Она взяла одну и удивленно уставилась на нее. Когда Дэви просунул голову в дверь, она машинально среагировала на щекотливую ситуацию и опустила дискету в карман.
— Не волнуйся, Донна, он не имел в виду и половины того, что наговорил.
Она набрала в грудь воздуха и ответила так резко, как смогла:
— Я не хочу, чтобы это место когда-либо еще использовали в качестве склада краденых вещей! Ты понял меня, Дэви? Мы слишком много потеряем, если нас с этим поймают, особенно учитывая, что страховые агенты в последнее время постоянно набредают на нас. Они и так уже подозревают нас в нечистой игре, потому что я застраховала площадку как раз накануне ее разгрома. Хорошенько подумай об этом! Наличие у тебя средств к существованию, благополучие Кэрол и твоих детей зависят от этой площадки…
Дэви молча кивнул, продолжая готовить кофе.
В крыле царила непривычная тишина. Смерть Тимми так или иначе повлияла на поведение всех заключенных…
Когда мужчины толпой покидали камеры, чтобы принять утренний душ, было особенно заметно, что общее настроение в крыле в целом подавленное. Даже записной шутник крыла Бенджамин Дэйвс помалкивал. Двое странноватых новичков мылись под душем, стоя бок о бок. Джорджио наблюдал, как они вполголоса переговариваются между собой, и смаковал мысль о том, что скоро с его легкой руки сведения о них станут достоянием всех и каждого.
Эта приятная перспектива смягчала боль от утраты Тимми. Сэди все еще давали успокоительное, чтобы он справлялся с нервами. Даже видавшие виды тюремщики были опечалены страданиями Сэди и его жалким видом. Они приносили ему чай и сигареты, не забывая, правда, ни на миг, что страдалец теперь числится собственностью Дональда Левиса: как бы там ни было, но пока тот не вышвырнет Сэди прочь, парень заслуживает некоторой доли уважения.
Джорджио рассеянно совершал утренний туалет… То, что огромного, неуклюжего Тимми больше не было с ними, стало для Джорджио большей потерей, чем он мог предполагать. Гибель Тимми снова показала ему, в каком опасном положении находится он сам. В глубине души Джорджио понимал, что по первому же капризу Левиса он и сам в любой момент может погибнуть такой же лютой смертью. А Левиса никогда не призовут за это к ответственности. Он даже не лишится сна. «Для Дональда Левиса люди — такой же расходный материал, как презервативы. Ты их используешь, а потом выбрасываешь». — Эта мысль не на шутку испугала Джорджио.
Обвязавшись полотенцем вокруг бедер, Джорджио вышел из душа. Когда он вошел в свою камеру, там никого не было, кроме стоявшего у окошка нового тюремщика.
— А где Сэди?
Мужчина любезно улыбнулся.
— Его захотел посмотреть знахарь… Закрой дверь, Брунос. И закрой ее на задвижку: нам надо поговорить.
Джорджио несколько долгих мгновений смотрел на него, прикидывая: стоит ли ему послушаться или лучше вышвырнуть незнакомца вон. Насколько было известно Джорджио, Левис в ближайшее время не собирался с ним расправляться.
Казалось, тюремщик прочитал его мысли. Он сам закрыл дверь и с силой опустил задвижку ударом обутой в башмак ноги.
— Меня зовут мистер Макнамара, и с сегодняшнего дня я приставлен к тебе. Я работаю на Алана Кокса. Ты в глубоком дерьме, приятель, и я советую тебе внимательно меня выслушать. Я буду приносить тебе весточки, причем регулярно. Первая такова: Кокс и Энтони Кальдер хотят, чтобы ты знал: они оба крайне разозлены из-за заварухи с О'Нилом и Карвелло. Если еще раз произойдет нечто в таком же роде, они все бросят и предоставят тебе выкарабкиваться своими силами… Кокс также предупреждает: если ты будешь намекать на существование чего-то между ним и известной тебе миссис Д., то он бросит тебя к чертовой матери. Скоро я приду еще раз и передам тебе еще кое-какие новости…
Уже подходя к двери, Макнамара неожиданно обернулся и сказал:
— Да, кстати, через четыре дня возвращается Левис. Судя по всему, он чудесным образом исцелился. Однако швы еще будут некоторое время беспокоить его. Потеря почки — страшное дело, сам знаешь. Однако мозги у него на месте, как, я полагаю, ты уже догадался. Увидимся позже.
Оставшись один, Джорджио сел на койку, весь кипя от ярости. «Сейчас мне нужны Кальдер и Кокс. Но как только я выйду, я буду, черт бы их побрал, делать то, что мне нравится! — Он держался за эту мысль, чтобы его чувства не вырвались наружу. — Четыре дня, и Левис вернется!.. Это звенит, как погребальный колокол, в моей голове. Четыре дня, и все начнется заново: придется следить за собой, за своими словами, следить за Левисом и его шестерками. Мне надо как можно быстрее увидеться с Дэви Джексоном. И понравится это моей дорогой женушке или нет, но ей придется пропустить визит».
Джорджио признался себе, что после ее недолгого пребывания в Шотландии он не очень-то будет жалеть о пропущенном визите.
В этот момент в камеру вошел Сэди и бесшумно улегся на нижнюю койку.
— Проклятые доктора! Что они понимают? Сделали мне очередной тест на СПИД. Я уже говорил им, что чист. С конца восьмидесятых я регулярно проверяюсь. Я хочу сказать, что при моей игре такое просто приходится делать. Ведь правда?.. Веселее гляди, Джорджио! Все могло бы быть и хуже. Ты уже вполне мог быть покойником. Учитывая то, что здесь повсюду — Левис.
— Черт с ним, с Левисом, Сэди! В настоящий момент он меня меньше всего волнует. На самом деле, если только он разинет свою пасть, я выдерну нитки из его швов. И посмотрим, понравится это ему или нет.
Сэди прикрыл веками глаза и негромко сказал:
— Алан Кокс — человек, конечно, мощный, но он не волокита, Джорджио. С ним твоя жена в большей безопасности, чем с кем-либо другим. А Пэдди следует дать под зад за то, что он что-то тебе наболтал.
— Не-ет! — покачал головой Джорджио. — Она вышла из его квартиры с большой сумкой и с мокрыми волосами. Не говори мне, дорогой, что она просто принимала душ для собственного удовольствия. Даже я не настолько глуп, черт бы меня разодрал!
Сэди сел на койке и невесело усмехнулся:
— Правда? Тогда для чего весь этот спектакль? Говорю тебе как женщина, — а ты знаешь, что я себя таковой и ощущаю, — Донна по-своему сладкая, как орешек. Давай же признаем это! Если бы Донна ухлестывала за Аланом Коксом, разве стала бы она зря копья ломать ради того, чтобы вызволить тебя? Может, ей просто нужен был хороший душ, чтобы взбодриться после ночной поездки из Ливерпуля? Не попадайся в западню, в которую уже угодили многие пожизненники: мол, твоя старушка на свободе, а ты ничего не можешь с ней сделать — разве что приказать кому-нибудь навредить ей. Но разве ты этого хочешь? Послать кого-то, кто разбил бы ей лицо? Я знаю многих парней, которые поступили так, а потом сожалели об этом, дружище. Глубоко сожалели! Она — все, что у тебя есть в настоящий момент. Если бы ты только понимал это! Мужчины всегда думают, что они владеют своими женами, и в этом заключается их роковая ошибка… Она могла принять душ по многим причинам. Но нет — ты думаешь о самой очевидной из всех: она забавлялась с ним. Как говорит Пэдди, она зашла в квартиру и ушла оттуда спустя час. Взяла свою машину и поехала домой. Наверняка почти всю дорогу из Ливерпуля она спала. Это я могу тебе гарантировать на все сто. Вот потому-то она и приняла душ. После чего переоделась и быстро уехала. Не говори мне, что ты не сделал бы того же самого. Потому что я уверен: ты поступил бы точно так же.