Нужное отделение они засекли по рокочущему басу и сыплющимся горохом матюгам. Святой приложил палец к губам, прислушиваясь к разговору. Затем он обернулся, вопросительно взглянув на девушку.
– Он? – прошелестел губами Святой.
– Да! – почти так же беззвучно ответила проститутка.
– Бери ноги в руки и чеши без оглядки отсюда… Гуляй, прикрываешь тылы…
Они ворвались словно тайфун. В авангарде был Святой. С ружьем наперевес, неукротимый, как горная лавина, он прыжком преодолел расстояние до человека, взирающего на пришельцев с высоты стремянки.
Помещение, где разворачивалось главное действие, было не собственно сауной, а тем, что по-русски называется предбанником, только гораздо обширнее по площади, с квадратом мини-бассейна посередине.
Бритоголовый телохранитель, обладавший неплохой реакцией, отскочил от лестницы, оставляя шефа незащищенным. Его ладонь успела прикоснуться к рифленым накладкам рукоятки пистолета, когда грянул выстрел. Человек Донора умер легко. Простреленное сердце перестало быть совершеннейшим механизмом, созданным природой, а стало бессмысленным ошметком мышц. Уже агонизируя, бритоголовый сделал несколько шагов и, подойдя к бортику бассейна, рухнул, вздымая фонтан брызг.
Меткий выстрел произвел Гуляй, израсходовав из обоймы «ТТ» один патрон.
– Гады, на кого наезжаете?! – заверещал главарь сутенеров, содержатель недешевого притона, падая с подкосившейся стремянки.
Хряснувшись о кафель пола, Донор выгнулся коромыслом, точно гимнаст, выполняющий фигуру «мостик». Но акробатикой сутенеру не позволила заниматься нога Святого, надавившая на живот.
– Ты тварь по кличке «Донор»?
– Да-а… – харкая кровью, просипел сутенер.
– Мне нужна Катя Василенко и вся правда про эту девочку! – В голосе говорившего была беспощадность, исключавшая жалость, снисхождение или доверчивость.
Но и Донор был не из робкого десятка.
– Бляха, ты ответишь за наезд, – хрипло надрывался сутенер, пытаясь приподняться на локтях. – Не будет базара!
Тупое упрямство противника раззадорило Святого. Он склонился над врагом, беря его за грудки. Крысиные глазки сутенера буравили ненавидящим взглядом непрошеного гостя, свалившегося как снег на голову. Набрав полный рот слюны, он харкнул кровавым сгустком, и тут же, используя момент, пальцы Донора извлекли из кармана опасную бритву – оружие, с которым он был неразлучен. Замахнувшись, сутенер попытался полоснуть врага по горлу. В случае удачи Святой захлебнулся бы собственной кровью. Лезвие бритвы мелькнуло, как молния, расслоив воздух.
– Берегись! – крикнул Гуляй, вскидывая пистолет.
Но Святой был быстрее пули. Перехватив кисть сутенера, он вывернул руку. Бритва упала на кафельные плитки и закружилась волчком.
– Ну что ты трепыхаешься?! – Твердый, как камень, кулак Святого врезался в подбородок сутенера.
Донор крякнул, наливаясь фиолетовой краской. Его ноги вытянулись струной, а по телу прошла волна дрожи.
– Больше нянчиться с тобой я не собираюсь. Слушай внимательно, поганое отродье. – Святой тщательно произносил каждую фразу, словно говоря для глухого, умеющего читать по губам. – До тебя не доходят мои вопросы. Поэтому придется тебя подогреть…
Раскаленные камни сауны, пышущие жаром, сердито шипели. Жидкие выделения крови, пота, слюны и желчи, капавшие на них из пасти сутенера, моментально испарялись, превращаясь в зловонные облачка. Нагревательные спирали поднимали температуру до максимума.
Оба напарника, Святой и Гуляй, один за волосы, второй за шею пригибали лицо сутенера к каменной поверхности жаровни. Рывком они вжали физиономию Донора в камни, лежавшие с края и менее прогретые, чем остальные.
– О-у-а… – сипло простонал сутенер.
– Я буду прожаривать тебя, пока твой золотой хомут не расплавится… – тоном палача цедил Святой, дергая за цепь из благородного металла, украшающую шею Донора. – Ошейник тебе не понадобится. Зачем слепому побрякушки… Ведь твои глаза лопнут от жара первыми…
В помещении явственно ощущался приторный запах паленого человеческого мяса.
Любое упорство имеет границы. Донор сломался секунд через десять висения над маленькой преисподней с адским огнем.
– Ваша взяла, суки… Отпустите, жжет… – Донор обмяк, как резиновая кукла, из которой выпустили воздух.
Окунув подвергшегося пытке бандита для поднятия тонуса в бассейн с мертвым телохранителем, Святой усадил его на деревянную резную скамейку.
– Где Катерина?
– Здесь! На втором этаже! – с трудом ворочая языком, ответил сутенер, ощупывая свое вспухшее лицо. – У, гады ползучие… пидоры гнойные… – заныл Донор, прикоснувшись к волдырю ожога.
– С волками жить – по-волчьи выть! – философски заметил Святой, оправдывая вынужденную жестокость.
Прогревание сделало сутенера чрезвычайно болтливым. Он вдруг понял, что игра не стоит свеч и незнакомцам нужна не его жизнь или бизнес, а всего лишь никчемная девчонка, приблудная наркоманка, от которой отказываются клиенты. Свистя травмированными горячим воздухом легкими, Донор быстро зашепелявил:
– Я Катьку-балеринку на иглу не подсаживал. Соска сама «подхимиченной» в бизнес пришла. Она на сцене танцевала, в группе певички Стэллы…
Знакомое имя пронзило сознание Святого словно электрический разряд. Он придвинулся к сутенеру, целиком обратившись в слух.
– Симпотная мелюзга. Я взял на заметку, но чтобы пальцем тронуть – ни-ни. У нас с Сытых договор…
– С кем? – Прыгающим по полю пэйнтбольной битвы мячиком заправила шоу-бизнеса вынырнул из закоулков памяти Святого.
– …с Сытых, колобком дерьмовым, – уже почти по-дружески бормотал впадающий в прострацию после болевого шока Донор, – продюсер есть такой. Агентство «Арт-Би» держит. Мы с ним кое-какой шахер-махер крутим. – Он замолчал, облизывая потрескавшиеся губы. – Дай попить…
– Дальше и по порядку.
– Ладно. За это тоже с тебя, крутой, спросится, – вяло пригрозил Донор. – Малявку Сытых пригрел. Говорил, что талант у нее от Бога. «Дурь» соплячка там попробовала… Артисты… – Крокодилья улыбка разлепила спекшиеся губы сутенера. – Сытых ей периодически «синтетику» подбрасывал, стимулировал творческую активность. Катька слабенькой оказалась. Без кайфа шизовала по-черному на пару со Стэллой. Певунье подхимиченной Сытых замену нашел. Рожей похожую козу подобрал и голоском позвонче, а двух дур мне сплавил. Девки только о том, как глюк поймать, мечтали. – Сутенер разразился сухим, надрывным кашлем. – Так что, братан, нечего на меня бочки катить. Катька добровольно клиентам дает… Крыша над головой не протекает: чистота, водичка, тепло и попариться можно. Пристроена телка, – издевался Донор, обретая прежнюю самоуверенную наглость подонка, которой отличаются российские бандиты.