И те, и другие не замедлили появиться и задержали дерьмометательные машины и их водителей. Правда, водители не моргнув глазом предъявили честь по чести оформленный договор от имени… самого Гарельского. Именно на «разбрасывание поэтической субстанции». Сам «великий мэтр», бия себя кулаком в испачканную нечистотами грудь, уверял, что имел в виду цветы!
– Не знаю я, что он там имел… – хмуро ответил бригадир, командовавший всем этим безобразием. – Какие машины нам подогнали – на тех и поехали.
– Но у вас что – своей головы на плечах нет? Запаха не чувствовали, что ли? Как навоз может быть «поэтической субстанцией»?! – взвился начальник полиции.
– Хм, – ухмыльнулся бригадир. – А это что?
И он указал на композицию с унитазом, расположенную в самом начале выставки.
– Ежель это – высокое искусство, так и наши грузовики тут в самый аккурат пришлись…
Словом, работяги вышли сухими из воды. Штраф им, правда, выписали, но вот карьера и будущее «нового гения изобразительного искусства» была угроблена напрочь! Скандал вышел грандиознейший! Ноги об Гарельского не вытирал только ленивый! А обиженные посетители выставки, подзуженные ушлыми адвокатами, вломили ему коллективный иск на такую сумму, что новоявленный «творец прекрасного» мгновенно исчез с глаз долой.
Барлоу пострадал дважды. Гарельский был его протеже, и сокрушительный провал «великого мэтра» больно ударил по тщательно проработанным планам. Да и на выставке он оказался слишком близко около навозоразбрасывателей…
Гость, поджав губы, поправил пиджак. Данное воспоминание ничуть не прибавило ему оптимизма. Да и настроение испортило основательно, помимо всего того, что уже наговорил ему собеседник.
– Да и у вас, любезный Олег Николаевич, тоже нечем хвалиться! Ваши прикормленные политики обделались ничуть не хуже!
– Что делать? – неожиданно покладисто сказал тот, пожимая плечами. – Нет в жизни совершенства! Сколько волка ни корми – а он все ест!
– Эээ… а разве не в кусты смотрит?
– Так тоже можно сказать! – кивнул хозяин кабинета. – Смысл от этого не сильно поменяется… Да, политики наши тоже проявили себя не с лучшей стороны, увы!
– Особенно этот, как его… ну, тот, которому мы обязаны появлением Имперца.
– Это Погонин-то? Да – он редкостный мерзавец, это вы правы! Еще и трус к тому же. Когда перед ним замаячила перспектива сесть по коррупционной статье, он прилетел сюда! Едва ли не бегом прибежал – так сидеть не хотелось! Мы, естественно, слегка спедалировали это дело, обошлось штрафом. Так от этого – он вообще едва не умер.
– От чего же? Ведь не посадили же?
– Так ведь платить пришлось! Штраф по этой статье – в кратном размере от суммы взятки исчисляется! Его прямо на суде чуть кондрашка не хватила!
– Заплатил?
– Куда б ему деваться-то? Стонал, что твой Плюшкин!
Гость вопросительно приподнял бровь.
– Есть у нас такой литературный персонаж – патологически жадный и неопрятный тип, ростовщик! А страховая компания такие случаи не оплачивает, как, кстати, и лечение этого типуса. Провели данные травмы, как последствия теракта – и все! А в данном случае с них взятки гладки – иди, судись! Он, с горя, аж заболел. Пришлось съезжать из московского офиса.
– А вы жестокий человек, Олег Николаевич! – покачал головой иностранный гость. – Все-таки он работал на вас…
– Тупой и жадный дурак! Так бездарно прос…ать всю игру! С такими козырями! Мы ему отдали самую благодатную тему – девяносто первый и девяносто третий годы, предательство армии! Но он – и тут обделался, показал всю свою тупость! Даже написанный для него текст – и тот переврал, как последний идиот! С такими аргументами – да об армию бы ноги уже вытирали! А этот… – хозяин кабинета махнул рукой.
– Вы его уволили?
– Щас! Он-то и не против, да кто ж ему даст? Пахать будет, как миленький – есть у меня на него виды, есть… да и нам с вами – тоже не до отдыха!
– Это вы правы, мой друг…
Гость задумчиво посмотрел в окно.
– По нашей просьбе, управление делами президента сейчас устраивает приличную выволочку вашим полицейским. Не спорю, среди них есть весьма грамотные профессионалы, но вот поймать этого негодяя они отчего-то не могут.
– Да не очень-то и хотят, откровенно говоря…
– У вас есть и такие данные? – глаза гостя внезапно оживились и заблестели.
– Конечно, – пожал плечами собеседник. – Нет, генералы-то всей душой с нами! Они хорошо вписались в существующие порядки, и им есть что терять! Но ведь не генералы сидят в засадах и производят задержания – это удел лейтенантов! А вот они-то, в основной массе, молча сочувствуют имперцам.
– И вы можете это доказать?
– Легко. И что после?
– Ну… – гость как-то даже растерялся. – Да уволить их! Вот и все!
– И назавтра всю страну захлестнет вал бытовой преступности. Генералов на улицу пошлем, мистер Барлоу? От вспомогательного корпуса в этом деле толку чуть. Армейскими патрулями с квартирными кражами бороться невозможно.
– Что – так много надо будет уволить? Это же – офицеры полиции!
– Выросшие в этой стране. Они еще кое-что помнят… к сожалению…
– А ваши… спецслужбы? ФСБ… да и других хватает.
– А сюда лучше и вовсе не лезть – в подавляющем большинстве они и сами с удовольствием спихнут вас в обрыв, если только им представится такая возможность.
– Вот как? Тогда вы сильно рискуете, мой друг! Ведь именно с ними-то вы общаетесь достаточно часто!
– У вас есть иное предложение? Нет? Тогда, мистер Барлоу, не мешайте нам работать…
Прошипели дверцы старого автобуса, выпуская на улицу пассажиров. Водитель вышел вместе с ними и приоткрыл багажный отсек. На какое-то время пассажиры столпились около него, разбирая свои вещи. Потом толпа разбилась на несколько ручейков, которые потянулись к окрестным улицам. Следом за всеми, таща на плече сумку, пошел и я. Шедшие слева от меня две дородные тетки неплохо прикрывали от стоявшего неподалеку полицейского автомобиля.
– Может быть, вам сумку поднести? – интересуюсь у той, что постарше.
– И то! Только не надорвись!
Ммда… воистину, они их там что – кирпичами грузят? Или чугунными утюгами? У меня, в общем-то, и своего железа хватает!
Тетка насмешливо фыркнула.
– Тяжко?
– Терпимо…
– Ладно, – сжалилась она. – Давай свой мешок – он-то полегче будет. До того дома, что с синей крышей, дотащишь, а там я и сама…
Мой рюкзак перекочевал ей за плечо.
Сворачиваем за угол – опа!
Еще один полицейский автомобиль. И трое помогальников чуть в стороне. Ага, стало быть, и фургон ихний где-то тут… Улица перегорожена легким барьером, оставлен только неширокий проход. И около него переминаются с ноги на ногу двое полицейских – местные. Вон, на рубашках герб города.