— Пошли, пошли, там все наши тусуются.
— Да подожди ты! — Юноша тормознул в дверях и начал озираться.
Народ здесь, как он понял, кучковался по интересам. Возле стойки клубился сплошной гламур, который потряхивало так же, как и Коляна, кто-то просто пьянствовал и делал амурный политес дамам, откровенно радуясь жизни, а в углу за отдельным столиком о чем-то шептались подозрительные личности. Заметив интерес Дениса к ним, Колян заволновался:
— С этими не связывайся. Это торговцы.
— Ну и что? У вас здесь многие торгуют, как я понял.
— Эти оружием торгуют по дешевке. А кое-кому его даром раздают. В свои ряды заманивают. Опасные личности. Хотят трех толстяков под корень извести.
— А что же их не ловят?
— Почему «не ловят»? Вон видишь того кадра? — кивнул Колян на напомаженного господина, только что подошедшего к подозрительным личностям.
— Вижу. Ну и что?
— Это капитан королевской стражи. Переодетый, — таинственно прошептал Колян, — делает вид, что скупает оружие для революционеров.
— А на самом деле?
— А на самом деле для оружейных складов толстяков.
— Но зачем?
— Так выгода какая! За четверть цены королевских солдат вооружает. Казне королевской большая экономия получается.
— Охренеть! А кто этим торговцам оружие поставляет?
— Оружейник Просперо.
— Ах, во-о-от оно что!
У Дениса сразу зачесались кулаки. Принцессу доставили именно Просперо, а значит, он каким-то боком к похищению причастен, хоть и не знал содержимого корзинки. А вот эти кадры вполне об этом могли знать. Однако желание немедленно разобраться с подпольщиками встретило активное сопротивление со стороны Коляна.
— Да пошли к нашим уже! — взмолился он и потащил Дениса к барной стойке.
— О! Колян пришел! — оживилась гламурная толпа.
— И не один.
— Да это же сам герцог!
— Он свой в доску, — успокоил корешей Колян.
— Ну что, есть? — азартно подалась вперед худощавая девица, обдав Дениса тонким ароматом фирменных духов.
— Есть Диорини, есть, — успокоил Колян девицу. — Стервалини, не толкайся, всем хватит. Ну наливай, — приказал он бармену.
— Вашей фирменной?
— Конечно. Всем наливай. Гуляем.
Бармен извлек из-под прилавка четверть гномьей водки с надписью на этикетке «Особая», выставил на стойку ряд стаканов и наполнил их чуть не до краев.
— Ну доставай, — подпрыгивая от нетерпения, прошептал Колян.
— Что доставать?
— Медь доставай, бестолочь! Будем из «Особой» делать «Отпущение грехов».
— А-а-а…
До Дениса наконец дошло, и он вынул из кармана медный крестик. Колян схватил его и макнул поочередно в каждый стакан.
— Притырь подальше, пока никто не видел, — вернул он крест Денису. — Ну будем!
Все дружно выпили.
— Вот это кайф!!!
— Как по жилкам побежала.
— Да-а-а…
Денис пожал плечами. Обычная водяра. В Рамодановске пивал и лучше. А вот на остальных «Отпущение грехов» подействовало круто. Колбасило нариков не по-детски.
— Хорошо пошла! — в экстазе простонала Стервалини, передернув плечиками, и Денису на мгновение показалось, что над головой у нее замерцал нимб. Такие же нимбы мелькнули над головами остальных нариков.
— Во, вставило! — Было ощущение, что из ушей Коляна пошел дым, причем теми же нимбовыми кольцами.
— А серебряные кресты туда макать не пробовали? — усмехнулся Денис.
— Нет. И тебе не советуем, — потряс головой Колян. — На серебро не переходи. С него не слезешь. Мы лучше по старинке, на меди оторвемся. Так надежней. А ты молодец. Уважил, кореш. Доставай, продолжить надо.
— Опять крест?
— Да ты совсем неопытный. Теперь то, что в мешочке.
Денис извлек из кармана кисет. Исходящие из него ароматы ладана заставили толпу наркоманов застонать.
— О!
— Да!
— Это оно!
— Да тут надолго хватит!
У бармена при виде такого богатства перехватило дыхание. Он тоже участвовал в общем веселье, качество товара оценил сразу, а потому тут же вытащил из-под прилавка солидный мешочек с золотом.
— Вот… здесь это… тысяча…
— С ума сошел? — вызверился на него Колян. — Да такой товар на все три тыщи тянет! Кого напарить хочешь, гнида?
— У меня при себе сейчас больше нет, — испугался бармен. — В гномий банк завтра сгоняю и…
— Да вы что, ребята, — добродушно пожал плечами Денис. — Чтоб я со своих деньги брал? Обижаете.
— Герцог! Я твоя навеки! — Стервалини полезла к Дэну целоваться.
— Я ж говорил: свой в доску! — Квёлый Колян от избытка чувств даже прослезился.
Нарики засуетились.
— Давай, бодяжь по-быстрому, вставляет же!
— Из расчета один к десяти, не больше!
— Без вас знаю, — отмахнулся бармен, смахивая со стойки мешок с золотом. Вместо денег на стойке появилась фарфоровая ступа, в которой лежал пестик из агата, а также банка с мелким порошком лимонно-желтого цвета.
— Что это? — спросил Денис.
— Я сразу понял, что ты в нашем деле новичок, — покровительственно похлопал его по плечу Квёлый Колян. — Это, братишка, сера!
Тем временем бармен высыпал в ступу содержимое кисета, тщательно растолок в ней ладан, после чего добавил из банки серы, раз в десять увеличив содержимое ступы, и старательно размешал полученную смесь.
— Ух, ща засмолим!
— Где бумага?
— Здесь. — Бармен выложил на стойку стопку испещренных мелким шрифтом листков, и нарики начали сворачивать из нее самокрутки. Денис взял в руки один лист.
— «Прокламация», — неспешно прочел он. — «Граждане и гражданки, мы, патриоты Дюлока, призываем вас свергнуть зажравшихся тиранов, попирающих права и свободы…»
— Герцог, кончай фигней маяться, — Колян уже блаженствовал, пуская дым из ноздрей, — лучше пыхни. Такой кайф!
— Откуда у вас это?
— Это я хочу тебя спросить: откуда? Гномы-церквушники давно в наши края не наведывались. Карлуша, не упади.
— Товар охрененный! — просипел Карлуша Пазлотини. Его уже пошатывало. — Такого товара мы лет пять, если не больше, не видали. До зеленых ангелов вставляет. Где брал?
— Где брал, там уже нет, — рассердился Денис. — Я вас про прокламации спрашиваю. Откуда они у вас?