Статуя так поразила Бена, что он не сразу заметил человека, подходящего сзади. К нему обратился другой сотрудник музея, помоложе, с дружелюбной улыбкой.

— Прошу прощения, сэр, я случайно слышал ваш разговор с моим коллегой. Пожалуй, я могу вам помочь.

— Было бы здорово, — сказал Бен. — Я ищу трон Венкуры, верховного жреца эпохи Эхнатона.

— К сожалению, этот предмет не принадлежит собранию музея, здесь мой коллега прав. Но ряд древних артефактов хранятся в частных коллекциях как в Египте, так и за его пределами. Искомый трон, скорее всего, найдется в одной из них.

— Существует ли список коллекций, желательно с перечнем входящих предметов?

— Эти сведения можно получить у смотрителя музея. Он очень занятой человек и примет вас не сразу. Есть более простой способ. Я знаю специалиста, располагающего подобной информацией. Скажу честно, если какой-то древний артефакт ему неизвестен, значит, он вообще никого не интересует. Мой знакомый может подсказать, где находится ваш трон.

Луч надежды. Бен почувствовал, как учащается пульс.

— Как его зовут?

— Пьер Клодель.

— Где мне его найти?

Служитель улыбнулся.

— Следуйте за мной. У меня в кабинете записан его телефон.

Клодель в одиночестве сидел на вилле. Тяжелые мысли мешались с ударной дозой алкоголя. Вдруг рядом с локтем зажужжал телефон. Аппарат на виброзвонке пополз к краю стола. Пьяный француз задумчиво провожал его взглядом.

Сперва он вообще не хотел брать трубку. Пускай грохнется на пол. В последнее время ему звонил только Камаль. Те времена, когда бизнес процветал и телефон не смолкал ни на миг, казались бесконечно далекими. Он успел позабыть, каково это — радоваться синему небу и яркому солнцу, прекрасной картине или музыке, прелестной женщине. Просыпаясь, он мечтал с головой спрятаться под одеялом. Хронический страх, как удушающий туман, опустился на его жизнь.

Но Камаль никак не мог звонить. Он предупредил, что на пару дней уезжает по делам и будет недоступен. Думать о делах командира боевиков не хотелось совершенно. Француза ни на миг не покидала мысль, что в скором времени Камаль увезет его в пустыню и бросит на растерзание стервятникам. Интересно, смерть будет легкой или не очень? Что лучше — валяться дохлым в пустыне или травить себя потихоньку бухлом и антидепрессантами?

Телефон не смолкал. Прилив любопытства, достаточно сильный, чтобы вырвать из пучины отчаяния, подтолкнул снять трубку.

— Алло?

— Это Пьер Клодель?

Голос был незнакомым.

— У телефона. Кто меня спрашивает?

— Меня зовут Бен Хоуп. Найдется минутка?

Услышав имя, француз воспрял к жизни. Бен Хоуп, иностранец, связанный с Морганом Пакстоном! О единственной встрече с этим человеком Камаль до сих пор не мог говорить без бешенства.

От новых возможностей кругом шла голова. Клодель призвал на помощь все остатки обаяния.

— Конечно. Чем могу помочь, мистер Хоуп?

— Я писатель, готовлю материал для новой книги. Мне сказали, что по поводу египетских артефактов лучше всего обратиться к вам.

Слушая его вранье, Клодель улыбнулся впервые за много дней. Зачем Хоупу нужен трон какого-то непонятного верховного жреца? Он лихорадочно складывал в голове кусочки мозаики.

— С большим удовольствием вам помогу. Приезжайте ко мне, мы все обсудим. Да, сейчас я свободен. Записывайте адрес.

Вскоре толстые шины «сегуна» прошипели по гравию перед виллой.

— Потрясающее место, — пробормотал Кирби, пожирая взглядом здание, сады, декоративный фонтан во внутреннем дворе и шикарный красный «феррари». — Кто этот парень?

— Сам толком не знаю. Знаток артефактов. Наверное, торговец.

Парадная дверь открылась. По лестнице, протягивая руку, сошел высокий элегантный мужчина в бежевых брюках и темно-синей рубашке.

— Мистер Хоуп? Пьер Клодель. Очень рад знакомству.

— Это мой научный консультант, Лоренс Кирби, — представил историка Бен.

— Все же доктор Лоренс Кирби, — прошептал тот в сторону.

Бодрый и учтивый француз провел гостей в роскошную гостиную и предложил напитки. Сидя с бокалом отличного белого вина, Бен занервничал, но как мог изобразил, что его интерес к египетским артефактам носит чисто познавательный характер. Кирби с открытым ртом восхищался обстановкой.

— Ну что, мистер Хоуп, расскажите поподробнее о вашей книге, — с улыбкой попросил Клодель.

Бен, сохраняя спокойствие, принялся вешать хозяину лапшу на уши, чтобы как-то объяснить, зачем ему срочно понадобился трон Венкуры.

— Этот период истории плохо изучен, — закончил Бен. Собственные слова вызывали у него содрогание. Легенда получилась ниже всякой критики.

Клодель выглядел вполне удовлетворенным. Разлив остатки вина по бокалам, он полностью согласился со всеми доводами, и через пару минут они уже болтали о привлекательности реликтов эпохи Эхнатона для коллекционеров.

— Не хотел бы отнимать у вас лишнее время, — сказал наконец Бен. — Поможете нам найти трон Венкуры?

Заметив, что гость крутит в пальцах опустевший бокал, Клодель прищелкнул языком.

— К сожалению, бутылка опустела. Подождите, я принесу новую из погреба.

— Конечно, — брякнул Бен и тут же прикусил язык. — Не нужно, умоляю.

— Извините, я настаиваю. Прошу прощения, я буквально на секунду.

Глядя вслед Клоделю, Кирби шепнул Бену на ухо:

— Мировой дядька.

Бен не ответил.

Через секунду Клодель появился в дверях. Однако в руках он держал отнюдь не бутылку вина. На гостей смотрел ствол автомата Калашникова.

44

Триполи, Ливия

Камаль в это время вел деловые переговоры. О своих визави он знал крайне мало: они европейцы, по-английски говорят с незнакомым акцентом, и шутить с ними нельзя ни в коем случае.

Главным у них был крупный, широкоплечий мужчина в пиджаке свободного покроя. На глазок ему было лет под семьдесят, цвет лица и густые светлые волосы наводили на мысль о суровых зимах. Крошечные бусинки глаз были такими пронзительными, что даже Камаль первым отвел взгляд, уставившись вниз, на закрытую папку, лежащую перед ним на столе.

За проявленную слабость он себя ненавидел. В другом месте, в другое время он бы ни за что не потерпел такого унижения. Но сейчас он не мог допустить ни малейшей непочтительности. Если встреча закончится ничем, второго шанса ему никто не даст. Настал ключевой момент в его карьере. Переломная точка. Еще чуть-чуть, и имя Камаля будет славиться в веках.

Так что Камаль, закусив губу, продемонстрировал собеседникам должное уважение. В конце концов, серьезные люди ради встречи с ним проделали неблизкий путь. С кем попало они переговоры не ведут. Личная встреча с ними — уже привилегия.