, как бы сильно тебя ни любил. За такой короткий срок мне не найдут замены. Но скоро это кончится.
Он встал с дивана, пытаясь привлечь внимание Блэр, заставить ее понять. Но она ни секунды не стояла на месте, беспокойно расхаживая по пушистому ковру перед камином, и была похожа на прекрасную, запертую в клетке хищницу. Крэгу так и не удалось встать перед ней и увидеть ее лицо. В конце концов он, громко выругавшись, схватил ее за плечи и слегка встряхнул:
– Черт возьми, Блэр! Я люблю тебя, а ты любишь меня. Разве это ничего не значит? Говорю тебе: я хочу изменить свою жизнь. Неужели ты не можешь пойти на компромисс? Неужели у тебя нет ко мне ни капли доверия? Значит, ты не настолько любишь, чтобы дать мне шанс?
Он тряс ее так долго, что она наконец перестала сопротивляться и посмотрела ему в глаза – они прожигали насквозь. И Блэр внезапно забыла обо всем.
– Тейлор, – произнесла она с горечью, со слезами в голосе, – я люблю тебя. – Страх, боль и злость вдруг выплеснулись отчаянным, яростным желанием. Время перестало существовать. Прошлого не было, а будущее растворилось в тумане. Опустив голову, Блэр прошептала: – И хочу тебя.
Он сжал ее руки. Она прильнула к его груди, слыша, как шумно колотится его сердце, ощущая его стальные мускулы и прерывистое дыхание на своем виске.
– Сейчас? – спросил он.
Блэр молча кивнула – она уже не могла совладать с собой. До сих пор, когда они" занимались любовью, Крэг был мучительно осторожным, дразняще медленным и невероятно нежным. Прежде чем овладеть ею, он доводил ее до безумия своими изысканными ласками.
Но сегодня ночью он стал другим – Блэр впервые видела его во власти собственной страсти. Он рывком прижал девушку к себе, запустив пальцы в ее прическу, и шпильки посыпались на пол. Блэр стиснула зубы от боли, но ничего не сказала. Лихорадочно блестя глазами, он припал к ее губам в жарком поцелуе, двигая языком в такт бедрам.
Опустив ее на ковер, Крэг грубо и быстро сорвал с нее одежду, но Блэр не возмутил его натиск, ибо в этот момент она была охвачена таким же диким пожаром страсти. Она забыла обо всем на свете и хотела лишь одного – быть с ним в последний раз. Она не сводила с него глаз, упиваясь жарким пламенем, полыхавшим в его взгляде. Его хриплый шепот отдавался в ее сознании громовыми раскатами:
– Ты будешь меня ждать.
Блэр кивнула. Сейчас она была согласна на все:
– Крэг, пожалуйста…
Ее стройное тело выгнулось навстречу его ласкам. Крэг обхватил ладонями ее бедра, не спуская глаз с лица Блэр. Он хотел, чтобы эта ночь стала для нее незабываемой.
И это ему удалось. Ей никогда не забыть высокие оранжевые языки пламени, плясавшие в камине, широкие плечи любимого мужчины и огонь в его глазах, который, как и огонь в камине, начал угасать лишь под утро, когда в комнату просочился тусклый рассвет.
Этот мужчина обладал поистине неиссякаемой энергией. Он был прекрасен и в жизни, и в любви – простой смертный не может быть так прекрасен.
И все же он был простым смертным. Блэр наконец заставила себя это признать. В часы ночного блаженства, когда она с готовностью выполняла все его требования и брала то, что он предлагал взамен, в голове ее не было ни одной мысли. Однако она с самого начала знала, что за удовольствием последует горькая расплата.
Огонь догорал, в окно тянуло весенней прохладой, но и было тепло. Она лежала на мягком ковре в объятиях Крэга, уткнувшись лицом в его грудь, уставшая и приятно опустошенная.
Блэр попыталась заглянуть ему в лицо, но не смогла: он прижал ей волосы плечом. Но она была уверена, что он спит. Засыпала ли она сама хоть ненадолго? Трудно сказать. Эта ночь была похожа на древнеримский пир – одно блюдо шикарнее другого. Такое обжорство неизбежно вело к утомлению.
Ей наконец удалось слегка приподнять голову и посмотреть ему в лицо. Да, он спал. Она почувствовала соль на губах и поняла, что из глаз ее тихо катятся слезы. Он всего лишь простой смертный. Дыхание, от которого мерно вздымается его крепкая, точно высеченная из камня, грудь, может оборваться. Кровь, которая бежит по его жилам, питая неутомимую энергию, может пролиться. А сердце – смелое, гордое, любящее сердце – может остановиться. Это кажется невероятным: теплое, живое, полное сил существо – и вдруг превращается в прах по вине куска металла и взрывчатого порошка. Пуля… такая маленькая штучка, но она способна погубить сильного, неукротимого человека.
«Зачем, зачем я себя мучаю?» – думала Блэр. Но она любила Крэга. Ей нравилось, как волосы небрежно спадают ему на лоб, нравилось ощущать тепло его расслабленной руки, даже во сне властно прижимающей ее к себе.
Она судорожно сглотнула, вся дрожа от волнения.
Он действительно любит ее. Она знала, что все его обещания искренни. Но она также знала, как это бывает с людьми его профессии. Может, шеф и хочет отпустить Крэга Тейлора, но никогда не сделает этого, потому что Крэг – его лучший работник, человек номер один, для которого всегда есть срочное дело.
Надо уходить. Думая об этом, Блэр уже чувствовала себя наполовину мертвой, но годы и жизненный опыт научили ее не верить в принудительный выбор, тем более что изменить она ничего не могла.
Надо уйти сейчас, не дожидаясь, пока он затеет очередной разговор. Отрубить – и все! Сколько можно ходить вокруг да около? «Не будь дурой! – сказала себе Блэр. – От Крэга так просто не улизнешь». Тут она рассеянно заметила, что они лежат на ковре из медвежьей шкуры. Странно, почему это сразу не бросилось в глаза? А впрочем, не важно. Главное, что она ни за что не сумеет пройти мимо огромного камина, не разбудив Крэга. Он обязательно проснется и удержит ее.
А даже если и сумеет, что делать дальше? Ясно как божий день, что у крыльца ее не дожидается такси. Она опять посмотрела на его красивое суровое лицо и облизнула еще соленые губы. Как перехитрить искусного мастера интриги? Единственный способ – заманить его в душ и в это время угнать его машину. Но ему нужно ехать на задание, вспомнила Блэр.
Ну что ж, если он так нужен правительству, пусть само его и забирает. «В конце концов, они и так слишком много у меня отняли, не могу же я сама отдать все!» – подумала она, кусая губу, чтобы не расплакаться.
Наконец, все обдумав и мысленно смирившись с неизбежным, Блэр заснула тревожным сном.
Проснувшись, она сразу же почувствовала его внимательный взгляд. Он лежал, опершись на локоть, и смотрел на нее с такой откровенной любовью, что у нее перехватило дыхание. «Боже милосердный! – мысленно взмолилась она. – Спаси его, не дай ему погибнуть!»
– Я люблю тебя, Блэр, – сказал он.
Она уже знала это: он не раз признавался ей в любви. Но могут ли надоесть такие слова?