Силка раскрутил стаканчики, и вновь ни Валентину, ни его сопернику не удалось угадать.
– Опять деньги ему ушли! – с притворным ужасом воскликнул Валентин, указывая на Силу.
– Ну ладно, – молвил мужик, как бы итожа произошедшее. – Потешили вы меня, ребятки. Но… Пора и честь знать. А забава знатная… Это откуда ж такая?
– Это я из Греции с Афона привез. Был там в прошлом году на богомолье. Там монастырь есть, Симона Канонита называется. Так он стоит на скале с отвесными стенами. Подняться туда или спуститься можно только в корзине, которую монахи на веревке вниз-вверх таскают. Вот монахи и сидят там почти безвылазно. Молятся целыми днями. А когда надоест им молиться, забаву эту устраивают. На орехи играют. А посмотрел и подумал: «А ведь можно ж и на деньги…»
«Ай да Силка, – мысленно восхитился Валентин. – Врет как гладью вышивает».
– Хо-хо-хо, – заржал мужик. – Это ты здорово придумал. Ты всегда тут сидишь?
– Угу. – Преисполненный смирения Силка лишь кивнул.
– Зайду к тебе еще как-нибудь позабавиться, – пообещал он. – Пойдем, однако, восвояси, – скомандовал он своим секьюрити.
Но расталкивать никого не пришлось. Толпа сама расступилась перед ними.
– Кто это? Ты его знаешь? – шепотом спросил Валентин у Силы.
– А то… Кто же его не знает? Это же Прозоров, один из самых богатейших купцов. Тоже хлебом торгует. Митряевский соперник, кстати.
После столь блистательного представления, устроенного Прозоровым, играть всем, видимо, расхотелось. После такого шика трясти своими медяками было как-то даже неприлично. Толпа, состоящая из играющих и зрителей, начала постепенно рассасываться. Наиболее упрямым и непонятливым, продолжающим торчать перед барабаном в ожидании, когда вновь начнется забава со стаканчиками, Сила заявил:
– Господа хорошие, забава на сегодня окончена. Устал я что-то. Приходите завтра.
После таких слов стали расходиться и самые упорные.
– Чего это вы? – высказал приятелям свое удивление Ероха. – Светло ж еще… Зачем народ разогнали?
– Знаешь, сколько мы на Прозорове поимели? – спросил у него Сила.
– Нет, не считал. А при чем тут это? Что у нас деньги, лишние? Народ стоит еще – играй и играй…
– Будет тебе, Ероха, – постарался урезонить его Валентин. – В мгновение ока, почитай, семь рублей заработали. После такого как-то не хочется копейки опять считать.
– Давайте лучше придем сегодня домой пораньше и спать завалимся, – предложил Сила. – А то, как увидел Прозорова перед собой, до того испугался, что аж поджилки затряслись. «Ну, думаю, не дай бог, не понравится ему наша забава, в порошок сотрут нас». Слава богу, обошлось. Да еще и семь рублей с него поимели.
– Да кто он такой, черт возьми, чтобы в порошок кого бы то ни было? – возмутился Валентин.
– Один из богатейших купцов в городе. Слово его везде вес имеет, – пояснил Сила.
– Так ты ж говорил, что он вроде бы на равных с Митряевыми. Эдак нас и Мудр может в порошок?
– Э-э, ты Мудра с Прозоровым не равняй, – влез в разговор Ероха. – Прозоров – законный потомственный купчина в двадцатом поколении, а Мудр – дворняжка, в чужой дом втершаяся.
– Постой, постой, – решил уточнить Валентин. – Но я-то потомственный Митряев. Так? Почему ж у меня нет такого влияния и авторитета?
– Вот когда отберешь у Мудра его денежки и объединишь их со своим происхождением, тогда, может быть, и сможешь равняться с Прозоровым.
– Ну значит, не так долго ждать осталось, – уверенно заявил Валентин. Несмотря на явную показную браваду, прозвучавшую в этих словах, и Ероха, и Сила и не подумали усомниться. В последнее время они уже привыкли к тому, что их Михайла слов на ветер не бросает. – Я, парни, вот что вам скажу… На эту мысль меня Прозоров этот самый и навел. Надо нам на ту часть торжища перебираться, где солидные купцы свои конторы держат. Тогда и заработок у нас будет совсем иной.
– А как же Мудр? Вдруг кто-нибудь из его людей тебя увидит?
– Кто не рискует, тот не пьет… – Валентин вовремя остановился, сообразив, что слово «шампанское» неведомо его приятелям, – вкусных медов.
На следующий день устроились на той половине торжища, которую Валентин определил для себя как «офисный центр». Хотя и здесь были открытые ряды и мелкие магазинчики наряду с солидными складами-амбарами и домами-конторами. Здесь же располагались и два постоялых двора для приезжих купцов. Одним словом, потенциальных клиентов хватало, причем большую часть из них составляли иностранцы.
Для начала решили далеко вглубь не забираться и расположились невдалеке от городского рынка. Это на всякий случай – вдруг солидная публика не клюнет на забаву. Но опасения оказались напрасны. И иностранцы, и русские купцы оказались столь же азартными охотниками за птицей удачи, как и простые ярославские горожане. Дневной заработок приятелей сразу же вырос до двадцати рублей. Приходилось, конечно, проявлять повышенную бдительность, чтобы не быть замеченными Мудром или его людьми, но овчинка стоила выделки.
А через несколько дней и эти опасения друзей остались в прошлом. Как-то в конце дня, когда Сила уже объявил, что забава окончена, и забросил барабан за спину, к нему подошел парень лет двадцати пяти и представился. Звали его Дик. Был он сыном английского купца и сидел уже четыре года в Ярославле безвылазно, в то время как отец его, сопровождая грузы, совершал челночные вояжи из Ярославля на родину и обратно. Дик довольно сносно говорил по-русски. Хоть и с акцентом, но бегло и без запинки. Он несколько дней наблюдал за Силой и по их прошествии решился сделать ему предложение. Валентин и Ероха поначалу не поняли, что происходит, посчитав намерения незнакомца агрессивными. Проталкиваясь через расходящуюся толпу, они подскочили к Силе, закрыв его собой от незнакомца.
– Чего тебе надо? – грубо бросил ему Ероха.
Эти двое с перекошенными от злобы лицами, неожиданно выскочившие неизвестно откуда, испугали англичанина.
– Я Дик, – сбивчиво принялся объяснять он. – У нас с отцом здесь контора неподалеку. Здесь, за углом. Я просто поговорить хотел.
Валентин уже понял, что незнакомец не представляет собой опасности.
– О чем ты хотел поговорить, Дик? – спросил он.
– Но… Я хотел говорить с ним. – Дик указал пальцем за спину Валентину, где стоял со своим барабаном Силка.
– Можешь говорить со мной. Это все равно что с ним.
– Хорошо… – Дик пожал плечами. – Мне очень нравится его забава. – Это есть хороший бизнес.
– И что? Какое тебе дело до его бизнеса? – Валентин пока еще не определился, продолжать этот разговор или быстрее сматываться отсюда, а англичанин все мямлил, так и не переходя к сути своего интереса. – Ну говори скорей, что ты хочешь. Нам пора.
– Здесь, на улице, слишком много случайные люди. Это есть небезопасно. Поэтому солидные бизнесмены боятся играть на большие деньги. Я предлагаю делать забаву в моей конторе. Там будут только люди, которых я приглашу. Это будет хорошая игра. Большая игра. Это есть выгодно всем. И мне, и ему. – При этих словах Дик вновь указал на Силу.