Он с трудом оторвал от себя ее руки, подхватил Катю и перетащил ее в комнату. Уложил на диван, она тут же сделала попытку соскочить с него.
— Спокойно! — уговаривал ее Дима. — Да полежи ты смирно! Тебе ничего не грозит!
— Мерзавец! — визжала она. Краем сознания она понимала, что у нее начинается самая настоящая истерика, но остановиться не могла, не находила сил. — Подлец! Почему ты молчишь! Почему ты так уверен?! Говори!
Дима отпустил ее, пошел в прихожую, втащил в комнату чемоданы, раскрыл тот, что принадлежал Кате, и вытащил из кучи смятого тряпья видеокамеру и несколько кассет. Включил видеомагнитофон, вставил кассету, и несколько мгновений спустя на экране появился остров. Дима уселся спиной к Кате, и она видела только его затылок из-за спинки кресла. Как ни странно, такое его поведение успокоило ее больше, чем стакан воды или пощечина. Она замолчала и тоже стала смотреть на экран. Остров покачивался (это камера качалась на плече у Кати). Потом он приблизился, разросся. Над островом тянулась гряда облаков. На берегу бились пальмы — синеватые и черные. Судя по освещению, только что кончился закат, или он еще догорал… Катя сразу вспомнила, что это был за остров. Один из первых островов, который она осмотрела. На нем не было питьевой воды, и расположен он был слишком близко к обитаемым островам. Но сам он был прекрасен. Катя смотрела на него и думала: «Странно, что на экране он выглядит несколько зловеще… Или это настроение у меня такое, что мне все видится таким мрачным? На самом деле он был вовсе не мрачный. Тихий, славный, загадочный… Почему я не могла остаться там…»
Дима быстро просмотрел кассету до конца и наконец обернулся к Кате.
— А где то, что ты выбрала? — спросил он. Катя встала и нашла нужную кассету. Теперь на экране возникли рыбы, мелькающие в прозрачной воде. Потом мелькнул Ричард — он доставал папку с бумагами. Потом — общий вид острова. Дима нажал на «стоп», перекрутил кассету обратно, и на экране снова появился Ричард. Катя поморщилась.
— Больше не на что смотреть? — спросила она. — Ты бы лучше на остров посмотрел. Чудесное место. Родник, огромные цветы, лианы, пляжи, вулкан… Да ты смотри!
Но Дима все еще смотрел на Ричарда.
— Где-то я его видел… — задумчиво произнес он. — Не скажешь — где?
— Господи, где бы тебе его видеть? — удивилась она. — Ты же его видел раньше, еще в Москве! Сам мне рассказывал!
— Нет, это было там, в Джакарте… — возразил Дима. — Очень-очень знакомое лицо… Кроме того, он немного изменился со времен нашей встречи в Москве… Нет, я его видел где-то…
Катя прикусила губу. Она-то знала, где Дима видел Ричарда, — в отеле, когда тот звонил Кате и «вел репортаж» с места событий… И еще — в притоне. Она только пожала плечами и пошла на кухню — заваривать кофе. Дима еще какое-то время смотрел на экран, потом выключил его, тоже встал и пошел следом за ней.
— У Оли есть номер твоего телефона? — спросил он.
— Нет. — Катя возилась с кофеваркой. — У нее вообще нет моих координат.
— Скверно… Значит, она тебе позвонить не может?
— Исключено.
— Да уж… Тогда позвони сейчас ее мужу и оставь наш телефон. Пусть она позвонит тебе, если объявится.
— Если объявится… — горько повторила Катя. — А если она уже мертва?
— А если нет?! Ну, давай, не теряй времени! Звони!
Катя снова набрала номер Оли. На этот раз ей вообще никто не ответил. Она подождала немного, потом положила трубку.
— Ну, вот… — вздохнула она. — Теперь и муж тоже пропал! Кому теперь звонить? Что делать?
На этот вопрос Дима ответить не мог. И видимо, это его серьезно волновало. Он бродил по квартире сам не свой, отказался от ужина и в конце концов прилег отдохнуть в своем кабинете на диване. Звал с собой Катю, но она не пошла. Уснуть ей все равно не удалось бы. Она сидела на кухне рядом с телефоном и в тоске смотрела на него.
Телефон зазвонил только поздно вечером. Она схватила трубку и услышала женский голос.
— Мне Катю, — сказал голос.
— Это я, — напряженно ответила она. — С кем я говорю?
— Это Ольга, — ответили ей. — Катя, ты одна?
— Почти.
— Это как?
— Дима спит. Слушай, Оля, мне столько нужно тебе сказать! Откуда ты звонишь?!
— Не важно: — Оля помялась и вдруг быстро проговорила: — Ты можешь приехать сейчас, прямо сейчас, в центр?
— О Боже… Куда — в центр?
— Я тебе расскажу, только ответь — можешь или нет?
— Могу. — Катя понизила голос: ей показалось, что в кабинете Димы что-то зашуршало. — Оля, ты ушла из дому?
— Я все, все тебе расскажу. Слушай, я буду ждать тебя возле ночного кабака на Большой Грузинской. Я буду в машине. Это белый «Москвич». Подходи и садись в машину. И не говори ему, куда ты поехала. Вообще, постарайся уйти незаметно!
— Хорошо… Да он спит, ничего не слышит. Я приеду, тут не очень далеко… А кстати, как ты узнала мой номер телефона?
— Я его всегда знала, — ответила Оля. — Катя, приезжай быстрей! Я жду!
Катя положила трубку. В тот же миг в коридоре показался Дима. Встрепанный, сонный, он хлопал ресницами и подозрительно смотрел на Катю. Та приняла невинный вид.
— Кто звонил? — спросил Дима, оглядев ее как следует.
— Мама, — ответила она. — Ей плохо. Мне нужно туда ехать. Срочно.
— Я тебя отвезу, — вызвался он. — Заодно познакомимся.
— Не надо, ей может стать еще хуже… Она застенчива и не любит чужих людей. Спи спокойно. Я тебе позвоню от мамы.
— Да я могу и у подъезда, в машине подождать, — возразил он. — Делов-то!
— Я тебе говорю: не надо никуда ехать! — резко сказала Катя. — Оставайся здесь!
Дима молча следил за тем, как Катя переодевалась. Она влезла в джинсы, накинула плащ, взяла зонтик — на улице шел дождь. Больше он не сделал ни одной попытки остановить ее. Она выскочила из квартиры и на Сретенке поймала машину.
Белый «Москвич» был виден издалека. Он стоял возле освещенного входа какого-то ночного ресторана. Катя вышла, сунула водителю деньги и побежала к машине. Оля открыла ей дверцу.
— Забирайся, — скомандовала она. — За тобой никто не следит?
— Да что ты. — Катя оглянулась. — Кому за мной следить?!
— Узнаешь кому… — пробормотала Оля и тоже оглянулась. — Ну, вроде никого… Давай отъедем отсюда и поговорим.
Они отъехали недалеко — Оля затормозила возле дворика, за решеткой которого виднелся маленький садик и детская площадка. Там она велела Кате вылезать. Сама накинула дождевик из розового пластика — ультрамодную вещицу, вылезла следом и заперла машину. Направилась прямо во дворик. Катя шла за ней. Она думала сперва, что Оля поведет ее в дом, но та углубилась в заросли сирени и вывела ее к разваленной беседке. Собственно, от беседки сохранилась только протекающая крыша, да половина лавочки, да еще кусок перил… На эту-то половину лавочки Оля уселась и пригласила Катю сесть рядом: