Империя, которую он создал, началась именно с этих маленьких офисов, и он чувствовал себя здесь в безопасности.
Майкла никогда не привлекала работа над строительными проектами, гораздо больше ему нравился так называемый "зернистый" бизнес. Хотя проекты, с любой точки зрения, были самыми законными каналами для вложения денег. Райаны исправно платили налоги, даже налог на добавленную стоимость. Но предпочитал Майкл именно клубы, как и конторы для заключения пари, и еще ограбления.
В отличие от Моры, он хорошо помнил то время, когда они были нищими. Стоило ему прикрыть глаза, и в памяти возникали тараканы, голые полы и вечно беременная мать.
Майкл жаждал денег – больших денег, способных вызвать возбуждение, и жажда эта не имела предела, словно бездонная пропасть. Как ему хотелось уподобиться тем образованным сукиным сынам, с которыми его свел Темплтон! Чтобы богатства обволакивали его, словно плащ, чтобы он мог купить кого угодно и что угодно – любую вещь, какую пожелает. И теперь с помощью золота и доков он, пожалуй, сумеет этого добиться. Майкл знал, что они провернули одно из крупнейших дел в криминальной истории Англии. Знал и то, что для полиции это дело осталось тайной, как и убийства Джека-Потрошителя. Майкл любовался собой, хотя никому не говорил об этом. И вот теперь Джоффри хочет все это разрушить.
Знай Мора, какой интуицией обладает Майкл, она удивилась бы и смутилась. В глубине души Майкл был уверен, что Джоффри – его ахиллесова пята: если его арестуют или станут допрашивать, в этом будет повинен только Джоффри.
Никто из братьев даже помыслить не мог о том, чтобы очернить его самого или Мору. Никто, кроме Джоффри.
В 1980 году Гарри опознали как участника ограбления, и он был вызван в суд "Олд-Бейли" по обвинению в вооруженном грабеже. Майкл купил лучшего лондонского адвоката, Дугласа Денби, из Королевского суда. Гарри отпустили, но Майкл был уверен, что разболтай брат полиции хоть что-нибудь о своем старшем брате, его и не стали бы вызывать в суд. Однако Майкл не испытывал беспокойства. Даже перспектива отсидеть пятнадцать лет в тюрьме не заставила бы Гарри проболтаться. Не таким был Джоффри. Он, как змея, вначале усыплял бдительность своей жертвы, а потом набрасывался на нее и уничтожал. Причем Мору Джоффри готов был уничтожить скорее даже, чем Майкла.
Поставив машину на стоянку, Майкл осмотрелся, нет ли чего-нибудь подозрительного, вылез из машины и направился в клуб. Джерри Джексон был уже там.
– Привет, Мики! – Судя по голосу, Джерри обрадовался приятелю, и Майкл был тронут.
В ту ночь, когда взорвали клуб, волосы у Джерри сгорели, и теперь он носил парик. Он также потерял ухо, а часть лица и шеи были изуродованы и приобрели розовато-лиловый оттенок. Все эти годы Майкл заботился о Джерри не меньше, чем о своих братьях.
– Все в порядке, Джерри? Кто-нибудь меня спрашивал? – Он постарался придать голосу беззаботность.
Джерри покачал головой.
– Этот ирландский парик мне нравится больше, чем прежний. Он что, новый?
Джерри рассмеялся. Несмотря на зловещий вид, он был добрым малым.
– Точно. Стоил мне около двух сотен. Волосы настоящие, видишь? – Он снял парик и подал Майклу. Майкл взял его и держал в руках, не зная, что с ним делать.
– Да. Недурен. – Оба рассмеялись. Впервые за все эти годы Майкл вспомнил о том, как они вместе играли детьми. Отца Джерри убили на войне, а его мать "обрабатывала" Бейсуотер-роуд. Своих ребятишек она подняла на доходы от тотализатора и благотворительные средства "Национальной Помощи". В настоящее время эта почтенная старая леди, обожавшая своих внуков и внучек, жила в Эфилде.
Разговаривая с Джерри, Майкл никак не мог избавиться от мучившего его дурного предчувствия. Он бросил Джерри парик и, не переставая улыбаться, поднялся в офис.
Майкл не сразу дозвонился Келли, когда же наконец соединился с ним, услышал в его голосе подозрительные нотки, что, впрочем, его не слишком удивило.
– Послушайте, Келли. Меня выследили. Клянусь вам.
– Пэт О'Лулин, Райан, не тот человек, которого стоит закладывать, – заявил с сильным североирландским акцентом Келли. – Не успеют его отправить на корабле обратно в "Мейз", как он тотчас же вернется, причем – победителем. Так что считайте себя мертвецом. – Келли говорил таким тоном, словно речь шла о погоде.
Майклу стоило большого труда не взорваться. Он весь кипел от ярости, той самой ярости, которая была способна вселить страх даже в закоренелых преступников.
– Говорю вам, меня выследили. Чего же вы от меня хотите? Вот уже тридцать лет я связан с вашей паршивой организацией, дорогой мой. Вас еще на свете не было, когда я делал на нее пожертвования.
Если он скажет им о Джоффри, то навсегда потеряет их доверие, а самого Джоффри просто прикончат. Мать не перенесет этого.
Словно угадав его мысли, Келли сказал:
– Так вот, мистер Райан, свое дельце вы неплохо провернули: всего час назад в одном из ваших так называемых "надежных домов" накололи Сина Мерфи и Лайама Макнамару. В общем, вы – покойник, Райан.
В трубке все смолкло.
Майкл ошарашенно смотрел на нее. Мерфи и Макнамара! Наконец он положил трубку на рычаг. На лбу выступили капли холодного пота. Он поднялся с кресла, подошел к стоявшему в углу бару, налил себе большую порцию бренди и залпом выпил. Джоффри разделал его как какого-нибудь лосося! Ничего, он сотрет этого Джоффри Райана с лица земли. Черт бы побрал эту треклятую Мору, а заодно и мамашу! Он пустит слушок, что это Джоффри настучал на ирландца. Тогда ИРА сперва доберется до Джоффри, и все будет о'кей. Если же нет, то он сам достанет этого ублюдка! Уж как-нибудь обойдется без ирландца. Майкл позвонил Море. Она должна знать, что происходит.
Трубку снял Темплтон.
– Это Уилли?
– А, Майкл, приветствую! – Голос его звучал дружески.
– А что, Мо дома?
– Нет. Поехала к матери повидаться с Джоффри. Могу я быть чем-нибудь полезен? Я обещал ей сидеть на телефоне, вместо секретаря. Хотел пригласить ее на ленч, но вы же знаете вашу сестру: для нее прежде всего дело! – Последние слова он произнес с иронией.
Майкл через силу рассмеялся.
– Если она вернется до того, как мы с ней увидимся, передайте ей, что я должен, просто вынужден избавиться от того, служащего, о котором мы с ней говорили. Скажите, что на этом настаивает Келли. Вы поняли?
– Да. Не волнуйтесь, я все записал.
– Ну, тогда до скорого, Уилли.
– Пока, Мики.
Итак, Мора проглотила свою гордыню и поехала на квартиру к матери. Видимо, выследила этого ублюдка и знает, что он там прячется. Думает, в доме у матери он в полной безопасности. Подонок!
Майкл надел пальто и вышел из клуба. Была середина дня, по улицам непрерывным потоком мчались машины. Майкл ехал на Ланкастер-роуд, кипя от гнева. Джоффри его наколол и заплатит за это. Он попытается уговорить брата выехать из квартиры матери, если же тот заартачится, вытащит силой ублюдка, мать его! Пусть все они катятся к такой-то матери! В ярости Майкл не заметил черной машины "гранада-скорпио", припарковавшейся напротив его собственной.