Он должен выбраться наружу. И не только выбраться, но и подняться на гору. Он знает каждый изгиб ведущей вверх крутой и очень опасной тропы. Физически Констанс не слишком сильна, а после долгой изматывающей погони наверняка ослабла еще больше. Наверху у него будут все преимущества – в том числе и умение метко стрелять в темноте. Но Диоген тут же напомнил себе, что однажды уже совершил ошибку, недооценив ее. Это ни в коем случае не должно повториться. В ее лице он столкнулся с самым непоколебимым и, возможно, самым опасным противником.
Мысленно он уже взбирался на гору. Древняя тропа была проложена почти три тысячелетия назад греческими жрецами, совершавшими жертвоприношения Гефесту. Примерно посередине она разветвлялась на две части: более новая вела к вершине вдоль гребня Лисционе. Древняя же греческая тропа сворачивала на запад, к гребню Бастименто, где много веков назад ее пересекла Сциара-дель-Фуоко, легендарная Огненная лавина. Сциара представляла собой непрерывный поток раскаленной лавы, которая, стекая из кратера вулкана, заполняла собой огромное ущелье в милю шириной и триста футов длиной и в конце пути низвергалась в море, поднимая клубы пара. Стоя на скалистом краю Сциары, обдуваемый поднимающимся от лавы обжигающим воздухом, человек испытывал ни с чем не сравнимые ощущения: казалось, внизу перед ним разверзся сам ад.
Сциара-дель-Фуоко. Идеальное решение проблемы. Попавший в нее человек бесследно исчезнет в буквальном смысле этого слова.
Самая трудная задача – незаметно выбраться из дома. Но в конце концов, не может же она быть повсюду одновременно. А даже если и подстережет его у выхода, то вряд ли сумеет попасть в темноте в быстро движущуюся фигуру. Чтобы научиться так стрелять, нужны долгие годы тренировок.
Диоген подкрался к боковой двери и замер. Одним резким толчком распахнув ее, бросился в темноту. Как он и ожидал, грохнул выстрел, пуля пролетела всего в нескольких дюймах. Упав на землю, Диоген несколько раз выстрелил в ответ. Потом вскочил, выбежал из ворот, повернул направо, достиг конца тропинки и помчался вверх по высеченным в застывшей лаве ступеням, которые вели к древней тропе, поднимавшейся по склону вулкана Стромболи к Огненной лавине.
Специальный агент Пендергаст выпрыгнул из рыбацкой лодки на причал Фикогранде. Моторка дала задний ход, тщетно пытаясь укрыться от высоких волн, набегавших на открытый берег. Пендергаст постоял у растрескавшегося бетонного парапета, глядя на остров, который круто поднимался вверх, напоминая огромную черную колонну на фоне темного неба, освещаемого лишь неверным сиянием месяца. Сквозь окутавшие вершину горы облака он видел красноватые вспышки, слышал гул и рокот вулкана, смешивавшийся с шумом волн и завыванием налетавшего с моря ветра.
Стромболи был маленьким, всего около двух миль в диаметре, островом конической формы, неприступным и бесплодным. Даже деревня – несколько десятков открытых всем ветрам обветшалых оштукатуренных домишек, разбросанных вдоль береговой линии на полосе примерно в милю шириной, – выглядела странно сурово.
Пендергаст вдохнул влажный, пахнущий морем воздух и плотнее запахнул пальто. В дальнем конце причала, на противоположной стороне улочки, протянувшейся параллельно береговой линии, лепились друг к другу несколько покосившихся строений. Одно из них, вне всякого сомнения, было баром, хотя облупившаяся вывеска не имела электрической подсветки и буквы на ней невозможно было разобрать.
Специальный агент быстро прошел вдоль причала, пересек улицу и открыл дверь. В помещении висели сизые клубы табачного дыма. За столом расположилась группа мужчин – один из них в форме карабинера, – куривших и игравших в карты. Перед каждым на столе стоял стакан с вином.
Пендергаст подошел к барной стойке и заказал эспрессо.
– Сегодня вечером на остров в рыбацкой лодке прибыла молодая женщина, – произнес он и замолчал, ожидая вопросов.
Но бармен молча протер стойку мокрой тряпкой, налил эспрессо и добавил в него граппы. Казалось, он не был расположен поддерживать беседу.
– Молодая женщина, стройная, голова повязана красным шарфом, – добавил Пендергаст.
Бармен кивнул.
– Вы не знаете, куда она пошла?
После минутной паузы бармен ответил с заметным сицилийским акцентом:
– Наверх, к профессору.
– Понятно. А где живет профессор?
Ответа не последовало. Пендергаст почувствовал, как игроки у него за спиной прервали свое занятие, прислушиваясь к их разговору. Специальный агент знал, что в таком месте информацию нельзя получить, не предложив что-то взамен.
– Это моя племянница, – попытался он разжалобить бармена. – Моя сестра чуть с ума не сошла, когда ее дочь убежала из дома и отправилась в погоню за этим никчемным человеком, так называемым профессором, который соблазнил ее и теперь отказывается сделать то, что в подобных случаях делают порядочные люди.
Его слова возымели желаемый эффект. В конце концов, эти люди были сицилийцами – представителями древнего народа с древними понятиями о чести. Сзади скрипнул стул, и Пендергаст, обернувшись, увидел, что человек в форме карабинера вышел из-за стола и направляется к нему.
– Я слежу за порядком на Стромболи, – хмуро произнес карабинер. – Я отведу вас к дому профессора. – Повернувшись, он окликнул одного из своих товарищей: – Стефано, подгони «апе» для синьора, и следуйте за мной. Я поеду на мотоцикле.
Смуглый волосатый мужчина поднялся из-за стола и кивнул Пендергасту. Специальный агент вышел следом за ним на улицу. У крыльца стояла трехколесная повозка с мотором, и Пендергаст тут же забрался в нее. Немного впереди карабинер уже заводил свой мотоцикл. Через несколько секунд они тронулись с места и поехали по дороге вдоль пляжа. Справа доносился ни на секунду не стихающий шум волн, которые заливали песок, такой же черный, как сама ночь.
Спустя некоторое время они свернули с дороги, направляясь в глубь острова, и запетляли по немыслимо узким тропинкам, круто поднимавшимся вверх по склону горы. Чем дальше от моря, тем тропинки становились круче. Теперь они вились между виноградниками, оливковыми рощами и огородами, обнесенными стенами из скрепленного известковым раствором вулканического камня. Наконец показалось несколько вилл, раскинувшихся на верхних склонах вулкана. Последняя из них, окруженная высокой оградой, резко выделялась на фоне круто поднимавшейся вверх горы. Света в окнах не было видно.
Карабинер заглушил мотор у ворот, «апе» остановился рядом с ним. Пендергаст спрыгнул на землю и, подняв голову, посмотрел на виллу. Она казалась огромной и неприветливой, больше напоминая крепость, чем человеческое жилище. К ней было пристроено несколько террас; ту, что выходила на море, украшали толстые мраморные колонны. За высоким забором из вулканического камня раскинулся огромный роскошный сад с тропическими деревьями, на ветвях которых распевали райские птицы, и гигантскими экзотическими кактусами. Это был последний дом на горном склоне, и Пендергасту снизу казалось, что вулкан угрожающе навис над ним, издавая низкий рокочущий звук и подсвечивая низкие облака зловещими кроваво-красными вспышками.