— Фиаллимонотар, впредь используй имя или, если тебе сложно запомнить, слово «человек». — Андрей даже не разозлился на неудачное выражение учителя шаманов — все его мысли были заняты Вини, он просто автоматически поставил эльфа на место. — Василь Василич, приводите его в сознание, — по-русски обратился князь к доктору, который даже не прислушивался к их беседе: все равно эльфийского он не знал.
Доктор кивнул и начал прикреплять к телу Вини какие-то электроды и датчики. Провода от всего этого «хозяйства» уходили к большому шкафчику на колесах с непонятными тумблерами, датчиками и экранами. Насколько Андрей понимал, доктор решил использовать передвижной диагностический комплекс, на который Вентилятор угробил целые полгода. Но дело было важным, и князь запретил главному компьютерщику города браться за что-либо не относящееся к «горящему списку». Поэтому первый рабочий телевизор появился в городке только вчера.
Закончив манипуляции с проводками, доктор сменил бутылочку на капельнице и ввел в трубку содержимое объемного шприца.
— Пять минут, — предупредил врач и, отойдя от кровати, присел на невысокий стульчик возле диагностического комплекса.
Время ползло как улитка по корпусу океанского лайнера. Андрей постоянно смотрел на часы, поэтому пропустил момент, когда Вини поднял веки. Всматриваясь в до боли знакомые, но уже такие чужие глаза, Андрей разочарованно вздохнул.
— Док, следи за его состоянием — если что, сразу говори, — скомандовал князь и, перейдя на эльфийский, отдал команду уже Фиаллимонотару: — «Ищущий», мне нужно знать обо всех изменениях, которые видит твой взгляд мага.
— Эрл, я увижу не так уж много.
— Не принципиально — все, что видишь, проговаривай вслух.
— Повинуюсь, — склонил голову эльф.
Андрей не стал реагировать на ненужные в этой ситуации церемонии, у него просто не было времени. Убивец сделал шаг к кровати и осторожно положил руку на лоб Вини. Тело старого товарища тут же выгнуло в дугу, и он зарычал. Но этот рык был больше похож на мучительный стон. Долгие мгновения Андрей боролся с желанием прекратить муки друга, наблюдая, как вздуваются вены и бьется в ремнях исхудавшее тело, но понимал, что это необходимая боль.
— Ты разрушаешь его мозг, повелитель. Плетения в мозгу не хотят распадаться самостоятельно, — послышался сзади тихий говор на эльфийском.
Следом за эльфом голос подал доктор, но уже по-русски:
— Показатели падают. Мы его теряем! Все, заканчивай. — Доктор вскочил со своего стульчика и буквально оттолкнул Андрея от кровати. Он сдернул с тела Вини индикаторы, вытащил из стоящей рядом с кроватью коробки две шайбы с ручками, в которых Андрей опознал дефибриллятор, и громко предупредил:
— Всем отойти. Разряд.
Замершее после разрыва контакта с Андреем тело маленького егеря опять выгнулось. Затем еще раз. И еще. Андрей устало прислонился к стене и почувствовал сильное ощущение дежавю — точно также год назад в австрийской больнице женщина-доктор пыталась вернуть к жизни Наташу, и точно так же сейчас ощущал он пустоту в груди от недоброго предчувствия.
— Разряд!
Андрей дико хотел закрыть глаза руками, но упорно смотрел на безвольно бьющееся тело. Пустота в душе разрасталась, но в этот раз предчувствие обмануло его. К счастью.
После очередного разряда доктор приложил пальцы к горлу Вини и удовлетворенно кивнул:
— Есть пульс. — Быстро вернув на тело датчики, доктор всмотрелся в кривую линию на экране. — Норма. Не знаю, что у него с мозгом, но здоровье у этого парня как у буйвола.
Через пару минут Андрей все же решился подойти к кровати и склониться у изголовья.
— Вини, ты слышишь меня, Вини? — потряс он друга за плечо.
Неожиданно больной широко раскрыл глаза и дернулся, пытаясь укусить князя за лицо.
— Твою ж мать… — Андрей отскочил от кровати и нервно поежился. Некоторое время он вглядывался в беснующееся существо, затем упрямо тряхнул головой. — Это была первая попытка. Док, что скажешь?
— А что я могу сказать? — пожал плечами доктор. — Вытащил я его с трудом, но, похоже, без особых последствий. Что будет в следующий раз, не имею ни малейшего понятия.
— Фиаллимонотар?
— Разрушения идут по нарастающей. Если бы здесь был сильный маг жизни, он сумел бы заращивать повреждения по мере выгорания контролирующего плетения.
— А что насчет шаманов?
— Думаю, что сильный шаман сумел бы помочь, работая через дух человека, но настолько сильных шаманов у нас пока нет.
— Ладно, будем думать, — все так же упрямо тряхнул головой Андрей и поманил за собой доктора. — Василь Василич, нам пора на заседание «кабинета министров». Оставь здесь медсестру.
— Добро, ты иди, а я сейчас буду, — не отрываясь от приборов, махнул рукой доктор.
Первое заседание княжеского совета никакими сенсациями не ознаменовалось — дела вокруг раскручивались нешуточные, и даже известие о появлении в городе партии антимонархистов Андрея не удивило.
— Василь Федотыч, я не думаю, что стоит бить тревогу по поводу этих революционеров. Побузят и затихнут, но присматривать за ними все же стоит, — попросил князь своего начальника по обороне и безопасности Гаврилова, который в ответ кивнул, по своему обыкновению что-то черкая в блокноте.
Дальше обсудили проблемы перенаселения, и Мазай получил указание расселять в квартирах антимагической зоны только тех, кто будет работать на производствах. Остальные пусть селятся в хуторах и в деревнях, выбирают себе власть и живут как хотят. Конечно же под бдительным присмотром князя. В этот раз заметки делал не сам начальник по тылу, а его заместитель Гена-Бургомистр. Сам Мазай лишь важно кивал, все больше входя в роль английского министра.
Надя предложила закрепить законодательно уже работающий налог на защиту, или, как выразился Гена, «крышу» в виде общественных работ на всеобщее благо. Практика подобного подхода к взаимоотношению с вассалами оправдала себя еще зимой. Работы в городе было много, поэтому Андрей одобрил «законопроект», но ограничил время работ пятью часами в месяц, по выбору самого рабочего, причем с дополнительной оплатой продуктами или вещами. По большому счету, с темпами новомодного сельского хозяйства проблема голода ушла далеко за горизонт. Остальные блага обеспечивали рейды на узловую железнодорожную станцию, которую зачистили от полугвулхов еще зимой. Так что гарнизон обеспечивал сам себя, и единственное, чего не хватало для «полного счастья», — это рабочих рук на сооружении укреплений. Часть работы делали осужденные на общественные работы правонарушители, а остальное перекроют те, кто решил перебраться под крыло князя, теперь уже на узаконенной основе.
Поняв, что важнейшие вопросы решены, Андрей оставил заседание «кабинета министров».
Возле «фабрики», как уже окрестили гибрид мехмастерской, котельной и теплоэлектростанции, стоял готовый к выходу бронетранспортер и собралась новая дружина князя. Командиром этого формирования Андрей уже назначил Беню. Из незнакомых лиц в команде были только двое — одетый в черный комбинезон невысокий парень лет двадцати от роду. Это был явно «птенец гнезда Стармехова» — похоже, сам великий механик на мелкие выезды решил не размениваться. Вторым незнакомцем оказался угрюмого вида мужик, чьей отличительной чертой были густые брови и клочковатая борода. Остальное пополнение в команде Андрей знал по зимним приключениям. Среди них были: Молчун — невысокий паренек, любитель травить анекдоты, есть все сладкое и кидаться в супостатов острыми предметами; Андроид — худой и высокий латыш с бледной кожей и заторможенным поведением во всех случаях жизни, кроме боя. В бою он больше походил на стремительный призрак. Завершала команду княжьей дружины троица «циркачей» во главе с одесситом и Зверь, как представитель от шаманов.