Павел снова поднажал, обогнал идущую впереди «Тойоту» и проехал перекресток на желтый свет. При этом едва избежал столкновения, но, в конечном итоге, все обошлось – «девятка», отрезанная потоком машин, осталась далеко позади. Однако через несколько кварталов Павел вдруг обнаружил, что поторопился с выводами – бежевая «девятка» вновь обозначилась на горизонте.

Противник оказался проницательнее, чем Павел мог предположить. И если пятнадцать минут назад он был уверен, что имеет дело с непрофессионалами, то теперь почти не сомневался в обратном. И это ему не очень-то нравилось. Попытался припомнить, в какой момент подсознание впервые подало ему сигнал тревоги. Кажется, от Патриарших прудов он отъезжал еще «чистым». Затем было Лефортово, куда он подвозил Марго. У дома Дриневского тоже вроде бы не маячило никаких подозрительных машин. Остается шоссе Энтузиастов.

«Похоже, они сели „на хвост“ именно там, – подвел итог Павел и тут же подумал: – Но какого черта? И кто эти люди?.. В любом случае, надо от них оторваться – не потащу же я „хвост“ к своему дому!..»

Он посмотрел на часы и понял, что беспардонно опаздывает – до рейса, которым Светланка улетала в Болгарию, оставалось чуть больше часа. А им еще надо добраться до аэропорта, пройти регистрацию…

Представив себе, как волнуется дочь, Павел скрипнул зубами от ярости. И в этот момент зазвонил его сотовый.

– Привет! – ответил он, на сто процентов уверенный, что сейчас из трубки донесется звонкий Светланкин голосочек. Но вместо этого услышал бархатный баритон Саранского – шефа особого отдела:

– Доброе утро, Павел… Как поживаешь? Не правда ли, чудная погода?

Такое витиеватое вступление заставило Павла насторожиться. Он приготовился к самым неожиданным сюрпризам, потому что Саранский никогда не звонил ему просто так.

– Здравствуйте, – как можно спокойнее ответил он.

– По-моему, ты теряешь форму, – вновь послышался в трубке голос шефа. – Или я не прав?

– Не понял.

– А ты посмотри в зеркальце заднего вида.

Тут-то Павел и догадался, что за люди «вели» его вот уже добрых полчаса.

«Какой же я идиот! – мысленно признал, чертыхнувшись. – Ведь только такая сволочь, как Саранский, способна устроить своим агентам столь примитивную проверку!»

– Ладно, обсудим это при встрече, – голос шефа вдруг сделался жестким. – Через пятнадцать минут – на Воронцовской. Не опаздывай.

В трубке послышались короткие гудки, и Павел обреченно вздохнул. Похоже, из-за этого кретина Саранского он даже не успеет попрощаться с дочерью, не говоря о том, чтобы проводить ее в аэропорт. Светланка, конечно, обидится, да и сам он будет здорово волноваться. По крайней мере, до тех пор, пока дочь не позвонит из Болгарии и не сообщит, что добралась нормально.

– Чертова работа! – вслух ругнулся он и с тяжелым сердцем принялся набирать свой домашний номер.

Трубку сняла Надя – девушка, которая в его отсутствие присматривала за Светланкой. Так как Павел проводил дома не слишком много времени, Надя практически жила у них.

Павлу Надя нравилась. Несмотря на юный возраст – ей было всего девятнадцать, – она прекрасно ладила со своей подопечной. Может быть, потому, что, будучи старшей в семье, в свое время помогала матери растить двух братьев и сестричку. Светланка в Наде души не чаяла и, как подозревал Павел, втайне мечтала, что ее ненаглядный папочка рано или поздно обратит внимание на скромную, тоненькую девушку с огромными синими глазами. Но папочка, к ее великому сожалению, не проявлял к Наде должного интереса…

Ко всем прочим достоинствам, Надя вкусно готовила и толково вела домашнее хозяйство. А также помогала Светланке делать уроки и с удовольствием водила ее в музыкальную школу. В общем, взяв ее на работу, Павел заполучил в дом няню, кухарку, гувернантку и прачку в одном лице.

– Надюша, здравствуй, – вежливо поздоровался он, услышав в трубке мелодичный девичий голосок. – Уже собрались?

– Собрались. Сидим на чемоданах и ждем вас, – вдохновенно откликнулась Надя. Она, как и Светланка, летела в Болгарию впервые, и ее переполняли самые противоречивые ощущения, среди которых, конечно же, преобладал восторг.

– Боюсь, что я не смогу отвезти вас в аэропорт.

– Правда? – на этот раз в голосе у Нади читалось откровенное разочарование. – Ну, хоть приедете попрощаться?

– К сожалению, не получается. Подвернулась срочная работа.

После довольно продолжительной паузы Надя ответила:

– Не волнуйтесь. До Шереметьево мы прекрасно доедем на такси… Вот только Светланка… Хотите с нею поговорить?

– Пожалуй, нет, – смалодушничал Павел. – Объясни ей все сама, Надюша. У тебя это лучше получится. И как только прилетите в Софию, позвоните мне, пожалуйста.

– Конечно. Мы будем звонить вам каждый день. Обещаю.

– Ну тогда все, счастливого пути.

– До свидания.

Отключив мобильный, он заставил себя смотреть на дорогу и думать только о предстоящей встрече с Саранским. Наверняка шеф пригласил его на явочную квартиру не только для того, чтобы отчитать за предыдущую операцию. Но и чтобы дать новое задание. Вот это-то и беспокоило Павла больше всего. Он чувствовал, что не готов к каким-то серьезным поручениям…

Зарулив в Лавров переулок, припарковал машину на стоянке около Воронцовских бань, рядом с которыми в одном из домов находилась явочная квартира особого отдела. Выбрался из салона джипа, включил сигнализацию и на всякий случай огляделся – нет ли за ним очередного, уже реального «хвоста». Убедившись, что все чисто, уверенным шагом двинулся к подъезду…

2

В отличие от Александрова, бывшего шефа особого отдела (именно он в свое время завербовал Павла и Маргариту), нынешний шеф, Всеволод Петрович Саранский, обладал одним весьма завидным качеством – дьявольским обаянием. Ему не составляло труда с самой первой встречи расположить к себе практически любого собеседника и сделать его своим союзником. На эту удочку попадались не только те, кто плохо его знал. Даже Павел – стреляный воробей – иногда ловил себя на мысли, что Саранский не такой уж бездарный руководитель, каким показался всем с самого начала.

Саранский пользовался своим обаянием не только в интересах дела. Павел замечал, что шеф не гнушается тратить драгоценную энергию даже на кассирш в супермаркете и на водителей такси – хотя ни те, ни другие, как говорится, «погоды не делают». Впрочем, среди кассирш иногда попадались очень даже хорошенькие куколки, а Саранский, как все породистые самцы, был весьма охоч до женского пола, что подчеркивал при каждом удобном случае. Хотя Павел не исключал, что такая хитрая лиса, как Саранский, попросту играет тщательно отрепетированную роль бабника…

Определенно ясно было одно: нынешний шеф особого отдела – темная лошадка. Он гораздо менее предсказуем, чем его ныне покойный предшественник. Павел давно понял, что с Саранским надо держать ухо востро и ни на минуту не забывать, что маска добродушия может слететь в любой момент, обнажив острые клыки.