Полковник Вулби покачал головой.
– Ваш язык, сэр, сделает честь любому адвокату.
– Увы, у меня нет юридического образования. Здесь я зарабатывал на жизнь тем, что создал бизнес по продаже оружия и предоставлению охранных услуг в Мексике и в других кризисных регионах. Если вы свяжетесь с командованием, полагаю, там найдутся люди, которые слышали обо мне и о моей деятельности. Вы можете навести обо мне справки и в Секретной разведывательной службе, мою личность могут подтвердить и там.
– И ваш акцент слишком напоминает мне того полицейского, который обожал штрафовать меня, когда мне было двадцать и у меня был «Мустанг».
– Сэр, в Великобритании я приговорен к смерти. Для того чтобы убедиться в этом, вам достаточно выдать меня. Подданство и должность в оккупационной администрации получите сразу, одним из первых.
Полковник помолчал, переваривая сказанное и раздумывая, как поступить. Я знал, что он думает. У него хватало проблем и без подозрительного русского, который представился званием намного выше, чем было у него. И он не хотел принимать никакое решение, но обязан был его принять, потому что в ситуации войны – он и царь и бог в отношении всех, кто находится на расстоянии выстрела его солдат.
– Куда вы направлялись, сэр?
– В Вашингтон.
– С какими намерениями?
– Встретиться с кем-то, кто может организовать оборону этой страны. Россия не может допустить воссоединения метрополии и колоний. Нет, сэр. Не может.
– Мы идем в Нью-Йорк. Скоро взорвут мост, и мы отступаем. Но в Нью-Йорке будет полномочное командование.
– В таком случае, сэр, мне надо в Нью-Йорк.
– По дороге нас могут убить.
– Сэр, за мою жизнь меня могли убить не меньше десяти раз. Мне не привыкать.
Полковник кивнул.
– Брейвс!
Стукнула дверь.
– Развяжите его. И не спускайте с него глаз. Он пойдет с нами.
Полковник Даррелл Вулби погибнет ровно через десять дней – рейдовая группа британской САС наткнется на замаскированный командный пункт в развалинах многоэтажной автостоянки. Его так там и похоронят – вместе с остальными, потому что иначе было нельзя. Командование остатками полка и сектором обороны придется принять мне.
– Какого черта ты тут делаешь, сукин ты сын?
Грей набычился – типично по-британски.
– Могу спросить то же самое у тебя. Я-то воюю со своими, мне можно, а вот ты с кем?
– Я с врагами.
– Вот как?
– Эй, парни, вы что, знакомы? – с любопытством спросил полковник Уилкинс.
– Да, сэр, – ответил Грей, – я знаю этого русского засранца, хотя лучше бы не знать. Хотя он в свое время спас мою задницу.
– Тот факт, что меня контузило, не помешает мне набить тебе морду.
Полковник хлопнул в ладоши.
– Все, джентльмены. Думаю, вам есть о чем поговорить. Двадцать минут, не больше. Потом надо будет уходить отсюда.
Мы отошли в сторону, сели на снарядный ящик – точнее, не снарядный, а из-под винтовок. Крепко, до хруста костей обнялись.
– Ты какого хрена меня не нашел? А?
– Пожить еще хотелось. А рядом с тобой – жить можно, только недолго.
– Да брось. Ты где сейчас?
– Сейчас? Здесь.
– А до этого?
– До того, как началось? Копом.
– Копом? – заинтересовался я.
– Точно. Оформили документы… ты же помнишь, что было.
– Помню. Спросили: чем я хочу заниматься. На выбор – парикмахерская, лавка и какая-то хрень с ремонтом машин. Я спросил – нельзя ли копом? Они в голове почесали, сказал – вперед.
– А где ты был копом?
– Водная полиция. Здесь.
– Черт, ты же ненавидишь водоплавающих.
– Решил равняться на тебя. А ты что тут делаешь?
– Ищу кое-кого, – ушел от прямого ответа я.
– Могу помочь?
Я внимательно посмотрел на своего старого друга.
– Вот так – сразу?
– А что. Мне все равно сейчас деваться некуда. Я тут сталкером, знаешь, что это такое?
– Свой среди чужих?
– Точно. Я знаю, как вести себя, чтобы быть англичанином. Что говорить, как двигаться. Что будут делать они. Черт, я и есть англичанин.
Я пожалел Грея. Врагу не пожелаешь.
– Зачем тебе это? Они же…
– Про Родину навернуть хочешь?
– Про нее самую.
– Помнишь, что ты говорил тогда, на авианосце.
– Да брось.
– Да не брошу, – Грей внимательно посмотрел на меня, – знаешь, констебль Кросс. Ты четыре года прожил среди нас. Скажи – англичане нормальные люди?
Ничего себе вопрос.
– Люди как люди.
– Вот именно. Люди как люди. Среди нас есть всякие люди, но так мы – люди как люди. Мы просто живем на своем острове, у нас есть и другие земли. Но вот эта вся фигня, – Грей обвел вокруг рукой, – она не нужна никому, кроме тех, кто совсем свихнулся от власти. Я не знаю, как это объяснить, но я все это г…о вижу. Я вижу, что мои собратья пришли сюда непрошенными и стали убивать. Никому из тех, кого я знал в Великобритании, это не нужно. Понимаешь, вот никому не нужно, чтобы мы перешли океан и начали убивать американцев. Ну устроим мы здесь колонию, а дальше что?
– Это ты мне скажи.
– А дальше – ни хрена! Понимаешь, ни хрена! Мы возьмем на себя проблемы и будем вынуждены с ними разбираться. Мы вынуждены будем что-то делать с Мексикой, с Латинской Америкой – иначе пчелы, которые полетят оттуда, чертовски больно изжалят нас. Мы имели по эту сторону океана друзей, а приобрели себе кровных врагов. Скажи, кому и на кой черт это было нужно, а?
– Не знаю.
– Но точно – не булочнику Джону и молочнице Мэри.
– Я с тобой не согласен. Моя страна всегда права, потому что это моя страна.
– Тогда почему ты воюешь здесь? И хорошо воюешь – это ведь ты коммандер Рейвен. Я слышал перехваты.
– Великобритания – враг моего государства. Британский монарх – враг моего Императора. Британцы – враги моего народа. Враг моего врага – мой друг.
– Это ты ошибаешься.
– В чем?
– Британский народ – не враг русским.
– Черт, расскажи это кому-нибудь другому.
– Британский народ – не враг русским, – упорно повторил Грей.