Андрей постарался максимально повторить интонацию Бати, и, судя по реакции бойцов, получилось неплохо — все услышали и подчинились. Точнее, почти все.
— Убивец, ей хуже, — мучительно простонал Вини, пытаясь удержать бьющееся в судорогах тело Наташи.
Андрей придвинулся ближе и положил руку на неровно обмотанную бинтами грудь девушки. Судороги стали реже и дергали тело с меньшей интенсивностью. Затем стихли вообще, но как только Убивец убрал руку, Нату вновь выгнуло дугой.
— Я понесу ее, а ты возьми «винторез» и рюкзак.
— А меч? — С Вини творилось что-то странное — он смотрел на Андрея как побитая собака и, казалось, готов был нести Убивца вместе с его драгоценной ношей.
«Да уж, похоже, чувства у него глубже, чем я боялся», — мысленно вздохнул Андрей и покачал головой:
— Нет, пусть останется за спиной.
Приступ головокружения и боли вырвал его из воспоминаний, и к этому набору тут же добавилась тошнота. Впрочем, воспоминаний больше не осталось. Дальнейший переход по затопленному берегу слился в одно мутное пятно. Корчаку становилось все хуже, причиной этому было то, что рану пришлось вскрыть еще раз. И хотя кровопотеря была меньше, чем предыдущая, легче от этого не становилось. Вторая атака местной живности в затопленном лесу была вялой, и вплотную к бойцам никто так и не доплыл — разбежались от запаха крови.
С каждым шагом становилось все хуже, Андрей уже не слышал топота Сурка, несущего на спине не такого уж легкого Батю, и мерных шагов Вини, который старался прикрыть Свету, одновременно помогая Акире. Мастер все же получил глубокую рану и поначалу просто не заметил ее в пылу боя.
Шум в ушах становился сильнее, а в глазах потемнело настолько, что он не заметил, как вышел из зарослей, и даже прыгнувшую к нему фигуру распознал как размытую тень. На этом бы все и закончилось, но произошло то, чего не ожидали ни «тень», ни Убивец. В голову человека словно ворвался морозный ветер, с легкостью выметая всю муть. Мышцы дернула судорога, и она же наполнила их силой. Все вокруг стало несущественным — все, кроме боя. Убивец небрежно уронил на землю свою драгоценную ношу и прыгнул назад, уже в прыжке выдергивая из-за плеча меч. В голове пропали все мысли, кроме одной: «Враг». Андрей почувствовал, что становится очень быстрым, но даже этого не хватало — слишком поздно он заметил угрозу.
От первого удара он ушел лишь частично. Изогнутый клинок эльфа вспорол подаренный егерями комбинезон и «горку» под ним. Второй удар левого клинка должен был довершить дело, но тут в схватку вступила третья сила. Эльф проигнорировал присутствие еще одного человека на поле боя, и напрасно.
Ната упала на землю и, лишившись сдерживающего влияния Убивца на магическую заразу, получила новый заряд судорог. Это и привело ее в себя. Непонятно, что заставило девушку рефлекторно ухватить эльфа за ноги, но она это сделала.
«Тень» замешкалась на долю секунды, но Андрей успел. Он перевел уклон в разворот вокруг своей оси и выпустил энергию инерции разворота на кончик клинка — все, как показывал учитель. Эльф успел лишь прикрыться правым клинком, но меч Убивца легко прошел через потерявшую магию кость и вспорол незащищенное горло над верхним срезом брони. Эльф булькнул кровью, попытался зажать рану и завалился на спину.
Попытка удержать вырывающуюся наружу светло-красную жидкость была изначально безнадежной, но Андрей не стал дожидаться конца этого действа, а просто воткнул меч в грудь лежащего противника. Затем резко провернул его и рывком выдернул из уже мертвого тела. Остатков сил ему хватило на то, чтобы выбрать место, куда упасть, затем он подтянул вновь потерявшую сознание Нату и прижал ее к себе.
Несмотря на все потрясения, Андрей все же оставался в сознании. Мир вокруг подернулся дымкой и казался каким-то нереальным. Он с равнодушием смотрел на выбегающих из леса соратников и на их странное поведение. Вини, Сурок и даже прихрамывающий Акира застыли на опушке, почему-то подняв руки вверх, а Света спряталась за их спинами. Любопытство все же прокралось через застилающий разум туман, и Андрей повернул голову. Последнее, что он увидел, — это смотрящее прямо в лицо острие арбалетного болта.
В следующий раз Корчак пришел в себя от тряски. Он приподнял голову и увидел, что его везут на обычной телеге. Возле древнего транспортного средства шли Сурок и Вини, а рядом лежал Батя. Ната по-прежнему находилась в объятиях Андрея, Акира сидел на заднике телеги спиной вперед. Убедившись, что все в относительном порядке, Убивец опять выключился.
Через некоторое время он проснулся — именно проснулся, а не очнулся, при этом был полон сил и без малейших следов дискомфорта внутри. Первое, что бросилось в глаза, — это темнота вокруг. Ночной мрак за окном рассеивал лишь слабый свет луны, он же немного освещал небольшую комнату с единственной кроватью больничного образца. Тревожная мысль вспыхнула в голове и тут же облегченно ушла: разгрузка с боезапасом по-прежнему находилась на нем. К тому же кто-то позаботился о неосторожно вскрытых венах — на левом запястье красовалась аккуратная повязка.
Поза, в которой пребывал Андрей, была непривычной, но достаточно удобной. Он полулежал на кровати с высоко поднятой верхней частью и удерживал в объятиях теплое тело. Ната была в сознании. Андрей в очередной раз удивился тому, насколько красивыми глазами наградил Бог его боевую подругу.
— Ты давно не спишь? — спросил он, пристально вглядываясь в лицо девушки.
— Нет, пару минут, — тихо сказала она и слабо улыбнулась. — Андрюша, а ты красивый.
«Блин, опять, мне что, душещипательного разговора с Леной было мало?» — обреченно подумал он, но вслух сказал совершенно другое:
— Конечно, а еще я очень умный и обаятельный. Как ты себя чувствуешь?
— Слишком хорошо, поэтому у меня есть к тебе просьба.
— Что случилось? — сразу напрягся Андрей.
— Ничего особенного, поцелуй меня, — как-то слишком спокойно сказала Наташа. Она не выглядела ни взволнованной, ни смущенной.
— Ната, ты же знаешь, что между нами… особенно сейчас… и я… — задергался Убивец, совершенно не зная, что сказать. С Леной все было намного проще, а вот что ответить Наташе? Он уже понял, что могут значить слова «слишком хорошо». Это была агония — момент, когда отступает даже боль.
— Дурачок, я не люблю тебя, просто меня давно никто не целовал, — слабо улыбнулась Наташа и щелкнула Андрея по носу.
Спазм сжал его горло, и он несколько раз моргнул, не давая выступить слезам.
— Ну а почему же тогда ты все это время жалась ко мне по ночам?
— Потому, что рядом с тобой безопасно. Когда пришли эльфы, я спала в общаге. У нас были отборочные соревнования на Европу. Мы славно погуляли, и утром я проснулась только после того, как в коридоре заревел орк. Нашу с Анькой комнату они пропустили, и меня не нашли под кроватью лишь чудом. Когда они ушли, я вылезла и в соседней комнате увидела Витьку. Он был классным стрелком и вечно бегал за мной. А я крутила им как хотела. Андрюша, я — стерва, к тому же не такая хорошая и чистая, как вы с Вини думаете. Я спала с тренером и один раз с судьей — просто так, из-за выгоды. Но это уже все равно. — Дыхание Наташи становилось более хриплым, но она упрямо продолжала: — Витька умер во сне: в него запустили фаерболом и сожгли вместе с кроватью. С тех пор я боюсь уснуть и не проснуться. А рядом с тобой спокойно. Поэтому я и жалась по ночам. Извини, но любовью здесь и не пахнет. Не умею я любить, Убивец, впрочем, так же, как и ты.