Однако вдоль улицы припарковались сразу три желтые машины коммунальных служб с надписью «Аварийная помощь». На улице были огорожены открытые люки канализации, их окружали рабочие в спецовках и оранжевых касках.

На въезде в парк Грачевка товарищ Чень увидел несколько трейлеров с надписью «Телевидение», но они казались тихими, необитаемыми. Телевизионщики сидели внутри и не показывались.

Проезд к территории Ховринской больницы оказался закрыт. Улицу перегораживали бетонные блоки, а надпись на плакате гласила: «Ведутся ремонтные работы, извините за неудобство!»

Товарищ Чень очень дисциплинированно затормозил на светофоре, еще когда зажегся желтый, но некому было отметить его аккуратность – в окрестностях Ховринской больницы он не увидел ни одной машины ГИБДД. Зато насчитал восемь фургонов без всяких надписей и четыре машины с надписями МЧС.

Объехав территорию Ховринки по кругу, он не стал приближаться к воротам, а нашел тихий двор, вышел из машины и универсальным магнитным ключом, не нуждаясь ни в каких кодах, открыл домофон первого подъезда кирпичной девятиэтажки. На лифте поднялся на девятый и подошел к двери на лоджию лестничной клетки.

Дверь загораживала железная решетка, но товарищ Чень, подпрыгнув, легко подбросил свое мускулистое тренированное тело вверх и в два маха преодолел препятствие. Он проделывал и не такие чудеса акробатики во время анимационных представлений в ресторане «Храм Лотоса», демонстрируя посетителям ресторана чудеса китайской чайной церемонии, жонглируя глиняными чайниками, полными кипятка, и балансируя с шестом на лбу с установленной на его конце фарфоровой чашечкой.

Оказавшись на лоджии, он достал из сумки, висевшей у него на плече, прибор, похожий одновременно на камеру и на бинокль. И приложил его к глазам.

Территория запретного места приблизилась максимально и была как на ладони. Товарищ Чень созерцал корпуса больницы, двор, по которому сновали люди, опять же в форме строителей, фиксируя все увиденное. Затем убрал аппаратуру и тем же путем выбрался с лоджии, спустился на лифте и на машине отправился к метро «Новослободская» в ресторан «Нефритовый Дракон».

Этот ресторан особенно славился блюдами сычуаньской кухни – острыми, пряными, удивительными на вкус.

Товарищ Чень знал, что господин Лай Бао закажет себе именно сычуань, которой он «есть очень большой поклонник».

Они встретились в отдельной кабинке, отгороженной от общего зала резными деревянными ширмами.

Товарищ Чень не преминул вежливо сказать, как он рад видеть господина Лай Бао, и спросить – удачным ли был его день, надо надеяться, что очень удачным.

Уроженец Сингапура господин Лай Бао – в определенных кругах известный как третий по значимости резидент китайской разведки в Европе – вежливо покивал и выразил удовольствие, когда официантка принесла заказанные им морепродукты в остром соусе.

– Когда ожидается? – спросил он, слегка отводя назад рукав пиджака и манжету крахмальной сорочки, украшенную жемчужной запонкой, и беря в руки палочки для еды.

– Точное время пока не называется. Но очень скоро.

– Я прорабатываю путь транспортировки и вывоза груза из страны.

– Очень хорошо, – товарищ Чень вежливо поклонился и тоже взял палочки для еды. – Мне сообщат дату передачи, и в этот же день надо будет перечислить половину денег на тот счет, который я вам передал.

– Счет в Женеве? – уточнил господин Лай Бао. – Или в Лихтенштейне?

– В Женеве. Так нас попросили. Когда придет подтверждение из банка, мы получим то, что покупаем. Остаток денег переводится незамедлительно уже в Лихтенштейн.

– Вы ездили в больницу? – снова уточнил Лай Бао.

– Да, только что, вот тут полный визуальный отчет, – и товарищ Чень положил на стол рядом с чашкой для соуса мини-флешкарту.

– Руководство обеспокоено происходящим.

– Я думаю, общий порядок вещей не нарушен. Может, происходящее и лишено гармонии, но это лишь иллюзия, – ответил товарищ Чень.

Официантка принесла карпа по-сычуаньски и жареный рис.

Товарищ Чень и господин Лай ели молча: как истинные китайцы, они не обсуждали важных дел за едой. В принципе они уже все сказали друг другу. А следующая встреча резидента китайской разведки с одним из лучших своих агентов не за горами.

Глава 35
Тефида

Полковник Гущин идею о программе защиты свидетеля воспринял со всей серьезностью и остаток дня посвятил этому. Вместе со свидетелем Грековым они отправились сначала в областную прокуратуру, а затем далее по инстанциям. Еве Ершовой он дал дежурную машину с тем, чтобы она побывала в экспертно-криминалистической лаборатории главка и пообщалась с криминалистами, сравнив результаты своих исследований с данными экспертиз.

Но день на этом не закончился.

– Встречаемся в семь в баре в Газетном переулке, – объявил Гущин неожиданно. – Вас, Ева, туда привезут, а Екатерина это место знает.

Пивной бар в Газетном переулке напротив старого здания Министерства МВД располагался в подвале и назывался «Гнездо» – уютное и тихое заведение, презирающее суету большого города.

Катя остаток дня занималась своими делами в пресс-центре и лишь гадала – никогда еще полковник Гущин не вел себя так. Видно, жажда услышать то, что им еще неизвестно, настолько сильна, что заставляет назначать вот такие свидания.

Без десяти семь она вышла из главка и отправилась, сгорая от любопытства, в соседний Газетный. Ева Ершова, которую привезли из ЭКУ, была уже в баре – сидела за самым уютным столиком в углу.

Следом за Катей в «Гнездо» по лестнице спустился и Август Долгов, ему позвонил Гущин и попросил срочно приехать.

Долгов поздоровался и отошел к стойке бара.

– Надо же какой агент Пендергаст, – хмыкнула Ева Ершова. – Костюм у него опять другой, наряжается как женщина. Он что там покупает? Может, конфеты?

– Пиво темное, – сообщила Катя. – А он и вправду похож на агента Пендергаста из книжек, тоже, наверное, читал. Между прочим, Ева, а вы ему нравитесь.

– Я? – Ева привычным жестом подтолкнула очки к переносице.

– Ну да, он сам сказал, мол, неплохо бы вам встретиться как-то вечером.

– Вот уж не замечала, что я ему нравлюсь.

– А как он смотрит на вас порой, – Катя, подзуживая эту ученую воблу, знающую, оказывается, больше всех них, испытывала редкое удовольствие. – Вот-вот, он обернулся, видите? Улыбнитесь ему.

Ева улыбнулась, и щеки ее порозовели. Она сразу похорошела. А потом взяла и сняла очки.

Август Долгов смотрел на них обеих. Подошел, сел.

– Атмосфера намного приятнее, чем в скучном главке, мне полковник звонил, рассказал о новом свидетеле по делу, хоть кого-то мы наконец-то отыскали. Ева, а что вы меня так разглядываете?