На зеленой подушке лежал золотой обруч, весьма немудреный, без резьбы и прочих украшений. Ни тебе цветов, невиданных животных или драгоценных камней. Просто золотой обруч на запястье.
– Он принадлежал дочери наместника одного из дальних пределов. Во время морского похода их корабль потерпел крушение, буря была страшной. Корабль разметало в щепы, и девочку на обломке мачты прибило к маленькому необитаемому острову. Всем остальным повезло больше, их подобрало торговое судно. Примечательно, что отец через несколько дней нашел дочь, как будто ему кто-то подсказал, а украшение на запястье девушки немного потемнело. И это при том, что благородное золото не поддается разрушительному веянию времени.
– Неужели все дело в нем?
– Может быть. Только никакое золото в мире не изменит цвет просто оттого, что побывало в море! Раньше обручье, по рассказам, было ослепительно желтым, а после того памятного крушения стало темнее, и никакие чистки и полировки не помогают вернуть изначальный цвет.
– А давно оно попало сюда?
– Давно, – саддхут улыбнулся. – Я был мальчишкой, оно уже хранилось в сокровищнице. Полагаю, обручье должно принести пользу женщине, которая много путешествует, в моем же кругу женщины путешествуют весьма мало и в основном по суше. Госпоже предстоит обратный путь, надеюсь на милость богов и на чудодейственную вещь. Хотя… – Бейле-Багри огладил бороду и заговорщицки подмигнул: – Может быть, обручье вовсе не чудодейственное, но ему по крайней мере более ста лет! Это что-нибудь да значит!
Верна, унимая странную дрожь, сунула кисть в обручье, прислушалась к себе. Вроде ничего особенного. Ладно, поглядим, что за диковина.
– У меня тоже есть подарок, причем саддхут как истинный воин не сможет не оценить его по достоинству.
Бейле-Багри кивнул. Хорошее начало, дальше.
– Хочу преподнести правителю Багризеды десять мечей, которыми он, несомненно, сможет распорядиться с толком. Конечно, десятый меч не чета девяти, но тоже острый.
Бейле-Багри вскинул брови, обежал все посольство глазами и удивленно покачал головой. Догадался, о чем идет речь. Еще никто в палате и носом не повел, а этот уже все понял. Переспросил:
– Десять? Не девять?
– Именно десять. И если мудрый саддхут пожелает убедиться в остроте клинков, ему стоит лишь указать пальцем, где залег враг.
Некоторое время хозяин терема раздумывал, морща лоб, затем кивнул:
– Я принимаю дар. Должно быть, ты, госпожа Верна, знаешь, что делаешь, говоря такие слова о подарке князя Залома.
«Это мой подарок, достопочтенный Бейле-Багри, не Залома, – про себя усмехнулась Верна. – Но жизнь устроена очень причудливо. Бывший раб делает подарки бывшему хозяину. Смешно».
– Жду вас завтра. Не совру, очень хочется оценить качество клинков, ночь буду ворочаться от нетерпения. Золотых дел мастера горазды на зуб распознавать благородный метал, мы же поступим иным образом. Я не буду кусать лезвия мечей. – Бейле-Багри полнозубо рассмеялся. – Пусть мечи кусают. До завтра, госпожа Верна!
– Иногда полезно слушать брадобреев. – Поклонилась. – Особенно если у брадобрея такой вездесущий родственник.
По тому, как остро блеснули пронзительные глаза саддхута. Верна поняла, что Бейле-Багри не забывает ничего из того, что можно одним днем достать из глубин памяти, как ценный пергамент. Усмехнулся, услышав про брадобрея, и кивнул. Как будто зарубку в памяти сделал.
Глаздано с нетерпением ждал в приемной палате. Мерил шагами квадратные покои, заложив руки за спину.
– Ну что? Как прошел прием? Ты упомянула обо мне, госпожа?
– Вы с шурином запомнились правителю как двухзвенная цепочка, поэтому едва он взглянет на своего брадобрея, тотчас вспомнит о тебе. Саддхут не забывает полезные знания.
Работорговец просиял.
Девятеро забирали оружие, и пожилой воин, что недавно с удивлением рассматривал один из клинков, теперь о чем-то говорил с Маграбом. Разговор тек ни шатко ни валко. Маграб цедил слова по одному, и на большее стражнику рассчитывать не приходилось…
Гадала, что могли значить слова саддхута «Приходите завтра утром». Когда в Багризеде наступает утро? Не станет ли слишком рано или, наоборот, поздно? К счастью, в тереме правителя давным-давно предусмотрели метания посетителей вроде Верны и, чтобы обезопасить себя от слишком ранних гостей или слишком поздних, ввели в обыкновение посылать за человеком.
Саддхут пребывал в добром расположении духа, и по тому, что в давешней палате кроме правителя и переводчика находились двое решительного вида воинов, стало ясно – Бейле-Багри провел совещание с воеводами и решил, как именно использовать подарок.
– День уходит за днем, а золото, как истинная ценность, не меняется, – улыбаясь, приветствовал Верну хозяин дворца.
Спрашивает, по-прежнему ли остры обещанные мечи? Дескать, ничего не поменялось со вчерашнего дня?
– Пресветлый саддхут прав. Время не властно над настоящими вещами.
– Я мог бы спросить, что гонит молодую красивую госпожу в путь и заставляет прятать красивую стать под доспехи, – продолжил Бейле-Багри. – Я мог бы громко сетовать на несправедливое устройство мира, в котором красота не поддерживает в Доме очаг и не растит детей. Я мог бы задать еще много вопросов, когда бы не признавал очевидного – то, что случилось, гораздо сильнее того, что не случилось. Такова жизнь, и если госпожа Верна захочет поведать подробности одному любопытному саддхуту, она это когда-нибудь сделает.
Кивнула. Бейле-Багри действительно умен и прозорлив. И видит гораздо дальше собственного носа.
– А пока задам вопрос, который прозвучит более уместно: Насколько хорош десяток? Если уподобить его драгоценному камню, не получится ли так, что я по незнанию попытаюсь вставить в золотое ожерелье простой булыжник?
– Слова мудрого человека. И пусть пресветлый саддхут не боится ошибиться – камень хорош настолько, что украсит собой даже мраморное ожерелье.
– А что скажет госпожа насчет гранита? Не украсить ли нам чудесным камнем цепь из горного гранита?
– Гранита?
– Да. В горах Тоон-Багр, в одном из отрогов, есть старая полуразрушенная крепость. Ее облюбовали несколько отщепенцев. Отребье, которое нашло друг друга после войны с соседями несколько лет назад. Человек сорок. Посылать за ними армию – глупо. Как если колоть простые орехи золотым молоточком.
– А небольшой отряд?
– Два раза я посылал карательный отряд, но эти головорезы всякий раз прятались в норы. Разбегались, как стайка крыс. Лови их по горам.
– Их кто-то предупредил?
– Может быть, да, может быть, нет. Не заметить сотенный отряд в ущелье невозможно.
– Десяток будет, по-моему, в самый раз.
Саддхут кивнул, соглашаясь.