Дурак.
Эдвард поднял руку к шее и вновь сел. Он не хотел на это смотреть. После многих лет работы в подводной лаборатории в Дубае ему предстояло утонуть в толще этих чертовых гор, на тысяче футах выше уровня моря.
Он не видел, как вода проглатывает одну лампочку за другой, отсчитывая последние секунды его жизни, но слышал смерть, идущую к нему. Несколько человек стояли на коленях на полу, молились.
Полные идиоты.
После того, что они творили в этой лаборатории, Бог, конечно же, останется глух к их мольбам о спасении.
Гул усилился, он просто оглушал, а потом стена воды ударила в заднюю часть вагончика. Свалила их всех на пол, а вагончик… покатил по рельсам. Он раскачивался из стороны в сторону, но двигался!
Люди поднимались, хватались за что придется, ища опору.
Вода сочилась сквозь щели, но закрытый вагончик мчался вперед, точно пуля в ружейном стволе.
Никто не произнес ни слова, боялись сглазить удачу. Даже молитвы смолкли. Казалось, верующие уже отреклись от Бога.
Впереди кто-то крикнул, громко, перекрывая рев воды, которая тащила их:
— Станция! Я вижу огни!
— Подземный перрон.
Но они мчались слишком быстро.
— Есть здесь стоп-кран? — спросил Эдвард.
Охранник метнулся в переднюю часть вагончика.
— Да!
Эдвард последовал за ним. Выезд из тоннеля стремительно приближался. И тут он увидел, что за огни их ждут: на станции бушевал пожар.
Охранник снял руку со стоп-крана, сел. Эдвард опустился рядом с ним на скамью.
Через несколько мгновений вагончик влетел в пылающий ад. Вода, растекаясь по станции, тут же превращалась в пар. Полыхало со всех сторон. В вагончике хватало воздуха лишь для душераздирающих криков. Жестокая смерть ждала этих людей — они медленно поджаривались.
15 часов 08 минут
Кэт обнимала за шею мужа, несшего ее на руках. Кровь текла из десятков порезов, глубоких и не очень, — ран, полученных в борьбе с летающей ордой, которую доставили к дереву шлемы на ножках.
Она практически разобралась с ними, когда Монк и Ковальски, спустившись на землю и отцепив парашюты, бросились ей на помощь. Кэт просто упала с дерева на руки мужа. Несколько последних летунов он сбивал протезом. Крепкая синтетическая кожа и стальные кости сослужили ему отличную службу. Кэт шутливо заметила, что тоже не отказалась бы от такой руки. Он ответил: Ты видела еще далеко не все.
Теперь они уходили через лес, преследуемые роботами разных типов. От потери крови и усталости, вызванной долгой битвой, мир вокруг казался Кэт затянутым туманом, с периферии наползали серые тени.
Ковальски отстреливался, идя позади, не подпуская самых шустрых чудовищ, но их было слишком много. Как муравьи из разворошенного муравейника, они ползли, прыгали, вертелись, не желая оставить их в покое.
— Туда! — крикнул Монк, когда они вырвались на широкий луг.
Возвышающийся над травой огромный гранитный валун с отвесными стенами представлял собой, похоже, идеальное место для обороны. Они поспешили к нему.
Сидя на руках мужа, Кэт наблюдала, как охотники вываливаются из леса, движутся по траве к ним, окружая со всех сторон. И счет им шел уже на сотни.
Монк прибавил шагу, Ковальски не отставал. Добравшись до валуна, они подняли Кэт наверх, потом забрались сами.
Охотники подкрадывались к гранитному острову, забирались друг на друга, пытаясь добраться до них, формируя все прибавляющую в высоте пирамиду.
Атаковали и с воздуха. Облака летунов выскакивали из травы, будто вспугнутая стая ворон. Летали по спиралям, дожидаясь подмоги, с тем чтобы нападать одновременно.
Они быстро учатся.
Волчок атаковал снизу, ударился о камень в дюйме ниже ноги Ковальски и свалился на копошащуюся внизу стальную смертоносную массу.
— Я думаю, самое время, — сказал Ковальски.
Время для чего?
— Ты сможешь стоять? — спросил жену Монк.
— Да, — ответила Кэт с уверенностью, которой не чувствовала.
Он поднял ее на ноги и приказал:
— Все время держись за меня.
Само собой.
Монк проделал какие-то манипуляции с запястьем и отцепил кисть. Один палец продолжал сгибаться и разгибаться.
Кэт нахмурилась.
— Что ты?..
Он подбросил кисть вверх. Кэт хотела проследить за ее траекторией, но Монк пригнул ей голову, погрозил пальцем и впился губами в ее губы.
Над головой что-то громко и резко хлопнуло.
Монк отпрянул, улыбаясь жене.
— Рука Бога, детка.
Кэтрин посмотрела вниз. У гранитного камня никакого движения. И летуны падали с неба. Сыпались стальным дождем.
— Мини-ЭМИ, — объяснил муж. — Эффективен в радиусе ста ярдов.
Электромагнитный импульс… используется для вывода из строя электроники.
— Пейнтер велел снабдить меня таким оборудованием после мер противодействия, с которыми мы столкнулись в Дубае. Решил, что нечто похожее может использоваться и в Берлоге, хотел подготовиться.
Ковальски хмурился, ощупывая карманы в поисках сигары. Наконец нашел, достал.
— Едва ли он ожидал такой чертовой прорвы роботов.
Одной рукой Кэт обняла мужа за шею. И не потому, что не могла сама стоять на ногах, — просто ей этого очень хотелось.
— Что теперь?
Монк посмотрел на часы.
— Знаешь, няня пробудет у нас до утра. Какие у тебя мысли?
— Швы.
Он похотливо подмигнул.
— Так ты хочешь поиграть в больницу?
Ковальски тяжело опустился на камень.
Тут Монк поднял руку и приложил ее к уху — вероятно, с ним связывались по рации. Понятное дело, ему выдали радиоприемник, защищенный от воздействия ЭМИ. Его улыбка стала еще шире.
— К нам гости.
15 часов 25 минут
В реве двигателя Грей поднял вертолет с луга. Ветер, вздыбленный лопастями, прижимал траву к земле, обнажая блеск стали.
Он уже помог группе Пейнтера. Лиза обрабатывала раны Кэт, тогда как сын Аманды, согревшийся и завернутый в теплое одеяло, плакал, требуя еды.
Пейнтер связался с Национальной гвардией и затребовал несколько генераторов ЭМИ, чтобы уничтожить оставшихся роботов. Но прежде всего он позвонил президенту, чтобы доложить о спасении его внука, Уильяма. Они просто горы свернули, чтобы вернуть его матери.