— Брехня! — бросил вновь прибывший. — Ничего этого не было. Ничегошеньки. И остальная чушь, до которой ты еще не дошел, тоже брехня! Я слыхал твои россказни вчера, пока ты пивом заливался и срыгивал такие же истории. Нужно бы подумать, что лучше сделать в нынешних условиях, а не сидеть слушать эту брехню!
— Ничего мы уже не можем сделать.
— Да ты к тому же трус. И клинка ни разу в жизни не обнажал.
Шарфи от ярости едва не свалился со стула:
— Я упражнялся с Анфеном едва ли не каждый день в дороге!
— С кем?
— Он четырежды выигрывал Шлем Доблести. И именно он разрушил Стену. Я был там, когда это произошло.
Здоровяк обидно расхохотался. Остальные его поддержали, чтобы не совать нос в чужие дела (или вежливо слушать историю Шарфи).
— Я убил десятерых передовых в битве за Пирен, — произнес Шарфи, чье благодушие стремительно улетучивалось. — Заработал этим срок на фермах. И сумел выбраться оттуда живым. Хотя вряд ли вы знаете хоть что-то о фермах. Или шахтах. Потому что никто не выходит оттуда живым. Но мне удалось.
Вновь прибывший усмехнулся в бороду:
— Десять передовых, говоришь?
— Десять в том бою. Были и другие.
— Приканчивал раненых после боя, подтягивая пояс, а? Что ж, тогда валяй, хвастайся… Я таких, как ты, уже встречал.
Шарфи бросил взгляд на левую руку и заметил на ней натертую докрасна кожу — памятку от тетивы.
— Десять передовых. Из первого ряда. Я не сидел где-нибудь в засаде, подальше от рубки, с изогнутой палкой, годящейся только для трусов. В полной безопасности, как мэры у себя дома.
Взгляд здоровяка стал жестким, и он решительно поставил кружку с пивом:
— Ты, похоже, видел вчера, как я пришел сюда, только вот слишком глуп, чтобы отличить охотничий лук от боевого.
В комнате воцарилась тишина, головы сидящих повернулись в направлении двух спорщиков в ожидании неминуемого, как казалось теперь, исхода.
— Я выполнял секретные операции Отряда мэров, — пьяно ухмыльнулся Шарфи. — Раньше. Поэтому и познакомился с пилигримами.
— В таком случае тебя нужно опасаться.
С этими словами незнакомец набрал в рот пива и выплюнул его в лицо Шарфи. Вокруг расхохотались.
Шарфи поднялся со стула и всем знакомым жестом поманил обидчика за собой, выходя на улицу. Если бы он уделал этого ублюдка прямо в зале, трактирщик, чего доброго, выставил бы его за дверь, а ему понравилось это уютное заведение. Здоровяк загоготал, сообразив, что ему бросили вызов, однако последовал за Шарфи.
— А ты тот еще весельчак, — издевательски бросил Шарфи, вытирая лицо не слишком чистым рукавом.
— С тобой можно неплохо позабавиться, — весело отозвался его противник.
Никакого сомнения в собственной победе, бедняга, — а ведь Шарфи собирался его унизить перед всеми. Он-то чувствовал вполне обоснованную уверенность, несмотря на то что пол несколько покачивался и он врезался в косяк, выходя из трактира. Это не важно. Он бывал и пьянее и тем не менее побеждал куда более достойных противников, чем этот.
На улице собралось небольшое кольцо зрителей. Многих пьянчужек отпугнул сильный дождь, по-прежнему с силой обрушивавшийся на все и вся, к тому же им совершенно не хотелось терять хорошие места, чтобы посмотреть поединок, который обещал быть недолгим и совершенно неинтересным.
Двое спорщиков встали друг против друга на обочине дороги. Противник Шарфи был на несколько лет моложе его, гораздо крупнее и тяжелее, с широкими плечами и длинными руками. Но бывший разбойник ничего не имел против — здоровякам вроде этого не так часто бросают вызов, к тому же они, как правило, довольно неуклюжи и неповоротливы. Впрочем, даже лучше, что ему достался этот тип — стоит завалить такого, и восхищенные зрители будут наперебой угощать его выпивкой всю ночь, слушая истории…
Под ботинками чавкнула грязь, когда Шарфи принял свою любимую боевую позицию. Противник надвигался на него, подняв сжатые кулаки, как обычный забияка. Шарфи мгновенно заметил многочисленные ошибки в стойке и осанке, и его уверенность в победе тут же окрепла.
Удар левой, затем правой… Хм, а у этого здоровяка неплохая скорость для таких размеров. Однако сам Шарфи поймал себя на том, что движется слишком медленно. Он выбросил вперед руку, намереваясь нанести быстрый и резкий удар, но противник успел куда-то исчезнуть. Когда Шарфи догадался развернуться, было слишком поздно. Огромный локоть летел ему в лицо, очевидно собираясь столкнуть его голову с насиженного места. Боль взорвалась разноцветными искрами, приглушаемая многочисленными кружками пива. Шарфи мешком рухнул в грязь, нелепо взмахнув руками.
Один удар. Потребовался всего-навсего один удар — невиданное милосердие сегодня проявила судьба.
— Перекатите-ка его на спину, чтобы не пускал пузыри в луже, — презрительно бросил победитель, отсмеявшись вместе с зеваками. — Если он дурак, это еще не значит, что его нужно утопить.
— А ограбить? — уточнил один из собравшихся.
— Как вам будет угодно.
Новый взрыв смеха. Шарфи потерял сознание, когда чужие руки начали обшаривать его карманы.
Когда ему удалось кое-как открыть глаза, дымка, полная мелкой мороси, повисла в воздухе. Вокруг царила ночь. У Шарфи ужасно болела голова, но он никак не мог вспомнить почему. С долей беспокойства он ощупал карманы и обнаружил прискорбное отсутствие монет. Очевидно, спускаясь в бар, он прихватил с собой слишком много денег. Шарфи возблагодарил Духов за то, что у него в комнате под кроватью осталась запертая шкатулка.
Мир неспешно, лениво кружился вокруг своей оси, в голове гудело. В баре, который обычно работал до самого утра, окна уже не горели, что могло означать только одно: закончилось пиво. Какая доля выпитого местными пройдохами была оплачена из его кармана? Это была не самая веселая мысль.
Несмотря на обильно излившиеся на него дождевые потоки, от Шарфи до сих пор воняло пивом, которое обидчик выплюнул ему в лицо (на этом моменте вернувшиеся воспоминания загадочным образом обрывались; он надеялся, что за ними не замедлят последовать остальные, восполнив пробелы).
В небе раздался крик — не слишком далеко, — в котором Шарфи безошибочно распознал вопль боевого мага. Следующий прозвучал чуть дальше, за ним последовал еще один. У Шарфи дрожь пробежала по спине, когда он понял, сколько рогатых тварей собралось неподалеку. Большая часть окон в поселке погасла сразу же, едва стихло эхо первого вопля. Давненько здесь не раздавались подобные звуки, однако жители узнали их без труда. Шарфи готов был поклясться, что чувствует, как маги пролетают над ним. Затем их крики стихли.
С трудом сев в грязи, Шарфи с изумлением обнаружил, что уже находится не один. Неподалеку от него стоял человек, расставив ноги, положив одну руку на крестовину меча и спрятав другую за спину. Лицо было скрыто капюшоном, но Шарфи с первого взгляда понял, кто перед ним. Потрясение на какое-то время лишило его дара речи, однако он вскоре оправился.