Чейз стоял в тени у банкетного зала теннисного клуба Виста-дель-Мар. Зал был полон роскошных людей в роскошных вечерних нарядах. Мертвой точкой блеска и суеты была Эмма, женщина, с которой Чейз провел единственную незабываемую ночь и которую потерял сразу после этого. Негромкую музыку заглушали голоса и неестественный смех: официально здесь праздновал покупку «Уорт индастриз» сводный брат и лучший друг Чейза, Рейф Кэмерон, но старая вражда никуда не делась.
Потягивая виски тридцатилетней выдержки, которым его брат угощал тех, кто не хотел шампанского, Чейз разглядывал Эмму. Ее кожа была нежной, как шелк, как виски, который он пил. Жемчужно-серое платье изящно облегало ее фигуру, и он был готов почти на все, чтобы снова заглянуть под него. Оно открывало одно плечо и спадало волнами ниже колен; греческий образ был дополнен сандалиями на высоком каблуке и с ремешками, охватывающими стройные икры. Ее светлые волосы были уложены в элегантную прическу; она напоминала богиню.
Чейз прищурился. Что она здесь делает? Все гости так или иначе были связаны либо с «Кэмерон энтерпрайзес», либо с «Уорт индастриз». Скорее всего, она тоже или пришла вместе с кем-то. Возможно, он подойдет и выяснит это, а заодно и то, почему она так внезапно исчезла, оставив его переворачивать весь Нью-Йорк в бесплодных поисках загадочной Эммы Без-Фамилии. Однако прежде чем он двинулся к ней, Рональд Уорт, уже почти бывший владелец «Уорт индастриз», подошел к ней и по-хозяйски положил руку на ее голое плечо.
Чейз выпрямился и сжал губы. Она не могла спать с этим ублюдком, которому за шестьдесят, однако то, как старина Рон наклонился к ней и прошептал что-то нежное, а она горячо поцеловала его в щеку, позволяло поверить в это.
— Даже не думай об этом.
Чейз посмотрел через плечо на Рейфа, чьи светлые волосы делали его заметным в темноте:
— Что?
— Я заметил, что ты пялишься на Принцессу, и предупреждаю тебя: даже не думай об этом. Она проглотит тебя и не заметит.
Чейз притих; он научился этому в тяжелые времена, когда только начинал жить с отцом. Он тщательно скрывал поднимающийся изнутри гнев, поворачиваясь к сводному брату.
— Ты ее знаешь? — спросил он вполне спокойно.
— Эмма Уорт, также известная как Семя Дьявола.
Чейз поднял бровь, чувствуя, как гнев сменяется облегчением. Значит, она Рональду не любовница, а дочь.
— Я полагаю, в роли Дьявола — Рональд?
Рейф невесело усмехнулся:
— Что я могу сказать? Это его естественное состояние.
— А дочь? Что ты знаешь о ней? — Чтобы брат не заподозрил наличие у Чейза личного интереса, Чейз добавил: — Она имеет какое-то отношение к сделке?
— Лучше бы ей отношения не иметь, или я сотру ее с лица земли, — отрезал Рейф. — Но не думаю, что это так. Она абсолютная пустышка, избалованная дурочка.
— Любительница вечеринок?
Рейф поколебался:
— Не совсем. Ее имя почти не появляется в желтой прессе.
Чейз снова посмотрел на Эмму, усваивая новую информацию, которая вполне укладывалась в сложившееся у него впечатление. Правда, она не показалась ему дурочкой, но они провели вместе всего одну ночь, что он мог знать наверняка? Ему очень хотелось потребовать у нее объяснений по поводу ее внезапного исчезновения, но, похоже, он уже знал ответ благодаря Рейфу. Случайные связи были для нее делом обычным, как поход за продуктами — для обычной женщины. Проблема была в том, что он ненавидел, когда из него делали дурака. Когда он приехал к отцу в Нью-Йорк — ему было десять, — за ним закрепился статус незаконнорожденного, наверное, потому, что его всемирно известный отец-бизнесмен и мать-калифорнийка так и не скрепили свои отношения узами брака. В школе он научился держать себя в узде, попусту не высовываться, и это здорово помогло ему в дальнейшем продвижении по карьерной лестнице.
Чейз внимательно всмотрелся в Эмму. При том, что она излучала дух благосостояния, ее неприкрытая сексуальность противоречиво сочеталась с манерами недотроги. Больше всего на свете Чейз хотел снова подобраться к ней поближе, и, так или иначе, он сделает это сегодня же вечером.
— Как ты себя чувствуешь, папа? — спросила Эмма, беря отца под руку. — Вечеринка не слишком тебя утомляет?
— Не суетись, милая, я в порядке. — Рональд Уорт мягко улыбнулся. — Ты прекрасно знаешь, что это всего лишь небольшое недомогание.
— Вот как? — недоверчиво заметила она. — Очевидно, не такое уж небольшое, раз оно побудило тебя продать «Уорт индастриз» Рейфу Кэмерону.
Он поморщился:
— Это только одна причина из многих. Как я уже не раз говорил тебе, если бы ты приняла в этом участие…
— Чего я не сделаю, как я уже не раз говорила тебе.
— Что ж. Я бы мог вкалывать еще лет десять — двадцать. — Он бросил на нее взгляд. — Не смотри на меня так, малышка. Я в самом расцвете сил.
Эмма опустила голову, пряча улыбку:
— Я не сказала ни слова.
— Тебе и не надо было.
Она вздохнула, сжимая его руку:
— Ты уверен, что поступаешь правильно? Ты не обязан продавать бизнес, если я не хочу им управлять. Ты мог бы почаще перекладывать свои обязанности на плечи других, нанять управляющего.
— Мог бы. — Рональд стиснул зубы. — Но предпочел продать дело.
— Но кому? Насколько я знаю, Рейф Кэмерон — самый надменный человек в мире.
Он посмотрел на Рейфа:
— В этом нет ничего плохого, если у тебя есть надежные люди, способные прикрыть тебя. — В его голосе появилась грусть. — В его годы я был почти таким же.
— Папа…
— Хватит, Эмма. Все уже решено. — Острый взгляд небесно-голубых глаз остановился на ней, и лицо Рональда смягчилось. — Я говорил, что ты сегодня очаровательна?
Она ненадолго положила голову ему на плечо.
— Остатки былого величия.
Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в лицо:
— Ты унаследовала все мои положительные качества и избежала отрицательных. От матери тебе досталась поразительная красота, но нет ни одной ее слабости.
Эмме на глаза навернулись слезы. Отец редко говорил о ее матери, а то, что он сказал о ней что-то хорошее, и вовсе шокировало Эмму. Если бы ей еще удалось убедить его помириться с ее братом… Их связь не была разорвана полностью, но прошло уже больше десяти лет с тех пор, как они собирались всей семьей. Прошлое удерживало их от этого.
— Папа…
Похоже, он догадался, о чем она думала, и покачал головой:
— Забудь, принцесса. Этому не бывать. — Он чмокнул ее в нос. — Дела зовут, мне придется задержаться здесь, жать руки и благословлять младенцев. Ты справишься без меня? Если захочешь уйти, возьми машину, только потом пришли ее обратно.