Старик кивнул, окуная перо в серебряную чернильницу.

– Ее величество так решила.

– Ах так! Значит, меня уже продали? С Олибино она уже договорилась, осталось только доставить товар?

– Ничего подобного. Вы по-прежнему гостья ее величества. Наслаждайтесь нашей прекрасной Алакарной. Его глаза! Как хотелось бы взглянуть ему в глаза!

– Я не могу себе представить, зачем ей посылать меня в Хаб?

– Я не спрашивал. Если уж вы сами этого не понимаете, то другим-то и подавно не понять! – Старик повысил голос на полтона, но палец его продолжал медленно скользить по странице, как будто он что-то подсчитывал в уме.

– Вы хотите сказать, что сначала меня спрятали в пустыне, а теперь собираются спрятать по дороге в Хаб… где меня точно никто не подумает искать? А когда договор наконец подпишут, меня…

– Не увлекайтесь собственными выводами. Кроме того, у меня много работы.

– А Азак? Его отправят в Араккаран, или со мной в Хаб, или вы оставите его гнить в темнице?

– Он идет с вами. – Пухлый палец остановился, но старик так и не взглянул на нее. – Для вас зарезервированы каюты на «Жемчужине зари», она отплывает через три дня. Вы ведь рвались в Хаб? Вот туда и отправляйтесь.

– Я хочу увидеть Азака!

– Конечно. Во что бы то ни стало. Просто повидать своего друга, я полагаю? Скараш проводит вас. – Элкарас порылся в недрах своего алого одеяния и бросил на стол ржавый ключ. – Можете отдать ему.

– Без честного слова?

Он бросил на нее сердитый взгляд.

– Совершенно верно. Лучшего корабля, чем «Жемчужина зари», вам не найти, и он отходит раньше всех других. Прощайте!

В недоумении Инос смотрела, как Скараш взял ключ и опустил его в карман. Мучимая подозрениями, она пошла к лесенке. Скараш сопровождал ее. Тут же за советом к купцу ринулась очередь служителей и менял, с нетерпением ожидавших их ухода. А Инос оставалось только обдумывать свою судьбу. С какой стати Раша отсылает ее в Хаб? Еще непонятнее, почему она отправляет Азака. Все это, наверное, сплошной обман.

По крайней мере, к ней приставят вооруженную охрану, что, конечно, не облегчит побег. Мог ли Элкарас специально подстроить сцену с рассерженным центурионом?

В этом Имопони было что-то странное, что-то очень странное. Даже думать о нем было как-то гадко. Необходимо поговорить с Азаком. Ему, по крайней мере, можно доверять.

2

– Странные эти эльфы, – сказал Ишист. Его голос эхом прокатился и замер в темном тоннеле впереди.

В этом замечании было что-то зловещее. А может быть, Рэпу только показалось, потому что этот поход вслед за волшебником по земным недрам довел его до предела.

– Они долго живут? – Ничего умнее Рэп не смог придумать.

– На самом деле нет. Просто они в отличие от других народов не показывают свой возраст.

Снова наступила напряженная тишина, нарушаемая только мягким звуком шагов да шелестом длинных накидок.

Только волшебство могло создать такой гладкий и правильно-круглый тоннель, да еще такой длинный.

– Нора Трэйна, – провозгласил гном и хихикнул себе под нос, наверное вспомнив какой-нибудь известный исторический курьез. Тоннель шел немного под уклон, не круто, уклон почти не ощущался. Там было сухо, темно и пусто и пахло пылью. Заметно было, что этой дорогой не пользовались много десятилетий.

– Странный народ, – повторил гном.

Он уверенно шел в темноте, ведя за собой Рэпа. Призрачное свечение их следов указывало путь Гатмору и Дараду, которые старались не слишком отставать. За джотуннами стелился непроглядный мрак. Следы светились розовым.

Ишист отослал Сагорна. Гном предпочел всем остальным Дарада, может быть, из-за того, что тот не строил воздушных замков. Дарад был просто грубым убийцей и гордился этим.

– В каком смысле странный? – спросил Рэп.

– Во всех смыслах. Они станут рассказывать тебе, что каждый эльф принадлежит какому-нибудь клану и всем сердцем предан ему. Каждый клан владеет деревом, или, может быть, дерево владеет кланом. У каждого клана имеется вождь. Вроде звучит все просто?

– Не очень. Речь идет о Небесных деревьях?

Голос Рэпа был громче, чем у гнома, и оттого громче гудело эхо. Ясновидение уже не достигало поверхности земли. Над их головами, похоже, нависла вся толща горы.

– Конечно. – Ишист шел босиком; остальных обули в эльфийские кожаные ботинки, удивительно мягкие. Шаги были почти не слышны.

– Значит, на самом деле все сложнее? – спросил Рэп.

– У эльфов все сложно. Мало того, что они ничего не рассказывают про себя другим. Так еще существуют разногласия между кланами, о которых не принято сообщать по политическим мотивам. А эта политика переменчива: дружба и вражда, как прилив, то накатит, то отольет. Кланы дробятся на более мелкие сообщества, но одновременно несколько кланов могут объединяться. У клана может быть более одного дерева, и право на одно и то же дерево могут иметь несколько кланов. В клане может быть несколько вождей. Бывает так: вождь-судья, вождь-советник, вождь-военачальник. Как они их выбирают и как это все работает, только Богу известно. – Он помолчал, потом добавил: – Но исторически эльфы дольше всех и лучше всех сохраняли свою индивидуальность и не поддавались давлению импов – не считая карликов, конечно, – значит, можно предположить, что это все-таки как-то работает.

– Из-за людоедства?

– Ах да. Я забыл про каннибализм – не знаю уж, сколько импов они съедают в среднем в год. У русалов тоже есть свои маленькие тайны. Так что вот они какие, эльфы. Если есть какой-нибудь сверхсложный способ сделать дело, то эльфы обязательно его найдут. Особенно если это выглядит красиво или приятно для слуха. А кланы сами по себе очень важны. Даже если семья эльфов уже много поколений живет в пределах Империи, все равно они причисляют себя к одному из кланов и к одному из деревьев. А у эльфа и внутри клана могут завязаться личные отношения вражды и верности.

Рэп все гадал, зачем ему преподносят эти сведения, но, наверное, думал он, это вскоре станет ясно: или гном сам доведет свою мысль до конца, или предстоящие события ответят на все вопросы. Он несколько раз моргнул и только тогда понял, что пятнышко в глазу – вовсе не соринка, а лучик света далеко-далеко впереди. Он увидел – ясновидение подсказало, – что склон горы обрывается круто вниз.

– Отсюда недалеко до ограды, – меняя тему, сказал Ишист. – Около лиги. И еще лига до дороги из Палдарна в Нум. Это имперская дорога. Прямая, что твоя стрела. У им-пов никакого чувства прекрасного. Так считают эльфы.

– Должно быть, очень оживленная дорога.