Она не возражала, убежала за изгиб лощины, обнимая желанный трофей. В находке не было ничего поразительного. Наркотики и в прежние времена обладали в Каратае бешеной популярностью. Потреблял их – не побоюсь этой цифры – каждый третий. Как обзаводились дурью, никого не волновало – через китайцев, корейцев, воздушным транспортом с воли. Могли и не возить – марихуану с опиумным маком выращивали чуть не в каждой долине; сырец уходил в неизвестном направлении, но понятно, не весь. Имелись подпольные лаборатории по переработке, и цена на дурь здесь была не заоблачной. Хочешь легкий наркотик – пожалуйста. Желаешь что-нибудь потяжелее – не вопрос…
– Я тут чуток подумал… – простонал коротышка. – Теперь, как порядочные люди, мы обязаны взять Парамона с собой. Он ведь этого хочет, да, Парамон? (Парамон энергично кивал.) Пропадет он без нас… и мы без него пропадем. Ну, подумаешь, не говорит. Оно и к лучшему. Что, у нас поговорить некому? Да я вас всех переговорю… А этот парень будет нас прекрасным образом дополнять. Он ведь отличный парень, не так ли?
– Это точно, – машинально пробормотал я. – Все приговоренные к смерти – милые и дружелюбные люди.
Парамон захихикал фальцетом, давая понять, что чувством юмора он тоже не обделен.
– Если хочешь пойти с нами, то должен усвоить правила, – сказал я. – От коллектива не отрываться, вести себя как все, гонор не предъявлять, поперек не лезть, на жалость не давить – нам, честно говоря, плевать на твои личные драмы, у каждого своя собственная. Я доступно объясняю, Парамон?
Парень кивал.
– Огнестрельным оружием владеешь?
Парень кивал. Я вздохнул.
– Так вооружайся, чего сидишь. Выбирай что хочешь – пистолет Макарова, автомат Калашникова (укороченный), прославленный израильский «узи» – вон у того неряхи, кажется, как раз он. Не потащим же мы с собой твои коряги…
Взорам предстала вернувшаяся Виола. Девица преобразилась самым фантастическим образом. Хорошенькое личико приобрело естественный цвет, она глубоко и облегченно дышала, и смотрела на небо так вдохновенно, как будто с одинокого облака ей махал рукой сам архангел Михаил. Потом она уставилась на нас, сомкнула тщательно прощипанные брови.
– И чего вперились? Ну, такая я, что теперь? Не волнуйтесь, пару дней протяну, у этих образин две дозы герыча оставалось… Лопухи мы с вами, – она фыркнула, – проворонили, как дети малые, такую жирную опасность… Ну, я-то ладно, у меня мозги сплющило, а вы, вороны, куда смотрели?.. Спасибо, милый, теперь ты мой герой…
Мы с изумлением смотрели, как она нежно и очень эротично обняла ошалевшего Парамона, погладила по голове и демонстративно, со звонким чмоканьем, поцеловала в небритую щеку. Парень заволновался так, что у него даже ноги подкосились. Зря Виола это сделала. Только влюбленного чудака в наших рядах и не хватало…
С этого часа мы вступили на некогда обжитую территорию Каратая, и житие превратилось в беготню от неприятностей. Если раньше была возможность передохнуть, то теперь такой возможности не имелось. Мы бежали дружной гурьбой по равнинным участкам, отсиживались в околках, обходили стороной заброшенные деревни. В одном из сел проходило увеселительное мероприятие. Трещали автоматы, отрывисто лаяли мотоциклетные моторы. В огороде, заросшем бурьяном, мельтешили какие-то люди. Доносились отдаленные крики, взрывы хохота сотрясали воздух. Кто-то перепрыгнул через плетень, побежал по полю. С мозгами у бегущего было не в порядке – он выбрал самую долгую дорогу к лесу. Возможно, это была женщина (или мужик в юбке). Взревели моторы, и через плетень на железном коне перелетел мотоциклист. Колеса завиляли, но он сохранил равновесие – взревела толпа благодарных зрителей. Махнул через плетень второй мотоциклист – на шее развевался яркий платок. В считаные мгновения они догнали бегущую и принялись с улюлюканьем носиться вокруг нее. Женщина заметалась, упала, запутавшись в подоле. Собрала последние силы, побежала к лесу, вырвавшись из окружения. Один из гонщиков остановился – передохнуть. Второй покрутил ручку газа и помчался по прямой траектории за беглянкой. Мотоцикл ударил ее в спину и резко затормозил. Сбитая пролетела, кувыркаясь, несколько метров, и мешком упала в траву. Мотоциклист помчался обратно. Стукнулся ладонями с приятелем, и оба покатили обратно в деревню. А над крайней избушкой уже курился сизый дымок. Занялся огонь, вспыхнула крыша.
– Да ладно вам это порно смотреть, противно же, – пробормотал Степан.
– В вашей банде были такие же развлечения? – спросил я у Виолы.
Девушка, закусив губу, мрачно наблюдала за «представлением».
– Любомир напрасно не убивал, – огрызнулась она наконец. – Да, он был жесток. Но любая причиненная им смерть имела смысл. Добыча еды, транспорта, бензина, ликвидация врага, несогласных, особенно тех, которые сопротивлялись… Но никогда Любомир не убивал ради куража, и если кто-то в банде этим делом увлекался, то только до второго предупреждения…
К дороге, связующей крупные поселения Дарьян и Азаргат, мы вышли через час после полудня. Залегли на опушке метрах в двадцати от грунтовки. В прошлом году я несколько раз приезжал по делам службы в долину Ветров. Дорога тут была нормальная, имелась и окружная в лесу, населенные пункты связывали приличные грунтовки. В Дарьяне базировался «трудовой» лагерь, поставлявший рабочую силу для алмазных рудников в Аркадьево. Туда свозились люди, клюнувшие на сказку о «волшебной стране», работал фильтрационный пункт. Казармы вокруг лагерей, несколько обитаемых деревень… В Азаргате располагалась резиденция местного наместника Светозара – Павла Наумовича Веретенникова, полувора, полубандита, душой и телом преданного Благомору. В лесах и под скалами росли коттеджные поселки для значимого персонала, возводились бараки для охраны, а также материальные склады. Ничего удивительного, что после катаклизма в долине Ветров продолжали обитать люди. Несколько человек в обгорелых обносках брели по дороге. За плечами у них болтались пустые мешки. Было видно, что они обессилели от голода. Двое мужчин, женщина – изможденная, плоская, как гладильная доска. Она отстала, едва переставляя ноги, а спутники про нее, похоже, забыли.
Поднимая пыль, промчалась колымага, обвешанная автомобильными покрышками (отличный факел, если поджечь). Водитель и не подумал остановиться. Пикап с вмятым бампером, идущий в противоположном направлении, яростно загудел. Женщина подалась в сторону, оступилась и съехала в канаву. Из промчавшейся машины донесся хохот. Мужчины вернулись, вытащили женщину из канавы, поставили на ноги. И снова она стала отставать…
– В этом мире хватает бродяг, – прокомментировала Виола. – С них нечего взять, ни ограбить, ни изнасиловать толком – ходячие болезни; разве что убить в качестве прикола, но им уже все равно, и их, как правило, не трогают. Кому охота патроны переводить…
– Нам нужен транспорт, – пробормотал я.
– Глубокая, а главное, оригинальная мысль, – ехидно откликнулся коротышка. – И почему мы сами до нее не додумались?
Сопел, прижавшись плечом к Виоле, Парамон, посматривал на нее украдкой, томно вздыхал. Виоле было фиолетово, а нас со Степаном это начинало напрягать. Мы переглядывались, гадали, что же будет дальше.