– А ты уверена, что беременна? Ты наверняка знаешь?
Керри, сгорбившись, сидела на стуле. Она казалась очень маленькой и одинокой. Лицо ее было в пятнах грязи и слез. Она кивнула.
– И сколько времени уже? Я имею в виду – можно ли еще что-нибудь сделать с этим?
– Не знаю. Наверное, больше трех месяцев.
Бриони потушила сигарету и тут же закурила другую. Она смотрела на свою сестру, сломленную не только потерей любимого человека, но и тем, что носила его ребенка. Ребенка, который будет отвергнут всеми из-за цвета его кожи. В глубине души Бриони ощутила проблеск сочувствия к несчастному не рожденному еще младенцу, который так уютно устроился в утробе своей мамочки. Но надо попытаться спасти положение.
– Я устрою тебе встречу с акушеркой, Денизой О'Тул. Все мои девочки пользуются ее услугами. Она свое дело знает.
Лицо Керри внезапно сморщилось, слезы потоком хлынули из глаз, надрывный стон вырвался из груди. Бриони подошла к сестре, обняла ее, прижала к себе, стала гладить темноволосую головку и бормотать ласковые слова.
Позже в этот же день Бриони оставила Керри в надежных руках миссис Хорлок, а сама вместе с Марией Юргенс и агентом по недвижимости осмотрела «Бервик Мэнор». В итоге они с Марией приняли решение о покупке дома.
Кевин Картер обедал у себя дома в окружении жены и трех маленьких дочерей, темноволосых и кареглазых. Его жена, Энни, была женщиной небольшого роста с черными волосами и прелестным свежим личиком. Она открыла Бриони дверь и широко улыбнулась.
– Здравствуйте, мисс Каванаг. Кевин обедает. Проходите, я как раз заварила чай.
Бриони прошла через крошечный холл в столовую. Кевин увидел хозяйку и встал.
– Садись и заканчивай обед. Я выпью с тобой чаю.
Бриони села на стул возле двери. Три девочки с любопытством смотрели на нее. Кармел, старшая, застенчиво спросила:
– Вы принесли нам что-нибудь?
Бриони засмеялась и, открыв сумку, вытащила оттуда три порции мятного мороженого в ярко-зеленых обертках.
– Тебе не следовало спрашивать, Кармел! – прикрикнул на девочку Кевин.
Бриони сказала примирительным тоном:
– Оставь ее, Кевин. Если не попросишь, ничего не получишь! Через десять минут она села в свою машину, и Кевин повез ее в одно из заведений.
– Кстати, Кевин, я хочу, чтобы ты сегодня привез мне одного парня, Маркуса Даулинга. Он хочет стать членом нашей команды.
Кевин тихонько присвистнул.
– Он собирается сделать себе имя, этот Маркус!
Бриони оборвала его:
– Когда я захочу услышать твое мнение, я тебя спрошу. Голос ее был холоден как лед, и потрясенный Кевин обернулся, чтобы увидеть ее лицо.
– Веди машину, Кевин, тебе платят за это. И вот еще что… Если я прикажу тебе припугнуть кого-то, то делай только то, что велено, понял? Если я захочу, чтобы ты кого-то избил или порезал, то я прикажу, и ты это сделаешь. Я знаю, что Эвандер Дорси истекал кровью. Я не просила тебя делать с ним такое, – только напугать. Если ты еще когда-нибудь попытаешься действовать по своей воле, то я дам тебе почувствовать всю силу моего гнева. Тебе ясно?
Кевин кивнул:
– Да, мисс Каванаг.
В кабинет постучали.
– Входите! – откликнулась Бриони.
Джонатан ля Билльер вошел в кабинет. На его лице сияла улыбка.
– Тебя кто-то расстроил, Бриони? – Его густые брови вопросительно поднялись, и она улыбнулась.
– Просто раскисла немного.
Джонатан сел на стул и, скрестив ноги, игриво спросил, показывая глазами на бокал с бренди:
– Пьешь в одиночку? Это симптом старой девы, моя дорогая. Будь осторожна, я тебя предупредил!
Бриони засмеялась.
– Чем могу быть полезна?
– Вообще-то я хочу попросить тебя повлиять на Руперта. Через две недели мы снимаем фильм. Мне понравилась одна маленькая девчонка, я хотел бы, чтобы она снялась со мной, но Руперт почему-то уперся…
Бриони кивнула:
– Он с ума по тебе сходит, Джонатан, и ты знал это с самого начала. Тебе неудобно самому послать Руперта к дьяволу, и ты хочешь, чтобы это сделала я. Правильно?
Он изобразил смущение:
– Ну, я не сказал бы, что дело обстоит именно так…
– Конечно, не сказал бы. Но я скажу, потому что всегда говорю то, что думаю.
Джонатан заерзал на стуле.
– Послушай, Бриони, все началось с порнофильмов. Потом Руперт решил использовать меня для чего-то более серьезного, но это не получилось. Теперь ты держишь все карты в руках, и тебя он послушает. Я могу играть, я в форме. Но я не хочу провести всю жизнь в ожидании звонка Руперта.
Бриони затушила сигарету.
– Могу я спросить тебя кое о чем?
– Разумеется, о чем угодно.
– Правда, что ты сын обедневшего священника?
Джонатан секунду смотрел на нее, а затем рассмеялся.
– А как давно ты раскусила меня?
– На самом деле через пять минут после того, как мы познакомились. Послушай, Руперт будет ломаться изо всех сил. Тебе необходимо научиться управлять им. Оброни ненароком словцо о том, что у тебя есть другие предложения. Не говори ничего конкретного, просто намекай. Он серьезно настроен заняться художественным кино. Хотя временами Руперт ведет себя глупо, он все же человек дела. Голову он теряет только с молоденькими мальчиками. Я надеюсь, ты и сам это заметил?
Джонатан закатил глаза:
– Еще бы! Как его еще не посадили под замок, просто ума не приложу. Теперь он увлечен сыном лорда Хокли. Представляешь, этот сопляк делает себе макияж! Я говорил Руперту, чтобы он был осторожнее, отец мальчишки против подобных отношений, но Руперта с этим парнем видят вместе повсюду. Я не хочу, чтобы меня вымазали дегтем с ним заодно. На самом деле, Бриони. он никогда ко мне не прикасался. Я этого не хотел. Я человек корыстный и признаю это, я хочу выбиться в люди, но не такой ценой. Я держу его на расстоянии.
– Я подумаю, как тебе помочь. А ты не спускай глаз с Руперта и мальчишки. Такие вещи опасны для всех нас. У лорда Хокли в этом городе огромная власть, он богат и влиятелен. Если он решит всерьез заняться своим сыном, это может задеть и нас. А много ли знает мальчик о нашем бизнесе?
Джонатан энергично закивал:
– Он знает все, Бриони. Я предупреждал Руперта, чтобы тот помалкивал, но ты же знаешь: когда он выпьет, да еще кокаин… Как-то утром я застал их нагишом с парочкой арабских парней и понял, как низко пал Руперт. Он даже не пытается сейчас скрывать свои наклонности. Пока он безобразничал один, беспокоиться не стоило, но сейчас с ним не расстается молодой Питер Хокли, и все может кончиться печально. Мальчишке только девятнадцать лет, но именно он устраивает их маленькие развлечения. Откровенно говоря, Бриони, то, что творится ночами в доме Питера, шокировало бы даже тебя. А в итоге лорд Хокли знает достаточно обо мне, о тебе и о Томми, чтобы потащить нас всех в суд. Мальчишку, похоже, это очень возбуждает.