Трайпл мгновенно принял решение. Он приказал срочно отвести амфибию и пикапы на безопасное расстояние. Морпехи засуетились. Запас времени был небольшой, через несколько секунд граната должна была вернуться, чтобы взорваться и уничтожить все вокруг себя на многие метры. Все, кто не был задействован в отводе транспортных средств, последовали за своим командиром в сторону повстанческого джипа. Сами повстанцы туго соображали, что происходит, и не понимали, почему американцы вдруг сменили свое местонахождение. Однако мощный взрыв вернувшейся гранаты несколько прояснил ситуацию. Впрочем, никто из ливийцев не догадывался, что изначально граната предназначалась для них.
– Видите, как с этими русскими? Настоящие звери! – заметил Алан, спеша перевести разговор в нужное ему русло.
– Вижу, – странно ухмыльнулся командир повстанцев и тут же добавил: – Вот только не могу понять, что с этими русскими наемниками делают гражданские лица?..
– Какие гражданские лица? – изобразил недоумение Трайпл.
– Которые прячутся в руинах. Среди них, между прочим, женщина. Они тоже наемники? – в голосе ливийца слышалось возрастающее недоверие. Его явно стали одолевать подозрения насчет того, не втянули ли их американцы в какую-то грязную аферу? Лейтенант мгновенно это уловил и попытался выкрутиться.
– Я не знаю, кто эти гражданские, – сказал он. – Если они действительно там есть, то, скорее всего, это заложники.
– Как-то все это странно, – отстраненно произнес ливиец и поднял громкоговоритель: – Внимание! Мы знаем, что среди вас есть русские военные и гражданские лица неустановленного гражданства. Мы не собираемся возобновлять огонь. Просим и вас прекратить стрельбу. Мы хотим вступить с вами в переговоры для выяснения ситуации и освобождения заложников, если таковыми являются гражданские лица, находящиеся здесь, – вещал он, надеясь, что к нему наконец прислушаются.
Батяня был готов вывести соотечественников. Как раз подоспел и Вадим. Можно было воспользоваться тем, что противник приостановил огонь, и попытаться покинуть разрушенный поселок. Все к этому было готово. Однако в последний момент не выдержал Серебряков-старший. В ответ на призывы, звучавшие из громкоговорителя, он прокричал по арабски: «Мы – русские дипломаты! Нас никто не брал в заложники! Наоборот, нас пытаются спасти, в то время как вы стремитесь уничтожить нас и наших спасителей!»
Трайпл, услышав это, потянулся за пистолетом, чтобы лично пристрелить ливийского командира. Своих бойцов он предупредил жестом. Однако, увидев пистолет в руках американца, повстанцы направили на морпехов пулемет, а следом и все остальное оружие.
– Как это понимать? – суровым тоном спросил командир повстанцев.
– Они врут. Это провокация, – стал отпираться Алан, все еще надеясь улучить момент и пустить собеседнику в лоб пулю.
Морские пехотинцы, находившиеся в амфибии, оценили положение по-своему. Они открыли стрельбу из пулемета по повстанческому джипу. Его водитель тут же надавил на газ и рванул с места. Повстанцы, находившиеся в его кузове, на несколько секунд потеряли равновесие. Алан и часть его бойцов, находившихся с ним рядом, встрепенулись и попытались обстрелять джип. Однако огонь, который велся с амфибии, был таким плотным, что заставил американцев лечь на землю.
«Куда ты палишь, недоносок?! – крикнул лейтенант своему пулеметчику по рации. – Хочешь нас всех угробить?» В ответ послышались невнятные оправдания и извинения. Командир морпехов немедленно открыл огонь по джипу, бойцы последовали его примеру. Повстанцы ответили тем же. Водителю удалось отвести джип за полуразрушенную стену какого-то здания. С амфибии и пикапов не прекращали стрелять, все внимание американцев было направлено именно на джип.
Русские десантники быстро поняли, что произошло. Сиводедов заметил, что автомат в руках Антона оснащен подствольным гранатометом. Не колеблясь ни секунды, он перехватил это оружие, вынырнул из укрытия, прицелился в один из пикапов и выпустил по нему гранату. Она ударилась в переднее колесо и взорвалась, подбросив и перевернув машину. Морпехи едва успели выскочить из нее. Двоих насмерть посекло осколками.
Командир повстанцев принял решение покинуть джип со всеми своими людьми, кроме пулеметчика. Он рассчитывал по руинам обойти противника и ударить с тыла. Пулемет, установленный на джипе, продолжая огрызаться, заставил замолчать пулеметчика на амфибии. Механик был тяжело ранен, машина неподвижно стояла в сотне метров. Морпехи, уцелевшие после уничтожения пикапа, пытались прорваться к амфибии, однако пулеметный огонь не позволял им это сделать. Алан со своей группкой изо всех сил старались заткнуть пулемет повстанцев. О том, что те обошли их стороной, они сначала не догадались, но вскоре лейтенант заметил, что с джипа ведется только пулеметная стрельба, а автоматной не было. Он попробовал осмотреться, но – поздно. Группку морпехов повстанцы стали расстреливать прямо в спину, пришлось срочно переключаться на нового противника. Однако пулемет на джипе все никак не замолкал. Вся боковая часть пикапа была изрешечена пулями. Стекла разбились. Шины оказались спущенными. Лишь то, что бензобак находился с другой стороны, спасало машину от взрыва. Американцы все еще стремились добраться до амфибии. И если повстанческий пулеметчик не успевал их сдержать, на помощь приходили русские десантники. Они активно присоединились к бою, простреливая пространство между амфибией и взорванным пикапом. Группка Трайпла слышала их выстрелы, но ничего поделать не могла. Не только потому, что ей приходилось вести бой на два фронта, но и потому, что позиции русских было невозможно разглядеть из-за руин.
Внезапно пулемет повстанцев затих. Каким бы хорошим прикрытием ни была стена, американская пуля смертельно ранила пулеметчика. «Скорее к джипу и потом сюда на нем!» – приказал Алан двум своим людям. Те без раздумий ринулись к машине. Ливийцы продолжали обстрел с новой точки. Часть морпехов, пользуясь молчанием русских, предприняла очередную попытку взять контроль над амфибией.
Русские замолчали неспроста. Лавров сразу осознал, чем чревата смерть пулеметчика повстанцев – джип мог попасть в руки американцев, а этого нельзя было ни в коем случае допустить. Иначе чаша весов в этом тяжелом, смертельном споре неминуемо качнулась бы в неприятельскую сторону. Майор не мог этого позволить, тем более что возможность увести машину из-под носа противника была вполне реальной, и он не замедлил использовать данную возможность.
Батяня и Вадим перебежками направились к джипу. Они двигались практически синхронно с парой морпехов, отправленных Трайплом, даже опережали их на несколько метров. Прибыв на место, они встали позади машины и приготовились к встрече противника, так как было понятно, что избежать столкновения не удастся. Американцы осторожничали, однако все равно попали под шквальный огонь русских десантников. Морским пехотинцам пришлось резко отпрыгивать обратно за стену, что не уберегло их от нескольких пуль. «Здесь русские! Русские!» – заорали они. Десантники быстро запрыгнули в джип. Сиводедов попытался завести его, но двигатель молчал. «Черт! Вот незадача!» – ругнулся он, продолжая попытки. Мотор наконец заработал, и джип тронулся с места под радостные возгласы обоих напарников. Едва машина отъехала, с амфибии возобновилась пулеметная стрельба. Крупнокалиберные пули настолько кучно входили в уцелевшую стену, что она не выдержала и обрушилась.