— Это неважно, — решил прояснить ситуацию адмирал. — Это не твое дело.
— Я знаю. Я просто был нанят для помощи. Что важно, так это то, чтобы мне заплатили.
— Так и есть. Два часа назад. Полный расчет.
— Это хорошо. Я подумывал о небольшом отпуске. Где-нибудь в теплом местечке.
— Пока не выполнишь свое последнее задание, никакого отпуска.
— Вы высоко метите, адмирал. Ваше последнее задание ведет прямо в Белый дом.
— Метить высоко — это единственный способ чего-нибудь достичь.
— Я повышаю цену ровно в два раза за выполнение этого задания. Половина вперед, полный расчет по завершении задания.
— Идет, — согласился Рэмси.
Для него уже давно не имел значения размер гонораров.
— И есть еще кое-что, — произнес Смит нараспев.
Адмирал почувствовал, как что-то твердое уперлось ему сзади в ребра.
— Аккуратно и без паники, Лэнгфорд, — произнес сзади него женский голос. — Или я застрелю тебя прежде, чем ты успеешь сделать хотя бы один шаг.
Диана Маккой.
* * *
Малоун проверил хронометр самолета — 07.40 — и глянул из кабины пилота на расстилавшуюся внизу панораму. Антарктида напоминала ему огромную чашу с зазубренными краями. Обширное ледяное плато в две мили толщиной было ограничено примерно на две трети своей окружности черными зубчатыми горами, вдоль которых располагались ледники, испещренные расщелинами и плывущие в море. Пилот объявил, что они приближаются к базе Хальворсена. Время приготовиться к посадке.
— Такое бывает нечасто, — сказал пилот Малоуну. — Великолепная погода. Вы счастливчики. И ветра тоже хорошие. — Он проверил контрольные показатели и схватился за ручку штурвала. — Хотите посадить нас?
Малоун отмахнулся от предложения:
— Нет, спасибо. Давайте без меня.
Коттон уже сажал боевые самолеты на авианосцы, но посадить махину весом в сто тысяч фунтов на опасный лед не было его заветной мечтой, от этого аттракциона он мог спокойно отказаться.
Ссора между Доротеей и Кристл все еще беспокоила его. Они сидели тихо последние несколько часов, но скандал, разгоревшийся между ними в мгновение ока, вызывал определенное беспокойство у Малоуна.
Самолет начал снижение.
Драка между сестрами, конечно, удивила Малоуна, но то, что он наблюдал сейчас, еще больше озадачило его. Ульрих Хенн заснул на посту. Коттон заметил легкую волну замешательства, пробежавшую по лицу немца, как только он открыл глаза; но уже спустя секунду оно опять превратилось в безжизненную маску. Малоун понял: подобная драка была далеко не первой, и Хенн уже привык к таким бурным проявлениям эмоций с их стороны.
Самолет выровнялся, и турбины двигателя стали работать на меньших оборотах.
«Геркулес» был оборудован специальными полозьями, что позволяло самолету беспрепятственно приземляться на снег. Машина продолжала снижаться, бесцветная земля стремительно приближалась, Малоун уже мог различить мелкие детали.
Глухой тяжелый удар. Затем еще один. И Коттон услышал скрип полозьев по твердому насту.
Все прошло более чем хорошо. Самолет мчался по заснеженной пустыне, постепенно снижая скорость. Малоун знал, что у них, к счастью, достаточно пространства для скольжения.
Наконец «Геркулес» остановился.
— Добро пожаловать на дно мира, — сказал всем пилот.
* * *
Стефани встала со своего кресла. Сила привычки. Дэвис сделал то же самое.
Дэниелс жестом поднял руку и проговорил:
— Уже поздно, и мы все устали. Садитесь. — И сам уселся на ближайший стул. — Спасибо, полковник. Вы не проследите, чтобы нас никто не побеспокоил?
Гросс тут же растворился в темноте.
— Вы двое выглядите так, словно отдыхали в аду, — сказал Дэниелс.
— Такой вид появляется тогда, когда на твоих глазах человеку сносят голову, — заявил Дэвис.
— Я сам это видел, один или два раза. Два часа во Вьетнаме. Такое никогда не забывается, — Дэниелс вздохнул.
— Этот человек умер из-за нас, — Эдвин все еще никак не мог простить себе своего промаха.
— Но Герберт Роуленд жив благодаря вам. — И президент внимательно взглянул на своего помощника. Его губы были плотно сжаты.
Маленькое утешение, подумала Стефани, а затем спросила:
— Как вы здесь оказались?
— Выскользнул из Белого дома и долетел на борту № 1. [52] Такие вещи начал Буш. Он всю дорогу летал в Ирак, прежде чем кто-либо узнал об этом. Для этого даже существует определенная процедура. Я вернусь в кровать, прежде чем кто-либо узнает о моем отсутствии… — Взгляд Дэниелса переместился к двери морозильной камеры. — Я хочу увидеть то, что находится внутри. Полковник Гросс рассказал мне, но я захотел увидеть это лично.
— Это может изменить наш взгляд на цивилизацию, — сказала Стефани.
— Это удивительно. — Она заметила, что Дэниелс не смог или не захотел скрыть своего удивления. — Малоун был прав? Мы можем прочитать эти книги?
Она кивнула.
— Общий смысл действительно можно уловить.
Президент сейчас не придерживался своей обычной громогласной манеры поведения. Он был чрезвычайно деятелен и бодр. Стефани вспомнила, что Дэниелс был совой, спал немного, а пик его активности всегда выпадал на вечер. Сотрудники его администрации постоянно на это жаловались.
— Мы потеряли убийцу, — сухо доложил Дэвис.
Стефани видела, что ее напарник все еще не отошел от шока; он воспринимал всю эту ситуацию как личную вендетту, и очередное поражение еще раз ударило по его самолюбию. Он сильно отличался от того Эдвина, которого она запомнила в тот первый раз, когда они работали вместе. Тогда он излучал заразительный оптимизм, который привел Стефани Нелл в Центральную Азию.
— Эдвин, — сказал президент. — Ты отдал этому делу все свои силы. Сперва я думал, что ты сошел с ума, но ты был прав.
Глаза у Дэвиса были как у побитой собаки. Он не только не ждал, но даже не позволял себе надеяться на хорошие новости. Одна мысль билась в его голове: «Скофилд по-прежнему мертв. Милисент по-прежнему мертва».
— Вопрос в том, хочешь ли ты достать их убийцу?
— Как я уже и сказал, мы его упустили.
— Видишь ли, в чем дело, — сказал Дэниелс. — Я его нашел.
Мэриленд