Воины – это спортсмены, и поэтому они продвигаются по иерархической лестнице быстрее, чем представители прочих цехов. Друзья детства Нанджи – все еще Вторые, а некоторые и Первые. Воин четвертого ранга – очень важная и могущественная персона. Нанджи мимоходом обмолвился, что его отец – Третий. А ведь были еще младшие братья и сестры, на которых это тоже должно произвести впечатление.
Значит, у него все-таки есть какие-то человеческие чувства!
– Даю тебе два часа! – сказал Уолли и тут же остался один, а в воздухе все еще висела забытая впопыхах улыбка чеширского кота.
Он пошел в храм.
Святейшего Хонакуру видеть нельзя.
Подавляя внезапно проснувшиеся подозрения, Уолли пошел прогуляться.
Он еще раз осмотрел большую стену в поисках высоких деревьев, но они были или недостаточно высоки, или росли слишком далеко от стены. Вдоль нее стояли какие-то старые полуразрушенные строения, но все равно без лестницы здесь не обойтись. За ним следят, и поэтому с лестницами ничего не получится.
Он с горечью подумал о том, что рано вывел своего соню на всеобщее обозрение… Это было ошибкой, но Тарру из-за нее совершил еще худшую. Клятва крови – не односторонняя, повелитель обязуется защищать своего вассала. А Тарру безжалостно перешагнул через Горрамини. Его и раньше не мучили моральные проблемы, а теперь потерял и последние остатки чести. Он вполне может решиться на какой-нибудь отчаянный шаг. Уолли видел только один выход – проскользнуть через ворота переодетым. Но осуществление такого плана натыкается на множество преград. Нанджи придет в ужас от подобного бесчестья, кроме того, в этом случае нельзя будет взять с собой оружие. Риск велик – Шонсу такой огромный, его легко узнать, но другого выхода, кажется, нет. Тщательно осматривались даже продовольственные фургоны – по крайней мере так говорили рабы. А до переправы все равно еще далеко.
И как переодеться? Хвост волос – это неприкосновенно, а его не спрячешь. Знаки на лбу – тоже священны. Изменять их считается тяжким преступлением. Уолли неохотно подумал о том, что Шонсу седьмого ранга придется стать женщиной и скрыть лоб под длинными волосами. А лбы закрывают, как он заметил, только рабыни, да и то потому, что черная полоса проходит через все лицо.
Солнце жгло все сильнее, и, изнывая от жары, Уолли направился к казармам. С этой стороны кустарник рос у самого здания, и путь светлейшего лежал по мощеной дорожке, которая петляла и извивалась в зарослях, похожих на джунгли. То и дело она разветвлялась, превращаясь в настоящий лабиринт. Уолли не очень хорошо знал это место, но заблудиться по-настоящему здесь трудно. Некоторое время он просто бесцельно блуждал, думая о своих трудностях и одновременно – как он не без интереса заметил – инстинктивно запоминая все детали ландшафта… семьсот семьдесят вторая сутра…
Он подошел уже совсем близко к задней стене казарм, когда в кустах раздался треск: кто-то пробирался к нему. Уолли остановился, а на дорожку выбрался раб. Это был здоровый парень с толстыми губами, весь грязный, с измочаленной черной повязкой на бедрах. Несколько секунд он стоял молча, тяжело дышал и не спускал с Уолли глаз. Рука его сжимала садовую лопатку. Уолли понял, что это – один из садовников. – Светлейший, – обратился он к Уолли.
Рабы не должны этого делать, и опасения Уолли вспыхнули с новой силой.
– Да?
Юноша облизнул губы, явно не зная, что еще сказать. Он или очень нервничает, или просто дурак. Или то и другое вместе.
– Светлейший, – повторил он, – меня послали за вами.
Уолли попытался мягко, точно ребенку, улыбнуться рабу, но с больными ему всегда было трудно иметь дело. Он вспомнил Наррина, того идиота из тюрьмы. Рабство ли ведет к умственным заболеваниям, или же недоразвитых детей безжалостно продают работорговцам? А в Мире, конечно, нет таких заведений, где этих несчастных можно было бы запереть и забыть о них.
– Ну вот, ты меня нашел.
– Да, светлейший. – Опять пауза.
– Кто тебя послал?
– Мама.
Тупик.
– Как твою маму зовут?
– Ани, светлейший.
Ах, вот оно что!
– А тебя?
– Анаси, светлейший.
– Отведи меня к ней, Анаси.
Раб кивнул.
– Да, светлейший. – Он повернулся и пошел по дорожке. Уолли за ним.
Вскоре Уолли заметил и еще одно обстоятельство – сзади раздавались шаги. Вот они стихли… опять. За ним, конечно, следят, а в таком лабиринте держаться на расстоянии нельзя. Слышали ли их разговор? Может, ему надо вместе с Анаси укрыться в кустах и посмотреть, кто это?
Тропинка кончилась, а он так ничего и не решил. Впереди – стена казармы и маленькая дверь. Все главные входы – большие и внушительные, значит, эта, скорее всего, для рабов. Черт! Тропинка больше никуда не сворачивает. Если сейчас Уолли исчезнет, его преследователь сразу же поймет, куда он скрылся.
– Анаси!
Он остановился и повернул к Уолли свое круглое как луна лицо.
– Что, светлейший?
– Я подожду здесь. Скажи Ани, что я пришел.
Анаси подумал, кивнул и исчез за дверью. Тихо, как только мог, Уолли пробрался вдоль стены и спрятался в кустах.
Отпустив Нанджи, он поступил очень глупо: теперь их силы разделены.
Без Нанджи Уолли становится гораздо уязвимее, а теперь он, возможно, раскрыл и свои тайные отношения с рабами – Тарру достаточно умен, ему хватит и небольшого ключа. От Шонсу в интригах плаща и кинжала помощи мало, но Уолли Смит должен быть посообразительнее. Идиот! Он ругал себя за ошибки и чувствовал, как против всех этих хитростей и уловок протестует натура Шонсу.
Шаги раздавались все громче.
Мимо него прошел маленький худой человек, воин третьего ранга. Увидев перед собой дверь, он в удивлении остановился. Теперь он стоял к Уолли спиной. Уолли вышел из-за кустов и со всего размаху ударил его в то место, где плечо переходит в шею. Человек упал. По камням звякнул эфес меча, и человек застыл без движения.
Ощущение очень приятное. Уолли потер руки и стал думать, что же делать дальше. Дверь совсем рядом. Придя в себя, его жертва обязательно вспомнит, что видел перед собой вход для рабов. Его надо связать и взять с собой.
Уолли опустился на колени и присмотрелся внимательнее.
Это был Джангиуки, наставник Ушастого.
Нокаутировать человека, а потом связать – это хорошо для шпиона, но не для воина. А особенно для человека, у которого совсем недавно появилось новое тело и который не знал еще своей собственной силы. Он сломал Джангиуки шею. Парень мертв.