– Я жду.
– Возник чисто формальный момент... Простая формальность, не думайте, что за этим что-то скрывается...
Наступило молчание.
Если бы Алиса верила этому герцогу, она бы и впрямь подумала, что он мучается от каких-то благородных чувств, не в силах выразить свои переживания. Но ведь он кривляется!
Это она сама прошептала или кто-то рядом?
Наверное, не сдержалась фрейлина Джейн.
– У вас есть документ: свидетельство о вашем бракосочетании с его покойным величеством? – спросил наконец Бэкингем.
– Разумеется, – с достоинством ответила королева.
И только Алиса угадала, почему ее голос дрогнул.
– Для того чтобы церемония коронации прошла без сучка без задоринки, архиепископ должен зачитать этот документ на государственном совете. Так всегда делается перед коронацией. Следует развеять подозрения врагов относительно того, что ваш брак мог быть незаконным. А может, его и вовсе не было?
Сейчас он вежливо улыбнулся, догадалась Алиса.
– К сожалению, нашу свадьбу мы праздновали в узком кругу, и, разумеется, вас в числе приглашенных не было, – сказала королева.
– Тогда тем более у меня могут быть сомнения, – прозвучал голос герцога. – Прикажите принести документ.
– Как вы знаете, – ответила королева, – мы живем здесь, как на постоялом дворе. Все перепутано. Я порой своих туфель отыскать не могу. Так что передайте вашему хозяину, что я в ближайшие дни отыщу этот документ.
– Не в ближайшие дни, – голос герцога изменился, в нем зазвучала жесть, – а сегодня! Вопрос о коронации обсуждается именно на сегодняшнем государственном совете. И поторопитесь!
– Не смейте говорить со мной таким тоном!
– А почему? Если ты не королева, а обычная интриганка? Почему я должен тебе кланяться?
Лиззи рванулась вперед. Алиса и Джейн еле успели схватить ее. Фрейлина принялась успокаивать девушку, что-то шептать ей на ухо.
– Убирайся вон, лакей Глостера! – приказала королева. И голос ее прозвучал так холодно, что у Алисы мурашки пробежали по спине.
– Ты пожалеешь о своих словах, Елизавета из низкого рода Греев!
Затопали каблуки Бэкингема.
Хлопнула дверь.
Алиса, Лиззи и леди Джейн бросились в комнату.
Королева рыдала в кресле.
– Как он смел! Как он только посмел!
– Все это связано и просчитано заранее, – сказала Алиса.
– Я и без тебя понимаю, – ответила королева, всхлипывая. – Я все понимаю, но как это унизительно!
– Если вы позволите, ваше величество, – произнесла леди Джейн. – Я чувствую, что именно теперь вашим детям грозит самая страшная опасность. Если раньше Ричард не смел и пальцем тронуть принцев крови, то с бастардами, мать которых не была королевой Англии, он может делать все, что захочет. И ему даже выгодно будет, чтобы они исчезли. Мне страшно так говорить, ваше величество...
– И не смей так говорить! – оборвала фрейлину Елизавета. – Я все понимаю не хуже тебя. Но я не вижу никакого выхода. Никакого...
– Наверное, он замыслил все это давно, – сказала Алиса.
Королева кивнула:
– Я тоже так думаю...
– Мама, – сказала Лиззи, – а ты отдай им этот документ. Пускай все видят, что ты была женой нашего папы! Или еще лучше: дай монахам прочесть его перед народом у дверей Вестминстера!
Королева отрицательно покачала головой.
– Помнишь, – спросила она, – пожар в библиотеке? Там еще была фея Моргана...
– Помню, но при чем тут документ?
– Алиса, что ты тогда видела?
– Она копалась в шкатулке и достала оттуда документ... Наверное, именно его фея и взяла с собой. А остальное сгорело...
– Алиса вынесла шкатулку, но документа о нашем браке в ней не оказалось, – сказала королева. Она нахмурилась, а потом добавила: – Мне бы тогда сообразить, что за документ ей понадобился! Но как я могла догадаться? Ведь в шкатулке были и другие важные бумаги. Как я могла понять, что сгорело, что выпало, а что понадобилось воровке?
Фрейлина Джейн в отчаянии ломала пальцы.
– Какой негодяй! – шептала она. – Какой негодяй! Он замыслил это уже давным-давно!
– Не знаю, – ответила ей королева, и Алиса мысленно согласилась с тетей Лизой. – Возможно, ему подсказали. Если эта мерзкая фея Моргана у него в союзницах, то идея объявить, что принцы – вовсе не принцы, могла принадлежать именно ей.
– Но ведь этому никто не поверит! – воскликнула Лиззи. – Никто и никогда! Мой добрый народ знает, что мы все – законные дети нашего отца.
– Народ будет думать то, что ему прикажут думать, – печально сказала королева. – А когда спохватится и разберется, что хорошо, а что плохо, нам-то будет все равно.
– Почему? – спросила Лиззи.
– Потому что Ричард сделает так, чтобы нас больше не существовало.
– Вы только не расстраивайтесь, тетя Лиза, – сказала Алиса, и королева не возразила против такого обращения. А может быть, она просто не расслышала. – Для вас это и лучше.
– Почему?
– Потому что ваши дети больше ему не соперники. И он оставит их в покое.
– Есть человек – есть проблема, – вдруг сказала Джейн. – Нет человека – и проблемы нет, как говорил когда-то Джон Ди, покойный палач его величества, перед тем как поднять свой топор.
И против такого заявления нечего было возразить.
– В любом случае, – произнесла королева, – нашим детям больше нечего делать в Тауэре. С каждым днем там все опаснее...
Никто ей не ответил, потому что всем было ясно: принцев из Тауэра вызволить невозможно.
Невысокая, чуть повыше Алисы, исхудавшая королева подошла к камину, в котором потрескивали поленья, и стала греть руки в струе теплого воздуха.
– А раз невозможно, – сказала она, – значит, надо придумать, как это сделать...
Тогда заговорила Алиса.
Она как будто рассуждала вслух, потому что сама еще толком не понимала, что за мысль ее гложет:
– Освободить их силой мы не можем...
– Надо бы Генри позвать, – придумала Лиззи. – Он догадается, как взять штурмом этот Тауэр.
– И за это время они задушат моих мальчиков, – возразила Елизавета. – Я же знаю, какой приказ отдают страже, охраняющей важных пленников, которых ни в коем случае нельзя выпустить на волю. Стражникам говорят: «Если дело дойдет до крайности, выполните свой долг!»
– А Генри далеко, – сказала Лиззи и зарыдала.
В жизни Алисе не приходилось видеть девочки, которая умела бы так часто рыдать и изливать из себя столько слез.