Ваун придает лицу непроницаемое выражение.
— Понятно.
— А время от времени с гостями — если он меня просит или мне самой нравится.
Он, конечно, слышал в Доггоце об этом. У аристократов не те стандарты жизни, что у крестьян.
— Зачем вы мне об этом рассказываете? Она обнажает зубы. Очень милые зубы.
— Потому что мне не нравится то, что происходит. Красные отблески в ее волосах изумительны.
— Да?
Вауну, конечно, тоже не нравится, но он чувствует, что попался в ловушку.
Он в опасной ситуации: ведет интимную беседу с личной девушкой адмирала. Туалет — не романтика, но весьма подозрительное уединенное место для встреч.
— Твоя болезнь, например. Знаешь, в чем ее причина?
— Перенапряжение, я считаю. Я был в очень напряженном…
— Дерьмо все это, парень! Приор гораздо умнее.
— Перед отъездом из Доггоца мне сделали несколько уколов, — осторожно проговорил Ваун. — Полагаю, что у меня была реакция на один из них.
— Ты был напичкан ослабленной вакциной определенного вируса. Они пытались изобрести что-нибудь, что могло бы инфицировать только Братьев, но никого из нас. Ты знаком с человеком по имени Тонг?
Ваун качает головой.
— Они нашли микроб, который оказался способен его убить. Это было непросто.
Ваун пожимает плечами, а потом напоминает себе, что идет война.
— Наверняка вакцина действует медленнее, а? А ты выжил, и теперь они считают, что у тебя иммунитет. Проблема еще в том, что это стопроцентная смерть для обычного человека. Думаю, что теперь они забудут о биологической войне — у вас, парни, крепкая конструкция.
— Откуда ты это знаешь?
— Я шпионила. — Мэви поворачивается к зеркалу над туалетным столиком и принимается рассматривать свое лицо. Но и так она может наблюдать за Вауном. Приор довольно часто приезжал сюда.
— Да?
— Он хорош.
— В постели?
— Обычно в кустах, но именно это я и имела в виду. Они подсластили тебе бустер. И я полагаю, достаточно развратной дозой.
Это все объясняет.
Должно быть, его лицо выдало его, потому что Мэви смеется и непристойно покачиваетcя.
— Посмотрим — когда к тебе вернутся силы. Послушай, лейтенант. Мне это не по душе. Выкачка мозгов — варварство, и Приор мне нравился. Да, я знаю, что идет война, но мне это не нравится. Я только хочу, чтобы ты знал, что из-за всего этого ты попал в жуткую переделку.
— Я? — Ваун чувствовал себя самой ничтожной пешкой в Галактике.
Мэви оборачивается, чтобы посмотреть на него. Он не может не рыскать глазами по ее восхитительному телу. Он не может не представлять себе, что будет, когда опадут лепестки. И она это понимает. — — Да, ты. Они попытались поставить тебя на место Приора, верно? Он собирался вылететь навстречу Q-кораблю, а вместо него полетишь ты, верно?
— Не знаю.
Но он предполагал, что план именно таков.
— А Приор должен знать некий пароль, верно? Вот зачем нужна выкачка мозгов — они не поверят, что он по собственной воле скажет им настоящий пароль. Мне сказали, что обычные лекарства вроде не действуют, и если они будут его пытать, он сможет солгать. А тебе можно доверять.
Пухлые губы складываются в коварную улыбку.
— Я предан…
— О, не прикидывайся дурачком, мальчик! Даже Рокер не предан, как бы ни старался притвориться. С чего им тебе доверять? Назови хоть одну нормальную причину.
— Приор изнасиловал мою мать.
— А Рокер заживо похоронил тебя в Доггоце. Теперь ты знаешь, что это такое.
Рокер послал ее узнать, кому предан Ваун. Может быть, узнав это, она и Вауну тоже расскажет, потому что он и сам не знает. После пяти лет Доггоца он знает лишь одно — если перед ним одновременно окажутся и Приор, и Рокер, а в магазине только один патрон, в живых останется Приор.
Девчонка немного наклоняется вперед, будто бы для того, чтобы поделиться секретом, и ее груди шевелятся в серебристых сетях.
— Кроме того, им придется тебя подкупить. Конечно же! Почему он не понял этого? Мэви подходит к нему и приподнимает рукой его подбородок. Она так близко, что он чувствует ее тепло, ее аромат. Глаза темные и глубокие, в волосах горят огоньки.
— Они спросят тебя, чего ты хочешь в качестве награды, лейтенант.
— Спросят?
Мэви мрачно улыбается.
— Не надо продавать себя слишком дешево. Я поняла это очень давно.
— Что бы вы порекомендовали в качестве разумной платы?
— Требуй все на свете. Они тебе все что угодно пообещают — только непременно попроси.
С неожиданным трепетом возбуждения Ваун понимает, что у него есть одно желание, которого не было раньше никогда.
— Они сдержат свои обещания?
— Может быть, если удастся таким образом все уладить, им придется. — Какое-то мгновение она мрачно изучает Вауна. — Есть много способов поймать на крючок обычных людей, но ты совсем другой. Вот поэтому-то они и подсластили твой бустер. Понял?
— Да, кажется.
— Скоро они начнут подпихивать под тебя девиц. Девушек, которым они доверяют. Они хотят получить все возможные доступы к тебе. Понимаешь?
Он кивает.
— Зачем ты мне это рассказываешь?
— Затем, что я хочу, чтобы у тебя была возможность бороться во время переговоров. Затем, что я серьезно отношусь к Приору. Затем, что я презираю Рокера.
Это было из области невозможного. Она видит, что он ей не верит, и ее голос становится настойчивее.
— Это все, что я чувствовала, когда спала с ним. О, он может притвориться, когда надо, но у него тяга к молоденьким мальчикам.
Даже после пяти лет в Доггоце это оставалось вне разумения Вауна, но идея совокупления тогда отвращала его сама по себе.
— А почему он не пользуется «закрепителем»?
— О, он им пользуется. И тогда еще больше бегает за молоденькими мальчиками.
Ваун задумывается об этом со всем прежним отвращением.
— Это поэтому коммодор Тэм расхаживает здесь почти голый?
Мэви загадочно пожимает плечами.
— У него это не в обычае, но, возможно, ему велели поглядеть, к чему тебя тянет.
— Нет. К этому — нет.
А вот нечто другое теперь кажется намного более интересным.
— Хорошо. Теперь слушай, мальчишка-лейтенант, если когда-нибудь то, что я рассказала тебе о Рокере, просочится, тогда ему никогда не стать адмиралиссимусом, а это его цель. Если он узнает, что я рассказала тебе, он нас обоих скормит хищным зверям. Я могу верить, что ты меня не предашь?