– Не думаю, – наемник покачал головой. – Скорее всего, немного раньше. Он оставил куртку, оставил свои папиросы… Он вернется. Должен вернуться. Наберись терпения, Локис. Что с тобой? Никогда прежде не приходилось сидеть в засаде?
– Приходилось, – Владимир опустил пистолет дулом вниз. – Иногда по несколько дней приходилось. Но сейчас… У нас нет столько времени, Джавлат.
– Столько и не понадобится.
Ливанец повернулся лицом к хозяйке дома. Она все еще стояла на пороге комнаты. Заговорил с ней. Женщина молча слушала Джавлата и кивала.
Локис тем временем взял стул, разместил его у дальней стены и сел так, чтобы держать в поле зрения одновременно и дверь, и почти закрытое виноградными листьями окно. Оружие положил себе на колено. Указательный палец бойца-контрактника покоился на спусковом крючке.
Джавлат дотронулся до руки женщины и мягко направил ее к выходу. Она не стала противиться. Ливанец вывел хозяйку в коридор, а через минуту вернулся обратно, занял место на краешке застеленной кровати и взглянул на часы.
– Минут тридцать будет достаточно, полагаю…
Он ошибся в своих расчетах. Человек, которого они поджидали, возвратился значительно раньше. Локис первым заметил, как шелохнулись виноградные листья. Бесшумно поднявшись на ноги, он приблизился к окну и встал возле стены. «Беретта» сместилась на уровень плеча молодого человека. Джавлат тоже встал и молниеносно занял оборонительную позицию рядом с платяным шкафом. При попадании в комнату неприятель не должен был заметить его затаившейся кряжистой фигуры. С тихим щелчком оружие заблаговременно было снято с предохранителя… Локис затаил дыхание.
Подручный Захир-Наима, не подозревая о готовящемся на него нападении, ловко подтянулся на руках, провел «выход силой» и ступил на шаткий осыпающийся под ногами подоконник. Держась одной рукой за боковой выступ, второй он толкнул фрамугу. Стекло едва не стукнуло по носу притаившегося российского бойца. Араб спрыгнул в комнату…
За секунду до того, как Локис собирался прицельно обрушить рукоятку пистолета на темечко жертвы, взгляд Ибтихажа успел профессионально отметить сдвинутый стул и характерную вмятину на краешке кровати. Боевик рефлекторно дернулся в сторону. Тяжелая рукоятка, опустившись, подобно кузнечному молоту, ударила его в плечо. Рука плетью повисла вдоль тела, утратив подвижность.
– Стоять!
Джавлат вынырнул из своего импровизированного укрытия. Дуло его пистолета смотрело точно в грудь Ибтихажа. Однако ни вид оружия, ни грозный окрик незваного визитера не остановили ливанского боевика. На ходу выдергивая «Стечкин» из наплечной кобуры, он тараном ринулся на Джавлата. Наемник не успел среагировать должным образом. Бритая под «ноль» голова с косыми царапинами от опасного лезвия врезалась ему в живот. Джавлат не удержался на ногах. «Стечкин» уже покинул насиженное гнездо. Не разгибаясь и считая, что находящийся перед ним противник в данную секунду уже не представляет опасности, Ибтихаж «рыбкой» нырнул вперед, распластался на полу и с разворота выстрелил в Локиса.
Владимир был готов к этому. Скользнув вдоль стены, он молниеносно ушел с линии огня, и пущенная неприятелем пуля лишь раздробила кирпичную кладку.
Ответный выстрел российского бойца не заставил себя ждать. Вооруженная рука Ибтихажа мгновенно окрасилась в бордовый цвет. Пальцы ослабли. Ему ничего не оставалось делать, как выпустить пистолет. Противник лишил его всякой возможности обороняться. По-звериному взвыв, Ибтихаж покатился по полу, оставляя за собой неровные кровавые разводы. Он надеялся добраться до двери раньше, чем его настигнет очередная пуля. Но Локис больше не собирался стрелять. Боевик из свиты Захир-Наима был нужен ему живым.
В три прыжка настигнув обезвреженного противника, Владимир схватил его за ворот рубашки. Ибтихаж попытался вывернуться. Затрещала рвущаяся ткань. Нанесенный вслепую удар носком ботинка пришелся Локису в колено. Сдаваться противник явно не собирался…
Джавлат рывком поднялся на ноги. Считанных долей секунды ему хватило на то, чтобы оказаться между отбивающимся от Локиса Ибтихажем и входной дверью. Не раздумывая, наемник ударил боевика ногой в лицо. Хрустнула носовая перегородка. Ибтихаж застонал и замер в неподвижной позе. Лужа крови под его головой стремительно увеличивалась в размерах.
Локис подхватил жертву под мышки и поднял на ноги. Однако в вертикальном положении Ибтихаж пробыл не долго – ровно столько, сколько потребовалось Джавлату для очередного сокрушительного удара. Пудовый кулак врезался арабу в челюсть. Владимир не смог удержать его. Боевик повалился на пол рядом с кроватью, глухо стукнувшись при этом затылком об угол кровати. Глаза его закатились.
– Полегче, – предостерег напарника Локис.
– Ничего с ним не будет.
Джавлат опустился на корточки перед поверженным неприятелем и на коротком замахе отвесил ему две хлесткие пощечины. Ибтихаж дернулся, вновь обретая чувство реальности. Он по-прежнему был не в состоянии пошевелить ни одной рукой. В черных зрачках плеснулась ярость. Джавлат усмехнулся.
– А ведь мы знакомы, – сказал он, обращаясь то ли к своей жертве, то ли к стоящему позади него Локису. – Не так ли, Ибтихаж? Ты меня тоже узнал?
– Сразу же.
– Вот и отлично. Значит, ты должен помнить, на что я способен. Следовательно, разговор у нас с тобой будет недолгим. Работаешь на Захир-Наима?
Ибтихаж прищурился.
– На Захир-Наима? – нагло переспросил он. – Кто это?
От очередной пощечины голова боевика качнулась, как снабженная пружиной детская игрушка. Затем Джавлат решительно надавил большим пальцем на сломанный нос неприятеля. Ибтихаж взвыл от боли, из его глаз непроизвольно брызнули слезы.
– Не играй со мной в эти игры, приятель, – сурово предупредил Джавлат, проворачивая палец по часовой стрелке. – Если я задаю тебе прямой вопрос, значит, я хочу получить на него такой же прямой ответ. Меня не интересует, зачем ты здесь, Ибтихаж, и какие делишки собираешься проворачивать через Рошана и ему подобных. Я даже не стану спрашивать тебя о генерале Абдалазизе. Сейчас меня интересует совсем не это. Нам… – ливанец демонстративно мотнул головой назад в направлении российского бойца. – Нам нужен Захир-Наим. А вернее, не он, а находящийся в его руках пленный снайпер израильской армии. Он еще жив, Ибтихаж?
– Пусти… – прохрипел боевик, тщетно пытаясь высвободить нос из-под пальца Джавлата.
Его потуги не увенчались успехом.
– Повторяю вопрос, – наемник был неумолим. – Пленный снайпер еще жив?
– Нет. Мы расправились с ним. Порезали на мелкие куски и скормили свиньям.
Локис вздрогнул. Он уже собирался было отстранить Джавлата и самостоятельно побеседовать с захваченным боевиком, но ливанец, словно почувствовав желание напарника, остановил его небрежным взмахом свободной руки. Владимир подчинился. Уверенность Джавлата невольно вселила в него надежду.