Чуть впереди он увидел втиснувшуюся между двумя каменными домами крошечную лавчонку из крашенного в черный цвет кирпича. Что касается самих зажавших лавчонку домов, то те, казалось, осели под тяжестью бесчисленных пластов покрывающих их надписей и рисунков. На витринах лавки лежал толстый слой пыли, а сами витрины были забиты древними коробками и сосудами с настолько выцветшими надписями, что прочитать их было абсолютно невозможно. На крошечной грязной вывеске значилось: «Аптекарь Нового Амстердама».
О'Шонесси ненадолго задержался, чтобы лучше изучить фасад лавки. Он не понимал, как подобный реликт мог выжить в то время, когда на каждом втором углу города сияет своими витринами «Дуан Рид». В заведение никто не входил и никто из него не выходил. «Аптекарь Нового Амстердама» казался вымершим.
О'Шонесси шагнул к двери, рядом с которой находился звонок и висело объявление: «Оплата только наличными». Он нажал на кнопку звонка, и откуда-то из глубин аптеки до него донесся непонятный скрежет. После этого в помещении довольно долго стояла полная тишина. Затем О'Шонесси услышал неторопливые шаркающие шаги. Замок щелкнул, дверная ручка повернулась, и дверь медленно открылась. О'Шонесси решил, что видит мужчину. Голова человека блестела, как бильярдный шар, покрой одежды был явно мужской, однако лицо было каким-то нейтральным и не давало возможности определить пол этого существа.
Не говоря ни слова, непонятная личность развернулась и зашаркала в глубину дома. О'Шонесси двинулся следом, с любопытством оглядывая помещение. Он рассчитывал увидеть старинную аптеку с допотопным сатуратором для содовой воды и деревянными полками, уставленными аспирином и мазями. Но заведение оказалось типичным крысиным гнездом с паутиной по углам и бесчисленным множеством разнообразных покрытых пылью коробок. Борясь с подступающим кашлем и осторожно лавируя по узкому проходу между горами мусора, О'Шонесси наконец добрался до мраморной стойки, такой же запыленной, как и остальная лавка. Личность, впустившая его в помещение, заняла позицию за стойкой. У стены за спиной личности высились деревянные полки с рядами выдвижных ящиков. Вглядевшись в медные рамки со вставленными в них бумажными ярлыками, О'Шонесси прочитал: амарант, рвотный орех, крапива, вербена аптечная, чемерица, паслен, нарцисс, пастушья сумка, клевер. На стеллаже рядом с полками стояли сотни стеклянных лабораторных стаканов и многие десятки коробочек с химическими символами, начертанными красным маркером. На стойке лежала книга под заглавием «Искусство перегонки».
Аптекарь (все же это был мужчина) с вопросительной улыбкой на одутловатом бледном лице взирал на посетителя.
– Консультант ФБР О'Шонесси, – представился О'Шонесси, показывая удостоверение, которое выправил для него Пендергаст. – Если позволите, я задам вам несколько вопросов.
Аптекарь долго и внимательно изучал карточку. О'Шонесси даже показалось, что он сомневается в ее подлинности. Однако старик ограничился лишь тем, что пожал плечами.
– Какого рода люди посещают ваше заведение? – спросил О'Шонесси.
– В основном виккане, – недовольно скривился аптекарь.
– Виккане?
– Да, виккане. Именно так они теперь себя величают.
– Вы хотите сказать – колдуны и ведьмы? – наконец сообразил О'Шонесси.
Хозяин аптеки утвердительно кивнул.
– А кто еще? Доктора, скажем?
– Нет, докторов не бывает. Иногда заходят химики-любители. Те, кто свихнулся на пищевых добавках, тоже у меня бывают.
– Есть ли среди ваших клиентов такие, которые носят старомодную одежду или вообще странно одеваются?
– Да они здесь все нелепо наряжаются, – сказал аптекарь, сделав неопределенный жест куда-то в сторону Двенадцатой улицы.
О'Шонесси подумал немного и продолжил:
– Мы расследуем преступления, которые случились в конце позапрошлого и в начале прошлого века. Нет ли у вас старых записей, которые я мог бы посмотреть? Списки клиентов или что-то в этом роде?
– Возможно, и найдутся, – протянул аптекарь писклявым голосом и с заметной одышкой.
– Почему так неуверенно? – спросил О'Шонесси, которого ответ старца несколько удивил.
– Аптека сгорела дотла в тысяча девятьсот двадцать первом году. После того как ее заново отстроили, мой дед стал хранить все записи в несгораемом сейфе. Отец, после того как аптека перешла к нему, сейфом почти не пользовался. Там хранилось лишь то, что когда-то принадлежало деду. Отец умер три месяца назад.
– Примите мои соболезнования, – сказал О'Шонесси. – От чего скончался ваш батюшка?
– Мне сказали, что у него случился удар. Через несколько недель после его смерти ко мне пришел торговец антиквариатом. Он осмотрел лавку и купил несколько предметов старинной мебели. Увидев сейф, он предложил мне большие деньги за все имеющие историческую ценность документы и вещи, которые там могут оказаться. Это предложение меня заинтересовало, и я рассверлил замок. Но ничего интересного в сейфе не оказалось. А я так надеялся найти золотые монеты, старинные ценные бумаги или облигации. И антиквар, и я были страшно разочарованы.
– И что же там было?
– Документы. Регистрационные журналы и еще что-то в этом роде. Поэтому я и сказал вам «возможно».
– Я могу взглянуть на сейф?
– Почему бы и нет? – пожал плечами аптекарь.
Сейф находился в полутемной задней комнате среди штабелей пахнущих плесенью картонных коробок и полусгнивших деревянных ящиков. Высокий – до плеч – массивный металлический сейф был выкрашен в зеленый цвет, а на том месте, где должен был находиться механизм замка, зияло ровное цилиндрическое отверстие.
Аптекарь открыл дверцу и, отступив в сторону, пропустил к сейфу О'Шонесси. О'Шонесси присел перед открытой дверцей и заглянул внутрь. Перед его носом колебались многочисленные нити слипшейся пыли, и содержимое сейфа скрывалось в темноте.
– Вы не могли бы зажечь свет? – спросил О'Шонесси.
– Не могу. Здесь нет электричества.
– Нет ли у вас под рукой фонаря?
– Нет, – ответил аптекарь и тут же добавил: – Впрочем, подождите...
С этими словами он скрылся, чтобы вернуться примерно через минуту с горящей тонкой свечой в бронзовом подсвечнике.
«Невероятно», – подумал О'Шонесси, взял свечу и, пробормотав слова благодарности, поднес этот хилый источник света к сейфу.
С учетом его размеров сейф был почти пустым. О'Шонесси двигал свечу, фиксируя в уме содержимое металлического шкафа. В недрах сейфа он увидел пачку старых газет в одном углу, небольшие, связанные бечевкой пачки пожелтевших листков бумаги, несколько рядов древних регистрационных журналов, два новых на вид тома в переплете из ярко-красного пластика и с полдюжины обувных коробок с нацарапанными на них датами.