— И как он объяснил им запрос?

— Тем, что Бронсон, вероятно, стал свидетелем транспортного происшествия в Риме, что их вполне удовлетворило.

Мандино не мог не задать очевидный вопрос:

— Почему они так не хотели давать информацию по нему?

— Потому что этот Бронсон — офицер полиции, — объяснил Карлотти. — Он детектив, приписанный к отделению полиции в Танбридж-Уэллсе. Как и у нас, британская полиция защищает своих.

Несколько мгновений Мандино молчал. События развивались неожиданным образом, и он даже пока не знал, как можно оценивать подобный их поворот.

— У него есть семья? — спросил он наконец.

— Родители умерли, детей нет, и он недавно развелся с женой. Бывшую жену зовут Анджела Льюис. Она работает в Британском музее в Лондоне.

— Кем? Секретаршей?

— Нет. Она хранитель в отделе древней керамики.

А вот это уже определенно дурные новости, решил Мандино. Он плохо представлял себе, в чем заключаются обязанности хранителя в отделе керамики, но прекрасно понимал, что если бывшая жена Бронсона работает в одном из самых знаменитых музеев мира, значит, у нее есть возможность связаться с лучшими специалистами в самых разных областях науки.

Мандино чувствовал, что драгоценное время уходит. Если он хочет как-то повлиять на ситуацию, необходимо самому как можно скорее отправиться в Лондон. Прежде чем положить трубку, он записал лондонский адрес Анджелы Льюис и номер телефона. Кроме того, предложил внести некоторые изменения в систему интернет — мониторинга и добавил ряд новых критериев, которые должны отслеживаться в ходе синтаксического анализа поступающих текстов.

Новая система слежения, которую он хотел установить, была более изощренной по сравнению с предыдущей, но и более дорогой, хотя после того, как кардинал согласился принять на себя оплату его расходов, ее стоимость больше не заботила Мандино. Она была основана на программном продукте, именовавшемся «NIS», который сотрудники Мандино модифицировали таким образом, чтобы устанавливать на отдаленных серверах без ведома владельца. Программа напоминала вирус троян. Она способна была контролировать целые сети, отслеживая необходимые интернетные запросы и даже целые электронные письма.

Теперь стоит Бронсону войти в Интернет, что бы он там ни искал, все станет известно Мандино.

Глава тринадцатая

1

Бронсон вытащил «Нокию» и набрал номер служебного телефона Анджелы. Дорога из Танбридж-Уэллса в город оказалась быстрой и в общем даже приятной. Место рядом пустовало, и Крис чувствовал себя удобно и свободно.

— Анджела?

— Да. — Голос звучал холодно и отчужденно.

— Это Крис.

— Я поняла. Что тебе?

— Я нахожусь рядом с музеем. Я привез фотографии надписей, чтобы ты могла на них взглянуть.

— Меня они не интересуют. Мне казалось, ты понял.

Бронсон остановился. Он и не ожидал, что Анджела встретит его с распростертыми объятиями. Последний раз они виделись в кабинете у адвоката, и их тогдашнее расставание было, мягко говоря, холодным, но Бронсон надеялся, что она все-таки согласится с ним повидаться.

— Я думал… Хорошо, а как насчет Джереми Голдмена? С ним я могу встретиться?

— Вполне возможно. Спроси его, когда придешь в музей.

Через пять минут Бронсон уже вставлял флэшку в USB — порт компьютера Джереми Голдмена в его страшно захламленном кабинете. Специалист по древним языкам был очень высокий и худой как палка; бледную веснушчатую физиономию прикрывали огромные круглые очки, которые, по мнению Бронсона, совсем ему не шли. На Голдмене были старенькие джинсы и простенькая рубашка, и походил он больше на какого-нибудь бунтаря — студента, а не на одного из ведущих британских специалистов по мертвым языкам.

— Здесь у меня фотографии обоих камней с надписями, — сообщил ему Бронсон. — На какую из них вы хотели бы взглянуть вначале?

— Вы присылали нам парочку снимков с латинской фразой. Мне бы хотелось посмотреть их еще раз, ну а потом перейдем к остальным.

Бронсон кивнул и щелкнул кнопкой мыши. На плоском широком мониторе появилось первое изображение.

— Я был прав, — пробормотал Голдмен, когда на экране появилась третья картинка. Он провел пальцами по буквам. — Под основной надписью действительно есть несколько дополнительных букв.

Он повернулся к Бронсону.

— Снимок крупным планом, который вы мне прислали, был достаточно четким, но из-за блика я не смог понять, являются ли отметины, которые я там разглядел, следами резца или же частью надписи.

Бронсон взглянул на экран компьютера и понял, что имеет в виду Голдмен. Ниже трех латинских слов располагались две группы из гораздо более мелких букв, на которые он первоначально не обратил внимания.

— Вижу. И что они значат? — спросил Крис.

— Я полагаю, надпись относится к первому или второму веку нашей эры. Я основываюсь на форме букв. Как и во всех когда-либо существовавших алфавитах, форма латинских букв со временем менялась. Наша надпись сделана классическим шрифтом первого века. А вот две группы из более мелких букв, возможно, помогут уточнить дату создания надписи. «РО» из «РО LDA», скорее всего, латинское сокращение от «per ordo», означающее «по приказу». Довольно распространенное сокращение, использовавшееся римлянами, когда они хотели сообщить, от кого из чиновников исходил соответствующий приказ, хотя крайне необычно, что в данном случае оно является частью надписи, высеченной на каменной плите. Как правило, оно употреблялось в самом конце документа на пергаменте. Вначале шел сам приказ, затем ставилась дата, потом «РО» и имя или инициалы сенатора или другого официального лица, от которого он исходил. Таким образом, если нам удастся установить, кто скрывается под инициалами «LDA», мы сможем более точно определить дату надписи.

— У вас есть какие-нибудь мысли на сей счет? — спросил Бронсон.

Голдмен улыбнулся.

— Боюсь, никаких. И должен признаться, задача не из легких. Кроме очевидной трудности, связанной с тем, что нужно определить личность человека, жившего два тысячелетия назад, располагая лишь его инициалами, существует еще одна сложность — у римлян была привычка, грубо говоря, менять количество своих имен. Ну вот, например. Все слышали о Юлии Цезаре, но очень немногие знают, что полностью он именовался как Imperator Gaius Julius Caesar Divus, обычно его называли Gaius Julius Caesar — Гай Юлий Цезарь. Поэтому его инициалами могут быть «JC», «GJC» или даже «IGJCD».

— Понял. Значит, «LDA» может относиться практически к кому угодно?

— Нет, конечно, не к кому угодно. Тот, кто отдал приказ высечь эту надпись на камне, несомненно, был очень важной персоной, сенатором или консулом, что, конечно же, сокращает зону поиска. Обладатель приведенных здесь инициалов почти наверняка вошел в исторические анналы. Именно там его и нужно искать.