— Но почему это произошло?
— Потому что люди пришли в твой мир, Эрик, — пояснила Незнакомка. — Я не знаю историю их появления в Иномирье. Но разве драконы не жили когда-то там?
— Драконы… нет. Динозавры были.
— Странное слово. Но они, несомненно, представляли собой огромных волшебных существ, не так ли?
— Не знаю, как насчет магии… Но мы обнаружили огромные кости глубоко в земле, оставшиеся с незапамятных времен. Только и всего.
— Значит, это правда… Дьян говорил, что драконы называют твой мир домом. И когда твой мир был очищен от них, в этом произошло то же самое. Когда люди сделали первые шаги по твоему миру, драконы попали и сюда. Бог-Дракон велел своему выводку уступить место нам. Но молодые драконы и незначительные существа, заточенные вместе с ними, никогда не перестанут жаждать свободы. Они сделали первый шаг, чтобы предъявить свои права на нее. Я не знаю, каковы их намерения — собираются ли они вновь вступить в схватку со своим Родителем или же, наоборот, желают избежать сражения. Свобода для них главное. У драконов в их воображаемом мире нет места для нас. Они не любят нас, маленьких, слабых, самодовольных тварей, само существование которых лишило их свободы.
— Они не любят всех нас? — с легкой усмешкой уточнил Зоркий Глаз.
Женщина ответила с безрадостной улыбкой:
— Ты верно угадал. Они намерены сохранить жизнь малому числу людей. Тем, кто поможет им вновь обрести свободу. Эту группу они называют излюбленными. Мне было сказано, что я одна из них. Однако прежде, чем вы назовете меня предательницей собственных сородичей, я скажу, что вовсе не поэтому согласилась помочь Дьяну. А потому, что любила его.
Зоркий Глаз тихо рассмеялся:
— И сколько будет таких излюбленных?
— Мне этого не сказали. Достаточно, чтобы заполнить город или один дом… Я не знаю.
На противоположном конце комнаты Гобб задумчиво наблюдал за тем, как Инженер пытается собрать новую версию пистолета Эрика, одновременно стараясь заставить его не шуметь. Полувеликан, судя по всему, прислушивался к разговору, поскольку следующая реплика принадлежала ему:
— В деревне, если нужно убить овцу, мы подходим к ней с ласковыми словами. Чтобы привести на скотобойню без проблем. Я никогда не встречал ни одного дракона. Но спорить готов, что мы для них даже хуже овец.
— Расскажи нам про Дьяна, — потребовал Зоркий Глаз. — Что ему нужно?
— Было бы ошибкой полагать, будто драконы придерживаются одних и тех же взглядов. Нет, у них есть свои камни преткновения, свои раздоры, как и у нас, — издалека начала Незнакомка. — Дьян вовсе не ненавидит нас. Он, например, благоволит к человеческим женщинам. И ему очень понравилось играть с тобой, Зоркий Глаз, — так обмениваться заклинаниями дракону в новинку. Он не стал бы убивать тебя. Среди Великих Драконов наметился раскол. Думаю, четверо ненавидят нас лютой ненавистью, полной яда и горечи, и таких чувств мы не можем себе даже представить. Двое — Вьин и Вьян — не винят нас, не считают наше существование преступлением. Но их всего лишь двое. И из этих двоих единственный истинный друг людей из Великих Драконов — это Вьин. Идея оставить в мире горстку излюбленных — своего рода компромисс, к которому драконы пришли. Без Вьина не было бы даже этой малости.
— Но если Дьян сумел сбежать, почему остальные не могут последовать его примеру? — спросил Эрик.
— Я могу лишь высказать свои догадки. — Незнакомка покачала головой. — Дьян, видимо, знал, что рано или поздно наши пути разойдутся, поскольку рассказал мне далеко не все. Я ничего не знаю о магии, которая удерживает драконов в их небесной тюрьме. Они нечасто пытаются вырваться оттуда, опасаясь, что их Родитель проснется и уничтожит всех. Я могу предположить, что Дьяну было велено попытаться посмотреть, произойдет ли то, чего они страшатся. Вне всякого сомнения, Великие помогли ему. Возможно, у него есть задача, которую необходимо выполнить ради общего блага. Может быть, он оставил их и сумел освободиться сам.
Зоркий Глаз прервал:
— Ты о чем-то умалчиваешь. На какого из драконов он работает?
— На себя, — произнесла Незнакомка, пряча лицо в ладонях. — Я устала от этого допроса! — Она снова сделала несколько жадных вдохов магии и пробормотала что-то себе под нос.
— Какое заклинание ты сейчас сплела? — подхватился Луп.
— Никакое! Успокойся, вам нет нужды бояться меня. Что же до Дьяна… Он упивается чувством свободы. Боготворит его. Да, он должен наблюдать за нами. Выжидать. Я не знаю точно, кому из выводка он служит, да и вы не можете быть уверены, что он действительно выполняет возложенную на него задачу как следует. Он любит бунтовать. И он не ненавидит нас. Возможно, его вполне устраивает нынешнее положение вещей и он предпочел бы, чтобы его сородичи остались в своих тюрьмах. Какое ему до них дело? Он-то свободен, к тому же в этом мире он могуществен по сравнению с нами и никому ничем не обязан.
— Так он поможет нам? — спросил Зоркий Глаз. — Ты можешь уговорить его перейти на нашу сторону?
Женщина рассмеялась:
— На нашу сторону в войне между городами?! Какое ему дело до нее? Как, впрочем, и остальным драконам. Разве хозяину есть дело до враждующих соседей в его владении?
— Да, но мы-то оказались в центре внимания драконов, — напомнил всем Эрик. — Твой дружок следовал за нами от самого замка до Конца Света. Если он шпионит за нами для своих Великих Драконов, это означает, что и они заинтересованы в том, чтобы знать обо всех событиях. И я думаю, мы все понимаем, что это может означать только одно: они следят за мной. Или нужно сказать «за Тенью»?
— Все следят за тобой, — поправил Луп. — Мэры, драконы, даже этот уродливый ублюдок Архимаг.
— Достаточно! — заорала Азиель, заставив всех остальных подскочить от испуга. Она все это время довольно убедительно притворялась спящей. Теперь же девушка поднялась с постели. — Не смейте так говорить об Архи. Вы не знаете его! Только то, что он уродлив снаружи, не означает, что он такой же и внутри! А вот вы, по-моему, отвратительны, уродливы, хуже смерти! — Залившись слезами, Азиель бросилась вниз по ступенькам.
Зоркий Глаз всполошился:
— Не дайте ей уйти! Незнакомка, позаботься об этом. Пожалуйста, — издевательски добавил он, поклонившись Эрику.
Незнакомка поднялась, собираясь уходить, и напоследок сделала глубокий вдох, втянув несколько нитей. И закашлялась.
— В чем дело? — подхватился Луп. — Ты произнесла какое-то заклятие?
— Да нет же! Вдохнула плохой воздух. Чужой. Малая часть, смешанная с обычным.
— Она права, — подтвердил Зоркий Глаз. — Мне не нужен нос этого мерзавца, чтобы почуять приближение отравленного воздуха.
Когда Незнакомка ушла, Зоркий Глаз подозвал Гобба.
— Ей можно доверять? — спросил он.
Полувеликан потер подбородок, размышляя.