— Паули, они держали здесь детей! Детей! Тут на стене есть инициалы…
Вспыхнул фонарик.
— …и слова из Библии… и рисунки. Детские рисунки. Ты думаешь, Уильямс знал об этом?
— Должен был знать, — ответил Паули, все осматривающий дверь. Паули был снаружи, его коллега — внутри. Стараясь не шуметь, Джек направился к открытой калитке. Он прошел за гаражом и вышел на дорогу. Отсюда был виден длинный шлейф полицейских машин перед входом в Солнечный Дом. Джек наблюдал за ними, сжав руки в кулаки.
— Я люблю тебя, Волк! — прошептал он, наконец, и вытер мокрые от слез глаза. Он вышел на дорогу, думая о том, что, очевидно, его арестуют в ближайшие полчаса. Но прошло три часа, а его не обогнала ни одна полицейская машина. Наверное, полицейским нашлось, чем заняться в Солнечном Доме.
Джек шел по шоссе. В темноте он увидел на горизонте огоньки фар, и остановился. Он стоял под темным небом Индианы, слушая, как приближается шуршание шин.
Ветер развевал его волосы. На сердце лежала тяжесть от потери Волка. Но как же все-таки хорошо было на свободе!
Через час его подобрал грузовичок.
— Куда держишь путь, дружок? — спросил водитель.
Джек был слишком уставшим и расстроенным, чтобы сочинять что-либо.
— На запад, — сказал он. — Чем дальше, тем лучше.
— Довезу до Мидстейта.
— Отлично, — ответил Джек и заснул.
Грузовичок мчался, разрезая ночь. Он ехал на запад, по направлению к Иллинойсу.
Образ Волка не покидал Джека. Он жил в сердце мальчика. Волк был… Джеку понадобилось время, чтобы подобрать подходящее слово, и это слово было «благородный».
И такое благородное существо погибло из-за него…
«Я спас свое стадо».
Джек Сойер больше не был стадом.
«Я спас свое стадо».
И немало людей, подвозивших мальчика — среди них встречались даже такие, которые никогда никого не подвозили раньше — удивлялись, видя его наполненные слезами глаза.
Джек пересекал Иллинойс и думал о Волке. Он почему-то не сомневался, что в этом штате проблем с «автостопом» не будет, и оказался прав: иногда было достаточно, не поднимая руки, просто посмотреть в лицо водителю — и машина останавливалась. Большинству водителей его История была не нужна. Все, что ему приходилось делать — это в двух словах объяснить цель своего путешествия:
— Я собираюсь повидаться в Спрингфилде с другом.
— Хорошо, хорошо, — отвечали водители. Да и слышали ли они его слова?
Он вспоминал Волка, его манеру говорить, есть; вспоминал, как Волк приносил ему в сарай пищу… И глаза мальчика наполнялись слезами.
Неподалеку от Денвилла его подобрал пятидесятилетний седой человечек. Он долго смотрел на Джека, как на старого знакомого, и, наконец, сказал:
— Ты замерз, сынок. Тебе нужно что-нибудь потеплее твоей курточки.
— Да, вы правы, — ответил Джек. Солнечный Гарднер считал эту курточку достаточно теплой одеждой для работы зимой, но она на самом деле насквозь продувалась осенним ветром.
— У меня есть пальто на заднем сидении, — сказал водитель. — Возьми его. Нет-нет, не отказывайся. Это пальто твое. Поверь, я не замерзну.
— Но…
— Все равно у тебя нет выбора. Ведь теперь это твое пальто. Одень его.
Джек нащупал предложенную одежду на заднем сидении. Это было шерстяное пальто цвета маренго.
— Это мое старое, — объяснил водитель. — Я вожу его в машине, потому что не знаю, что с ним делать. Так что возьми его.
Джек завернулся в большое пальто, натянув его поверх куртки. Ему сразу же стало теплее.
— Отлично, — улыбнулся человечек. — Теперь, стоя на холодной дороге, ты сможешь поблагодарить мистера Майлса П.Кигера из Огдена, штат Иллинойс, за спасение твоей шкуры. — Он смотрел на него так, будто хотел сказать больше; слова на мгновение повисли в воздухе; человечек все еще улыбался. Потом улыбка сползла с его лица и Кигер отвернулся.
В сером утреннем свете Джек разглядел шрам, пересекающий его щеку.
«Твою шкуру?»
Ох, нет…
Твою прекрасную шкуру, восхитительную, изумительную… Джек засунул руки поглубже в карманы и плотнее запахнулся. Майлс П.Кигер из Огдена, штат Иллинойс, смотрел перед собой.
— Спасибо за пальто, — искренне поблагодарил его Джек. — Правда. Я буду признателен Вам, где бы ни был.
— Надеюсь, — ответил Кигер. — Ладно, забыли. — Его голос стал заговорщическим. — Я знаю здесь одно местечко. Если хочешь, можем там перекусить.
— У меня нет денег, — нахмурился Джек. Оставшиеся два доллара и тридцать восемь центов нельзя было назвать деньгами.
— Не беспокойся об этом.
Они заехали в придорожное кафе. Джек, думая о том, как теперь ему будет тепло, направился к двери, но остановился, заметив, что Кигер все еще стоит возле машины, глядя на него.
— Говори, — сказал Кигер.
— Давайте, я верну Вам пальто, — предложил Джек.
— Нет, оно теперь твое. Я только подумал, что на самом деле не голоден, и будет лучше, если я пораньше приеду домой.
— Конечно, — кивнул Джек.
— Здесь ты легко поймаешь другую машину. Обещаю. Иначе не бросил бы тебя на дороге.
— Я понимаю.
— Держи. Я обещал накормить тебя, и накормлю, — он полез в карман и протянул Джеку купюру. — Возьми это.
— Нет, спасибо, — стал отказываться Джек. — У меня еще есть несколько долларов.
— Бери, бери. И приятного тебе аппетита.
Джек взял купюру. Десять долларов.
— Большое Вам спасибо.
— А почему бы тебе не взять еще и газету? Она скрасит твое время. — Кигер достал с заднего сиденья сложенную вчетверо газету. — Я уже прочел ее.
Он протянул газету Джеку.
Джек засунул ее в глубокий карман пальто.
— Не обижайся на меня, но мне кажется, ты проживешь очень интересную жизнь, — добавил Кигер.