Он развел руки, устремив взгляд вверх, в бесконечность парящего над ним камня.
— Что-то я совсем запуталась, — призналась Финн.
— А у меня голова разболелась, — сказал Хилтс. — Места, где я стою, не должно существовать, свет, освещающий меня, не должен гореть, а человек, с которым я разговариваю, должен быть мертв. Все это не имеет смысла.
— Светильники были созданы тысячу лет назад, и их свет распространяется с помощью зеркал, все эти работы по камню были выполнены в поте лица верными, преданными людьми, а в живых я остаюсь по той единственной причине, что должен хранить и оберегать тайну этого места, пока это вообще возможно.
— А потом? — тихонько спросила Финн. — Что потом?
— А потом я уничтожу его, — просто ответил старик.
— Вы сумасшедший! — воскликнул Хилтс.
— Может быть, — сказал старик. — Но время проповедей и таких пророков, как Христос, уже миновало. Боюсь, в мир пришли новые, иные боги.
Он поднял маленький кожаный сверток.
— Когда придет время, тайное святилище должно быть уничтожено. Вместе с ним погибнет и Евангелие Света. Указания на сей счет совершенно ясны, — печально добавил он.
— Но почему? — настаивала Финн. — Зачем уничтожать все это?
— Да затем, что если всем этим не могут обладать все, то не должен обладать никто. В конце концов, Свет существует, дабы светить и просвещать. Не пристало превращать его в инструмент власти.
— Тогда расскажите всем.
— Беда в том, что правда о его существовании была бы использована против его истинной сути. Использована как знамя, под которое люди вроде Адамсона стали бы собирать своих сторонников. Но тайное святилище, как и Его Слово, не предназначалось для крестовых походов, ибо суть последних не вера и жертвоприношение, а меч и кровь.
Выстрел, нечто совершенно чужеродное в этом подземном покое, поразил старца прежде, чем по святилищу прокатился его звук. Хранитель упал. Потом послышалась серия режущих слух взрывов, и, словно по сигналу, свет в сводчатой каверне погас. Несколько мгновений царила полная тьма, а потом ее прорезали полдюжины тонких ярко-зеленых лучей.
— Приборы ночного видения, — прошептал Хилтс.
Он пошарил вокруг себя и нащупал стонущего, скрючившегося старика.
— Вы ранены? — спросила Финн.
— Плечо. Я выживу, — сказал Деверо. — Во всяком случае, проживу, сколько необходимо.
— Нам нужно вытащить вас отсюда, — сказал Хилтс.
— Вам самим нужно выбираться отсюда, пока не поздно.
— Мы должны доставить вас в больницу.
— Вы находитесь на глубине в двести тридцать семь футов под землей. На дальней стороне этой каверны есть выход, который ведет прямо к реке Уинтер. Есть место, где пещеру от нее отделяет лишь тонкий скальный щит, разрушить который я могу, когда мне заблагорассудится. Адамсон мнит себя победителем. Воображает, будто он восторжествовал, заполучил наконец то, что позволит ему сплотить и возглавить нацию. Самонадеянный глупец! Он не обрел ничего, кроме тьмы!
— Хватай его за ноги, — велел Хилтс.
Мрак вокруг них во всех направлениях прорезали движущиеся зеленые лучи.
— Карстовые воронки, — прохрипел старик, когда они тащили его по полу каверны. — Он появится из старых лазов наверху.
Неожиданно пещеру заполнил усиленный мегафоном голос Адамсона:
— Не знаю, как это у вас получилось, но на сей раз вам не уцелеть!
— Свихнутый упрямец! — буркнул Хилтс.
— И без тебя знаю, — отозвалась Финн.
Когда им наконец удалось добраться до наклонной каменной стены, Финн почувствовала, как старик схватил ее за лацканы.
— Вы должны уходить.
— И как нам это сделать? — поинтересовался Хилтс.
— Через врата Медузы.
— Это еще что за чертовщина?
— Над каждой из монашеских келий в камне была высечена маска. Медуза была покровительницей легиона Люцифера. Найдите ее, и вы найдете путь.
Раздался резкий, как треск рвущейся ткани, звук, и вспышка над их головами высветила не меньше дюжины вооруженных человек, спускавшихся из-под потолка каверны по сброшенным веревкам.
— Они там! — взревел Адамсон.
Прозвучал залп. Пули вовсю рикошетили от каменных стен. Жаркий свет фальшфейера начинал меркнуть, когда Финн заметила над одним из проходов резную маску.
— Медуза! — указала она.
— Давай, бери его! — сказал Хилтс, снова взяв старика под мышки.
В последнем свете от вспышки Финн разглядела рану. Пуля попала ниже плеча, и вытекавшая толчками кровь пузырилась. Было задето легкое, если не хуже.
— Оставьте меня, — слабым голосом произнес Деверо. — Только время теряете: и меня не спасете, и сами погибнете. Бегите!
— Мы приведем помощь, — пообещал Хилтс.
— Бегите! Скорее! — настаивал старик.
Они побежали, спотыкаясь на неровном каменном полу. Фальшфейер выгорел полностью, оставив их в кромешной темноте, не считая пронзающих линий зеленого света.
— Если один из тех парней запалит новый светильник, нам крышка, — бросил на бегу Хилтс.
Словно в ответ, снова раздался треск, и пещера озарилась внезапным светом, показавшим, что щель в скале, над которой красовалось изображение Медузы, такое же, как на медальоне, находится всего в нескольких футах от них.
— Туда! — крикнул Хилтс, толкая Финн вперед, к темному входу.
В последний миг девушка оглянулась и увидела старика, привалившегося к стене гигантской сокровищницы, которую ему выпало оберегать. Он улыбался.
Пули жужжали, как рой злобных шершней. Она метнулась в темноту, нагнув голову под ликом безобразной богини со змеями вместо волос, и, оказавшись в крохотной пещерке, споткнулась. Свет от новой вспышки позволил ей увидеть, что они попали не в келью, а к подножию ведущей наверх каменной лестницы.
— Поднимайся! — крикнул Хилтс.
Не теряя времени, девушка стала вбираться по крутым ступеням, слыша за спиной хриплое дыхание фотографа.
Шли минуты, подъем все не заканчивался, а потом внизу, на ступенях, пугающе зазвучали торопливые чужие шаги, которые, впрочем, в следующий миг заглушил донесшийся снизу, страшный, словно рухнуло само сердце земли, грохот. Им в спины пахнуло ветром, словно что-то вытесняло из пещеры воздух.
— Что это было?
— Не останавливайся.
Они продолжали взбираться, подгоняемые несущимся снизу ревом. Посыпались каменные обломки, скальные стены и лестница заходили ходуном. Снизу, из пещеры, неся с собой камни и грязь, им вдогонку мчался поток воды.