Вопросов Сергею задавали много:
— Какова вместительность холодильных камер в Бюро судебно-медицинской экспертизы?
— Можно ли в экстремальных условиях организовать круглосуточную работу судебных медиков?
— А что для этого понадобится?
— Каков размер финансирования для оплаты переработок в этом случае?
— Что нужно для организации питания персонала при круглосуточной работе?
— Каким собственным ресурсом вы располагаете и каков объем дополнительных ресурсов, который вам потребуется в чрезвычайной ситуации?
Сергей злился, потому что на многие вопросы ответов у него не было. Если бы его заранее предупредили о повестке дня совещания, он подготовился бы, все продумал и вооружился цифрами, а сейчас ему то и дело приходилось говорить:
— Не готов сейчас ответить, не знаю.
Мэр кивал головой, делал пометки в толстом блокноте, потом посмотрел на Саблина неодобрительно:
— Сергей Михайлович, надо лучше готовиться к совещаниям.
— Меня никто не предупредил о повестке дня, — с вызовом ответил Сергей. — Если бы я знал заранее, какие вопросы будут обсуждаться, я смог бы подготовиться.
Мэр поднял брови и перевел взгляд на помощников, которые сидели в уголке, склонившись над невысоким столиком со стоящим на нем ноутбуком.
— Вас не предупредили? Почему? Как так получилось, что приглашенный на совещание руководитель не в курсе повестки дня?
Помощники — молодой мужчина и женщина средних лет — замялись. Приглашать на совещания и информировать о круге обсуждаемых вопросов — их прямая обязанность. Женщина оказалась посмелее.
— У начальника Бюро судмедэкспертизы нет допуска, поэтому он никогда не присутствует на таких совещаниях и не получает информацию о повестке дня, — четко выговорила она. — Вы дали указание пригласить его, но указаний огласить повестку не давали.
— Ну, понятно, — хмыкнул новый мэр, — я же и виноват. Вот что значит хороший помощник: всегда вывернется, никогда не покажет, что сделал что-то не так.
Присутствующие негромко засмеялись.
— И как же нам поступить? — продолжил мэр. — Без ответа на поставленные вопросы, касающиеся судебных медиков, мы не сможем сформулировать цели и задачи и определить требуемые объемы дополнительных ресурсов.
Сергей открыл было рот, чтобы высказаться, но тут заговорила Каширина:
— Я знаю начальника Бюро судмедэкспертизы уже давно и могу вас заверить, что он сделает все, что нужно, и выполнит все поставленные перед Бюро задачи.
— Задачи, — хмыкнул мэр. — Так задачи-то и надо сформулировать, а у нас для этого не хватает информационной базы. Ладно, Татьяна Геннадьевна, раз вы поручились за начальника Бюро, вы этим и занимайтесь. Определите господину Саблину его задачи, установите сроки, спланируйте контроль, ну, вы сами все знаете, не мне вас учить. И имейте в виду: спрашивать я буду не с него, а с вас лично.
И почему-то лучезарно улыбнулся, глядя на Каширину. Сергей подумал, что ничего никогда не поймет в этих сложных отношениях между людьми, приближенными к власти и управлению.
— Если к начальнику Бюро больше нет вопросов, предлагаю его отпустить, — сказал мэр, обводя глазами участников совещания.
Вопросов ни у кого не оказалось, и Сергей встал из-за стола.
— Сергей Михайлович, — окликнула его Каширина, — будьте любезны, подождите меня в приемной.
Ждать пришлось долго: Саблин был первым, кому на совещании задавали вопросы, и это правильно. Если на обсуждение «закрытой» информации приглашается человек без допуска, то сперва решаются все вопросы с ним, а потом, когда его отпускают, начинают звучать сведения «секретные» и «для служебного пользования». Сергей маялся в роскошной приемной мэра, думая о том, сколько дел запланировал на сегодня, и весь график летит к чертям, и он снова ничего не успеет… «Хозяйка» приемной, любезная девушка в сером костюме с узкой юбкой ниже колен и голубой блузке, уже дважды поила его чаем, и один раз Саблин даже выпил кофе, хотя помнил о своем давлении. То и дело он звонил в Бюро, что-то выяснял, давал указания и пытался хоть как-то контролировать своих подчиненных, выходил на улицу курить, потом возвращался и снова садился в мягкое удобное кресло.
Наконец дверь комнаты для совещаний распахнулась. Каширина вышла одной из первых и сразу же кивнула Сергею.
— Пойдемте ко мне, Сергей Михайлович.
Ее теперешний кабинет разительно отличался от того, в котором она сидела, когда работала в прокуратуре. Просторный, светлый, с множеством оргтехники, при этом широкие подоконники двух больших окон сплошь уставлены цветами в горшках.
Саблин с любопытством огляделся. Какую же должность она занимает? На табличке на двери кабинета значилось только ее имя.
— Я советник мэра по безопасности, — улыбнулась Каширина. — Можно считать, что меня повысили в должности.
Они проговорили все вопросы, которые необходимо будет решить начальнику Бюро судмедэкспертизы, и согласовали сроки.
— Я подготовлю официальное письмо с запросом на ваше имя и направлю в Бюро, — сказала она, — там будет изложено все то, о чем мы с вами договорились.
Он собрался уходить, когда Каширина вдруг сказала:
— А вы очень хорошо выглядите, Сергей Михайлович. Посвежевший, отдохнувший. Были в отпуске недавно?
Недавно? Отпуск закончился в августе, а сейчас конец октября, за два месяца у кого угодно «отпускная» красота и свежесть сойдут «на нет».
— Начал гулять по окрестностям, — улыбнулся Саблин. — Много хожу пешком, дышу воздухом. Конечно, дышать у нас тут особо нечем, один сплошной выхлоп и ядовитые отходы, но все-таки…
Ему захотелось сказать ей что-нибудь приятное.
— Вы тоже замечательно выглядите, Татьяна Геннадьевна. Как будто помолодели лет на десять. Вот что значит смена работы!
Он кривил душой. Каширина выглядела превосходно, но так она выглядела всегда. И ни капельки не помолодела.
— Работа ни при чем, — ее улыбка сияла, делая лицо светлее и живее. — Со мной рядом теперь мой любимый мужчина.
Вот как! А Саблин ничего не слышал об этом. Надо же, о ее романе с водителем сплетничает весь город, а о том, что Каширина вышла замуж, не говорит никто. И почему люди так любят обсуждать всякую грязь и совершенно не интересуются приятными новостями?
— Вы вышли замуж? Поздравляю от всей души! — искренне произнес он.
— Замуж? — удивление Татьяны Геннадьевны было неподдельным. — Да Господь с вами! Какое «замуж»! Только этого мне не хватало. Сергей Михайлович, для матери самым любимым мужчиной на всю жизнь остается только ее единственный сын, запомните это. Он эксперт-криминалист, закончил институт, отучился на допуск, поработал два года в областном центре, за это время получил еще четыре допуска и теперь перевелся к нам, в Северогорск. Что называется, мастер на все руки, только поэтому его и взяли сюда. С одним допуском брать не хотели, даже с двумя им было мало.