Сэр Джеффри установил ти, неспешно поставил на него белый, почти невесомый шарик. Затем достал из кармана старинную складную подзорную трубу, разложил ее и начал оглядывать поле перед собой.
— Эй, это жульничество! — шутливо запротестовал североамериканец.
— Насчет этого есть что-нибудь в правилах? — осведомился сэр Джеффри.
— Нет, но…
— Значит, это не жульничество.
Сэр Джеффри и в самом деле давно не играл в гольф, но в молодости играл, как и все питомцы британских университетов «высшей лиги», и даже, как это принято говорить, «подавал надежды». Уяснив конфигурацию поля, сэр Джеффри решил не рисковать и идти медленно, но верно.
Первая лунка. Около двухсот пятидесяти ярдов, пар три [128] .
Первый удар он сделал пятым номером — не слишком далеко, но он и не пытался загнать мяч в лунку первым же ударом. Влетит в ловушку или в бункер [129] — придется повторно вводить мяч в игру, а это — гарантированный проигрыш.
Уайт приложил руку к козырьку.
— Не рискуете?
— Риск — дело неблагородное. Я не знаю поля.
Уайт попытался ударить дальше, долго целился и, наконец, ударил. Мяч со звонким щелчком сорвался с места, разведчики взглядом проводили его полет. Судя по выражению лица Уайта, получилось не то, на что он рассчитывал.
— Скверно, — озвучил он свои мысли, — пойдемте…
Взяв за ручки тележки, напоминающие туристические чемоданы на колесиках, два разведчика неспешно побрели по зеленому полю. Выглядели вместе они весьма комично: Уайт был большим, почти баскетбольного роста, а сэр Джеффри, наоборот, сухоньким и невысоким.
— Как обстоят дела у вас? — спросил Уайт, только чтобы начать разговор. — Я слышал, Керлинг собирается уходить?
— С чего бы ему уходить? — недоуменно спросил сэр Джеффри. — Получает неплохое жалованье и ни за что не отвечает. Всем бы так «работать».
В разные времена в Британской секретной службе существовало различное разделение полномочий между официальным и неофициальным директорами. Все зависело от личных и деловых качеств находящихся на этих постах людей. В отличие от Священной Римской и Российской империи, в Британской гораздо меньше уделяли внимания официальным полномочиям и гораздо больше — неофициальной расстановке сил. В настоящее время в Британской секретной разведывательной службе полностью руководил неофициальный директор, сэр Джеффри Ровен.
— А вас, я слышал, следовало бы поздравить с новой должностью, — не остался в долгу сэр Джеффри.
— Это с какой? — подозрительно прищурился Уайт.
— Ну… вы же организуете Министерство безопасности Родины…
Уайт про себя выругался последними словами. Министерство и в самом деле организовывалось, это невозможно было скрыть, хотя бы потому, что следовало получить согласие Конгресса на выделение денежных средств и иных материальных ресурсов для подобной организации. Но вот про его назначение пока не было сказано ни слова, более того — Госдепартамент проводил активную дезинформационную операцию по этому вопросу. Значит, у британцев есть собственные источники в госдепартаменте.
— От Хуанхэ до матушки-Волги все знали секретный план, — по-русски сказал сэр Джеффри.
— Простите?
— Это такая поговорка. В девятьсот пятом году Российская империя воевала с Японией и проиграла. Их, кстати, мирил Теодор Рузвельт. А пословица эта — о том, что все болтали и ничто не могло остаться тайной.
Джон Уайт разозлился еще больше. В СРС было засилье людей, знавших русский язык, многие даже на работе ради практики говорили только по-русски. У нынешнего директора СРС, например, — ученая степень по русской истории. Уайт русский язык не знал, и это закрывало ему многие двери.
— У нас тоже много болтунов, — пробурчал Джон Уайт, — не мешало бы некоторым попридержать язык. Но, как я понимаю, вы хотели поговорить не о моем новом назначении. Тем более что еще ничего не решено.
— Я просто хотел вас поздравить, — с невинным видом произнес сэр Джеффри.
Подошли к тому месту, где лежал шарик сэра Джеффри. Отсюда было хорошо видно, что шарик Уайта остановился на самом краю ловушки.
— Вам повезло.
— С Потомака дует ветер, — сказал Уайт, — но мне это поле и этот ветер хорошо знакомы. Поэтому для меня такой удар — промах. Ваш ход, сэр.
Сэр Джеффри начал неспешно готовиться к удару. Снова разложил трубу, осмотрел поле впереди. Даже присел, пытаясь определить кривизну поверхности. Удар — и…
Ловушка!
Поле было коварным — небольшой песчаный бункер прямо перед паттом. Вот туда-то и угодил мяч сэра Джеффри.
Североамериканец старался не показывать своей радости, но скрыть ее было непросто. Он и в самом деле радовался — из-за такой мелочи, как неудача противника в гольфе.
— Бывает, — пожал плечами он, — лунок еще восемнадцать, отыграетесь…
Придурок…
В отличие от сэра Джеффри, Джон Уайт выстрелил прилично — его мяч остановился в шаге от лунки. Мог бы даже туда скатиться, был бы бёрди [130] .
Сэр Джеффри повторно ввел мяч в игру — но на одно очко от североамериканца он уже отставал. На патте оба сыграли блестяще…
— Я бы хотел предложить вам участие в проекте, — заговорил сэр Джеффри, пока североамериканец устанавливал ти, готовясь играть вторую лунку.
— Подождите…
К игре Уайт относился серьезно — оценил ветер, сделал несколько сильных пробных замахов. Наконец выстрелил. Сыграл и сэр Джеффри — рискованно, как североамериканец, — и на этот раз не хуже.
— Великолепно, — оценил Уайт, — теперь говорите.
Игроки неспешно направились к мячам.
— Есть план. Серьезный план, он может быть реализован только сейчас. Его начали реализовывать мы, довели почти до стадии практического воплощения. Теперь мы предлагаем вам принять в нем участие — в качестве соинвесторов.
Снова два удара — игроки выбрали одинаковые клюшки, и мячи упали совсем рядом, на пате, буквально в шаге друг от друга. Пар этой лунки тоже был три, и она была попроще первой. Не было такого количества ловушек, и даже кустарника, способного помешать мячу, было немного.