— Отлично. Я больше так не буду. Счастлив?
— Да. Кстати, я тебе кое-что скажу, если обещаешь не психовать.
— Боже, что я натворила?
— Ничего, но стоит позвонить Америке.
— Где она?
— В «Моргане». Она вчера повздорила с Шепом.
Я наспех помылась и натянула на себя одежду, оставленную Трэвисом на раковине. Когда я вышла из ванной, они с Шепли сидели в гостиной.
— Что ты сделал? — потребовала я объяснений.
Шепли уныло посмотрел на меня.
— Она всерьез разозлилась.
— Что случилось?!
— Я взбесился, что она подначивала тебя столько пить. Думал, все закончится в больнице. Слово за словом, а потом я помню, что мы накричали друг на друга. Эбби, мы напились. Я сказал лишнего, — покачал он головой и уткнулся взглядом в пол.
— Например? — сердито спросила я.
— Обзывал ее по-разному, чем совсем не горжусь, а потом сказал, чтобы она уходила.
— Ты выгнал ее пьяной? Совсем спятил? — Я схватила сумочку.
— Полегче, Гулька. Ему и так непросто, — проговорил Трэвис.
Я выудила из сумочки мобильник и набрала номер Америки.
— Алло? — гробовым голосом ответила она.
— Только что обо всем узнала. — Я вздохнула. — Ты в порядке? — Я уединилась в коридоре, бросив сердитый взгляд в сторону Шепли.
— Нормально. Он козел. — Подруга была немногословной, в ее голосе слышалась обида.
Америка достигла мастерства в сокрытии своих эмоций, но от меня их не утаить.
— Извини, что не поехала с тобой.
— Эбби, тебе было не до этого, — отмахнулась она.
— Почему бы тебе за мной не заехать? Обо всем поговорим.
В трубке раздалось ее дыхание.
— Не знаю. Я не хочу сейчас с ним встречаться. — После долгой паузы я услышала бряцанье ключей. — Хорошо. Буду через минуту.
Я прошла в гостиную, перебрасывая сумочку через плечо. Парни пронаблюдали, как я открыла дверь и стала ждать Америку. Шепли подался вперед.
— Она приедет сюда?
— Шеп, Мерик не хочет тебя видеть. Я сказала ей, что ты останешься внутри.
Он вздохнул и повалился на подушки.
— Она меня ненавидит.
— Я поговорю с ней, а вам лучше придумать какое-нибудь потрясающее извинение.
Через десять минут на улице дважды просигналила машина. Я захлопнула за собой дверь. Как только я добралась до нижней ступеньки, мимо меня промчался Шепли, склонился над красной «хондой» Америки и заглянул в окно. Я остановилась, видя, что Америка игнорирует его, глядя прямо перед собой. Потом подруга опустила окно, и Шепли начал что-то объяснять. Завязалась перебранка. Я решила уйти, оставить их наедине.
— Голубка!.. — сказал Трэвис, спускаясь по ступенькам.
— Совсем плохо дело.
— Позволь им самим разобраться. Идем внутрь, — сказал он, за руку ведя меня по ступенькам.
— Неужели все было так ужасно? — спросила я.
Трэвис кивнул.
— Ужаснее не придумаешь. Они только выходят из стадии медового месяца, так что справятся с этим.
— Для парня, который ни с кем не встречался, ты чересчур много знаешь про отношения.
— У меня четыре брата и куча друзей, — с улыбкой ответил он.
Внутрь ввалился Шепли и с силой хлопнул за собой дверью.
— Черт побери, она просто невыносима!
Я поцеловала Трэвиса в щеку.
— Теперь моя очередь.
— Удачи, — сказал Трэвис.
Я скользнула в машину и села рядом с Америкой.
— Черт побери, он просто невыносим! — Она фыркнула.
Я хихикнула, и подруга одарила меня гневным взглядом.
— Извини, — сказала я, сдерживая улыбку.
Мы решили прокатиться, и всю дорогу Америка ругалась, плакала и снова ругалась. Временами она принималась разглагольствовать, адресуя свои тирады Шепли. Я молча слушала подругу, позволяя во всем разобраться с помощью метода, известного только ей.
— Он назвал меня безответственной! Меня! Как будто я тебя не знаю! Как будто я не видела, как ты чистила карманы своего отца и выпивала вдвое больше. Он, черт побери, не знает, о чем говорит! Он не знает, что за жизнь у тебя была! Он не знает того, что знаю я, и ведет себя со мной как с ребенком, а не со своей девушкой! — Я накрыла кисть Америки, но та отпрянула. — Он считал, что именно ты станешь причиной нашего разрыва, а в итоге сам этого добился. Кстати, о тебе. Ты какого черта вчера вытворяла с Паркером?
Неожиданная смена темы застала меня врасплох.
— Мерик, ты о чем?
— Трэвис устроил вечеринку в твою честь, Эбби. Ты уходишь и зажимаешься с Паркером, а потом еще удивляешься, почему о тебе ходят всякие сплетни!
— Подожди-ка минутку! Я говорила Паркеру, что нам не стоит этого делать. Да и какая разница, кто устраивал мне вечеринку! Мы с Трэвисом не встречаемся!
Америка фыркнула и уставилась прямо перед собой.
— Хорошо, Мерик. Что теперь? Злишься на меня?
— Я не злюсь на тебя, просто не общаюсь с полнейшими идиотами.
Я посмотрела в окно, не позволяя непоправимым словам сорваться с губ. У Америки всегда хорошо получалось задеть меня за живое.
— Разве не видишь, что происходит? — спросила она. — Трэвис прекратил бои. Ни с кем, кроме тебя, не гуляет. После тех шлюх-близняшек не приводил домой никаких девушек, готов убить Паркера, а ты волнуешься, что, по слухам, водишь за нос двоих парней. И знаешь, Эбби, почему расползаются такие слухи? Потому что дыма без огня не бывает!
Я повернулась, медленно склонила голову набок и посмотрела на подругу со всей злобой, на какую только была способна.
— Да что с тобой, черт побери?
— Ты встречаешься с Паркером и так счастлива! — насмешливо сказала она. — Почему же ты тогда не в «Моргане»?
— Я пари проиграла, ты же знаешь!
— Эбби, не смеши меня! Ты рассказываешь, какой Паркер чудесный, ходишь на ваши потрясающие свидания, часами болтаешь с ним по телефону, а потом каждую ночь ложишься рядом с Трэвисом. Не замечаешь, что во всей этой ситуации не так? Если бы тебе действительно нравился Паркер, то сейчас твои вещи находились бы в «Моргане».
Я стиснула зубы.
— Ты же знаешь, Мерик, я еще никогда не уклонялась от своих обязательств в случае проигрыша пари.
— Сначала я так и подумала, — сказала она, сжимая руль. — Трэвис — вот кого ты хочешь, а Паркер — тот, кто, по-твоему, тебе нужен.