– Кого, сэр? Кого его? Кто вас так и за что?
– Заткнись и слушай, – несмотря на ранение, сэр Колин, по-видимому, еще был способен соображать, – это он его выпустил. Он… Хотя и я…
– Кто он? Кто, сэр?
– Ровен. Джеффри Ровен, он снова в деле.
– Кто он такой?
– Узнаешь. Посмотри старые газеты, узнаешь. Он…
Лицо сэра Колина исказилось от боли, но он взял себя в руки.
– Он собирается…
– Что? Что собирается…
– Я не думал… Он понял… И меня вместе со всеми… В один список.
Мы с Греем переглянулись, я показал глазами на кислородный баллон, тот отрицательно покачал головой – не поможет.
– Снайпер выстрелит еще один раз…
– Что? По кому?
– Он собирается… убить Президента… убить Президента…
Какого, к чертям, Президента?
Внезапно сэр Колин повернул голову, посмотрел на Грея, потом прямо на меня.
– Береги… своего старого друга… он не должен… появляться в САСШ… его там убьют… он не уйдет оттуда… живым…
Глаза пожилого британского аристократа вдруг стали пустыми и снулыми, словно у купленной в магазине рыбы.
Все…
Вот и все. Как ни странно – я не испытывал ненависти и злобы к этому человеку. Скорее всего, это был хороший человек. Определил это я просто – иначе бы его не убили.
Грей достал из кармана платок – у него всегда была привычка носить с собой два платка, расправил, накрыл лицо умершего. Поднял на меня глаза.
– Ты что-нибудь понял? – спросил я.
– Нет. Но одно имя я узнал.
– Какое?
– Ровен. Сэр Джеффри Ровен. Он знал моего отца. И иногда бывал в нашем охотничьем поместье в Шотландии.
– Кто же он?
Грей покачал головой.
– Отец никогда не говорил.
Вот так вот.
Я повернулся – и встретился глазами с лежащим на полу шотландцем, охранником, которого я связал и оставил в живых. Тот молча лежал на полу – и слушал.
– Надо идти. Собери оружие. Все.
Грей кивнул, достал черную большую спортивную сумку, начал укладывать в нее оружие – наше и трофейное. Собрав, вышел из машины…
– Ты все слышал?
Шотландец кивнул.
– Через полчаса, максимум, час тебя найдут. Ты понял, кто я такой?
Шотландец снова кивнул.
– И как ты понимаешь – я не мог выстрелить, а уже через несколько минут подъехать на карете «Скорой». Те, кто его убил, – я показал взглядом на каталку с телом сэра Колина, – не будут долго раздумывать. Если станешь что-то рассказывать – рассказывай журналистам. Все, что было, в подробностях, шум тебя спасет. Или – беги, куда глаза глядят. Иначе – не проживешь и двух суток.
По-честному – надо было бы развязать этого беднягу и дать ему уйти, после того, что он слышал – или мог слышать, не важно, – его, конечно же, убьют. Но сделать это я не мог. И я вышел из санитарного отсека «Скорой», закрыл за собой створки двери, оставляя шотландца наедине с мертвецом. Выпутается до того, как их найдут, – его счастье. Поверит тому, что я сказал, – счастье еще большее. А пока я трусцой побежал мимо темных, безмолвных рядов машин, догоняя Грея.
Вечер 16 июля 1996 года.
Северное море, близ Английского канала.
Ударный авианосец «Цесаревна Ксения»
– Сегодня в двадцать ноль-ноль по петербургскому времени агент Н81, находящийся ныне в Лондоне, подал сигнал о необходимости экстренной эвакуации. Из Лондона его и нужно забрать. Оперативная обстановка в районе эвакуации очень сложная. В городе произошло еще одно убийство, его совершил тот самый убийца-маньяк, застреливший уже одиннадцать человек из снайперской винтовки, возможно, и еще как минимум двоих. На сей раз убитый – глава британской Секретной разведывательной службы сэр Колин Монтескью. Его застрелили на входе в офис Секретной разведывательной службы, прямо на ступенях. Полиция и армейские подразделения перекрыли все выезды из города, над городом и окрестностями постоянно дежурят вертолеты и разведывательные самолеты. И тем не менее – агента надо вытаскивать. Ваши предложения?
Командир находящегося на «Санкт-Петербурге» отряда боевых пловцов капитан 2-го ранга Военно-морского флота Российской империи Георгий Владимирович Вольф, из обрусевших поволжских немцев, среднего роста и не слишком выдающегося телосложения, с наголо бритой головой, недовольно поморщился. Ему не нравилось то, что происходит, – задание, которое свалилось с неба и связанное с разведкой, необходимость экстренных действий без предварительной подготовки. Старый, лысоватый грузин, который может приказывать даже командующему эскадрой и который сейчас ставит задачу. Но Вольф был до мозга костей флотским офицером и не выполнить приказ – такое просто не могло прийти ему в голову…
– Агент может выйти к Темзе?
– Скорее всего, может.
– Тогда намного проще. Нужна промежуточная база. Ее сумеют обеспечить морпехи.
– Исключается… – отрезал капитан 1-го ранга Марченко, командующий «Санкт-Петербургом», – базу сразу заметят. Над нами крутятся уже два разведчика, и менее чем в пятидесяти милях от нас – британская эскадра. Может быть, пара лодок еще проскочит, их сложно засечь, особенно в ночное время. Более крупное судно, тем более водолазная база – нет, исключается.
– Без водолазной базы туда не пройти, – сказал Вольф, – после того, как мы войдем в устье Темзы, нам потребуется пройти примерно пятьдесят километров, чтобы достичь цели. При этом идти придется с соблюдением максимальной скрытности и по реке с очень интенсивным судоходством. По фарватеру нам не пройти, попадем под винты. Даже если использовать подводные буксиры – все равно это пять часов – самый минимум, а более реальное значение – семь часов. После чего мы как-то должны выйти на агента и забрать его. Кстати, этот агент… кто он?
– Зачем вам такая информация? – подозрительно прищурился Цакая.
– Затем, что я должен выбрать способ эвакуации. Лучший был бы под водой, но этот способ может использоваться только специально подготовленными людьми. Поэтому на обратный путь нужно придумывать что-то еще… возможно, тайное проникновение на грузящийся в порту грузовой корабль… но это время и риск…
Цакая кивнул.
– Ничего придумывать не надо, капитан. Агент – ваш бывший коллега, учился в Санкт-Петербургском нахимовском, факультет специальной разведки. Путешествие под водой он вполне выдержит.
– Это лучше… – повеселел капитан, – проблема отхода упрощается. Но оперативная база все равно нужна. За одну ночь операцию мы не провернем…
Северное море, несколько километров от берега.