Через некоторое время Инвия опустила человека на один из многочисленных уступов, тянущихся вдоль стен тоннеля, склонила голову набок и прислушалась. Мимо них вновь промчался ветер, унеся с собой тоскливую ноту; в потоке била крыльями еще одна стайка Инвий, превратившаяся в сплошной вихрь белоснежных перьев. Женщина обернула Кейса крыльями, уберегая его от случайного столкновения. Прохладная щека прижалась к его подбородку; Инвия походила сейчас на животное, защищающее своего детеныша, — в ее поступке не было ни единого чувства, свойственного человеку. Но несмотря на это, Кейс с радостью остался бы в этом мягком белом коконе на весь день.
Когда стая пролетела мимо, Инвия произнесла:
— Они слышали, как он говорит. Всего одно слово. Они не слышали его уже очень долго! А я слышала. Они взволнованы. Им бы следовало почаще приходить сюда. Они вечно донимают Теи. Они ему не нравятся.
Ее лицо было необычно воодушевленно и оживленно. Не желая, чтобы она так быстро убрала маленький домик, сложенный из мягких перьев (Кейс исподтишка гладил их), он спросил:
— Кто говорил?
— Вьин. Он знает, что ты здесь. Ты слышал топот его ног, когда он спрыгнул с уступа. Это случилось, когда мы еще были во Вратах. Ты не слышал его голоса. Ходячие не способны слышать его, если только он сам не позволит.
Инвия вновь подхватила Кейса, и они помчались дальше, по океану непроглядного сумрака и бесконечному каменному лабиринту.
В глубокой тьме лабиринта скрывались живые существа, будто сотворенные из странного света. Сердцевины их тел казались сплетенными из сияющих нитей, мерцающих в размытых гнездах-силуэтах. Мечущиеся пальцы слепо хватались за серый камень пещеры, словно в поисках трещины или зазора.
Порой тьма сгущалась до такой степени, что Кейсу казалось, что он может пощупать непроглядную черноту. В некоторых переходах камень скрипел и стонал от глубокой печали с привкусом горечи, исходящей от существа, отчаянно жаждущего оказаться в ярком, разноцветном мире там, внизу, мечтающего о струящейся воде, зеленеющих деревьях, ласковых ветрах, пенящихся морях и океанах, огромных ледниках, о землях, которые можно изменить и довести до совершенства. Но здесь существовала лишь эта тьма и давящие каменные стены; подобной тюрьмы не измыслить человеческому сознанию — место, где нет быстрой и легкой смерти, способной подарить заключенным в нем существам хотя бы иллюзию свободы. Кейс тонул в печали, поселившейся в самих камнях и лившейся потоком на него. Он не сумел сдержать слез. Даже Инвия заплакала, и соленые капли скатывались старику на голову, пока они летели все выше и выше, погружаясь в печаль, все более отдаляясь от его привычной жизни и ныряя в сон, который, как казалось Кейсу, привиделся ему давным-давно.
Наконец узкие ходы выплеснулись на открытую площадку, даже более просторную, чем Врата. Внизу располагалось здание, напоминавшее зиккурат, сложенный из странных плит ярко блестящего черного металла, от которых тянулись в пустоту длинные щупальца. Они медленно скручивались. Стены и крышу огромной пещеры покрывали уродливые подобия этой конструкции. Перед Кейсом раскинулся город, полный безобразных и непонятных строений, тянувшийся во тьму, но ни одного живого существа не просматривалось на гладкой бесплодной поверхности. По выдолбленному в толще руслу текла переливающаяся река, отбрасывая яркие разноцветные блики.
Странный запах, который Кейс почувствовал у Врат, здесь усилился до вони. И вновь его мысли рассыпались на постоянно меняющиеся разноцветные образы, и Инвия вновь поила его своей сладковатой кровью, чтобы привести в чувство. Они взлетели к высокой крыше из сияющего камня; на ней были вырезаны руны, в которых двигался и струился яркий свет, как будто пещера обладала сердцем и собственным пульсом, а эти потоки света были кровью, текущей под темной каменной кожей.
Кейса вырвало.
Инвия, с отвращением фыркнув, когда содержимое желудка старого пьяницы угодило ей на руки, спустилась.
— Мне не следует быть здесь, — произнесла она. — И я ни за что не поднялась бы сюда, если бы ты мог добраться сам. Глупый ходячий! Ты не умеешь летать.
Стоило ей опустить Кейса на пол, как у обоих появилось странное ощущение, словно в их сторону движется нечто огромное, с пастью достаточно большой, чтобы Кейс мог спокойно в ней поместиться. Белоснежные зубы неожиданно приблизились к ним, и, если бы у старика было время поразмыслить, он бы решил, что тварь собирается сожрать его.
Но огромные челюсти сомкнулись вокруг Инвии, она успела лишь удивленно пискнуть. Странное существо — чем бы оно ни было — бросилось прочь с Инвией с такой скоростью, что растворилось в чернильном мраке прежде, чем Кейс обернулся посмотреть на него еще раз.
— Есть тут кто?! — глупо крикнул он.
Эхо разнеслось по пещере, уносясь туда, где только что исчезла Инвия, и постепенно угасло вдали. Что-то откликнулось в ответ, но этот звук исходил точно не от Инвии. Затем воцарилась тишина.
Не зная, что делать, Кейс пошел к сияющей разноцветной реке, по руслу которой, казалось, текла не вода, а жидкий свет. Несмотря на всю свою яркость, он почти не разгонял тьмы. Под ногами было нечто странное, Кейс так и не понял, на чем он поскальзывался, это нечто напоминало порошок. То и дело подворачивались мелкие осколки, похожие на ракушки, и музыкально позвякивали. Кое-где пол был усыпан ими по щиколотку. Ракушки? Кейс опустился на колени, ощупал одну и сообразил, что на самом деле это чешуйка, правда, было трудно разобрать, какого она цвета. Она походила на те, из-за которых так взбудоражились в свое время Киоун и Шарфи, только была гораздо меньше. Кейс пошарил в этом странном порошке, выловил еще одну и мысленно сравнил ее с находкой Эрика. Определенно меньше, решил он, и тоньше.
Над Кейсом нависали странные высокие строения, которые он видел сверху, они действительно скручивались и извивались, как инопланетные существа. Старик потер глаза, поскольку ближайшее строение казалось твердой металлической конструкцией и вместе с тем вело себя как плазма, плавно изменяя форму и перестраивая себя.
Он бросил в нее чешуйку. Словно притянутая магнитом, вращающаяся в воздухе тонкая пластинка прилипла к стене необычной структуры, а затем со звоном отлетела. Строение застыло на мгновение, а затем резко послало ощущение головокружения, заставившее Кейса пошатнуться и остро почувствовать, что кто-то наблюдает за ним.
— Привет! — позвал он. — Нет ли тут, случайно, кружечки пивка?
Непонятная живая плазма вновь завертелась, с куда большей скоростью, чем раньше. Он поспешно отвел взгляд.
Затем раздался голос, словно пронизавший все его тело:
— Ты смотришь на то, что я сотворил. Но ты не понимаешь этого.
Сияющий свет, игравший бликами на потолке, неожиданно погас. Кейс почувствовал, что к нему приближается что-то огромное. Вихрь тьмы чернее царившего здесь сумрака собрался перед ним и слился в единый массивный силуэт. Раздался грохот — бум! бум! — словно падали тяжелые колонны, сбитые гигантским телом. Кейс почувствовал, а затем и услышал, как стонет камень под неподъемным весом. Две точки ярко вспыхнули высоко над ним, и из них пролились тонкие лучи ничем не сдерживаемого света.