– Твои волосы смотрятся прекрасно, Сьюзен. Между прочим, у тебя с детства были хорошие волосы.
Дочь, сидя в кресле, неуклюже повернулась к матери – ее беременность была сильно заметна. Она улыбалась.
– Я рада, мам, что в моей внешности есть хоть что-то приятное. Но в целом она оставляет желать лучшего.
В тот день над лицом Сьюзен потрудились специалисты в косметическом салоне и хороший парикмахер. Так что прическа действительно получилась стильная. Часть волос зачесали наверх, а другая локонами ниспадала на плечи. На темени в волосы были вплетены бумажные цветы, к которым прикреплялась вуаль. Беременность шла Сьюзен, ее лицо светилось особым внутренним светом. Ее можно было смело назвать красавицей. Джун пристально посмотрела на дочь.
– Жаль, что Барри не смог выйти из тюрьмы пораньше. Ну и живот у тебя, девочка. Такую гору никуда не спрячешь.
Сьюзен засмеялась счастливым смехом:
– А я и не хочу его прятать, мам. Барри мой живот очень нравится. Он каждый день его целует.
В это время вошла Айви. На ней было светло-зеленое платье, а сверху пальто, на голове – соломенная шляпка, на руках – светлые перчатки в тон туфель. Ни дать ни взять почтенная маменька отца невесты.
– Ну и жарища там снаружи, девочки! Великолепный денек для свадьбы! Очень удачная у тебя прическа, Сьюзен. Ты отлично выглядишь.
Сьюзен благодарно взглянула на нее:
– И ты тоже.
Она помнила, как любит бабушка комплименты.
– Не забудь вставить в рот свои чертовы зубы, – заметила Джун. – Иначе твое лицо похоже на осевший пудинг.
– Сама последи за собой, Джун. Вставлю, когда надо будет. Она меня просто убивает, эта новая челюсть. От нее десны кровоточат. А где же наши мужчины?
Джун фыркнула:
– Вчера они вместе ушли из дома в девять часов утра. Хрен знает, где они сейчас околачиваются. Пора бы им появиться, и главное – чтобы Барри был в форме и, как полагается, сумел произнести в церкви эти долбанные клятвы. Это он с его мамашей настояли на том, чтобы венчаться в церкви. Боже ты мой! А он – главный вор во всей округе! Вот почему его любят Баннерманы, ведь они все религиозные фанатики!
Сьюзен вздохнула:
– На самом деле этого хотела мама Барри, и я тоже не против. По-моему, сам Господь Бог одобрит такой обряд.
Джун многозначительно покачала головой:
– Но, выйдя за него замуж, дочка, ты свяжешь свою жизнь с ним навсегда, а это глупо. Попомни мои слова. Он уже тебе изменяет, обращается с тобой как с ничтожеством, и, что хуже всего, не так уж много денег тебе перепадает. Вот и соображай: что ты получишь от этого брака, кроме новой фамилии?
Айви заметно рассердили слова Джун.
– Она получит то, что есть у тебя, Джун, – мужа, – вмешалась она. – Мужчину, который будет заботиться о ней и ее детях. Так что помолчи, черт тебя побери, хоть две минуты, и хватит тут устанавливать свои порядки и высовываться с советами! Просто ты завидуешь.
– Я завидую? Кому – ей? Не смеши меня. Представляю, какая у нее будет жизнь, да и ты это знаешь.
Джун с гневом выбежала из комнаты, и Сьюзен, поникнув, с грустью сказала:
– Она все утро сама не своя, Айви. Не обращай на нее внимания.
Айви была потрясена тем обстоятельством, что молодая пара уже получила новое жилье. Объяснялось все просто. Барри вовремя подсуетился и дал взятку чиновнику, ведавшему жилым фондом. Дом был хороший и стоял совсем недалеко от жилища Айви, на той же самой улице. Так что для Айви новоселье молодых стало подарком судьбы.
– Стены внутри уже покрасили и расставили мебель. Получилось очень красиво. Барри даже нанял человека, который вскопал нам садик. И знаешь, что еще Барри сделал? Ни за что не догадаешься! Он купил мне пылесос и стиральную машину.
У бабушки перехватило от радости дыхание.
– Какая же ты счастливая, девочка моя! Он далеко пойдет, попомни мои слова.
– Я так его люблю!
Айви одобрительно хмыкнула:
– А как же его не любить? Всем-то он хорош, верно? Настоящий мужчина. Эх, жаль! Была бы я сегодня ночью на твоем месте! У меня уж давным-давно ничего такого не было. Со времени, как помер наш старый король.
И старуха загоготала.
В комнату вошла Джун с бутылкой шампанского и бокалами.
– Ладно, давайте выпьем. Это оставил нам Барри. Говорит, хлопните, пока нас нет, чтобы веселее было на душе.
Каждый взял себе бокал, и Айви произнесла тост:
– За Сьюзен и Барри.
Они чокнулись и выпили холодного искрящегося напитка. Осушив бокал, Сьюзен засмеялась. Для нее это был самый счастливый день в жизни. Через несколько часов она станет миссис Барри Далстон. Ей так хотелось, чтобы поскорее это свершилось.
Барри приоткрыл глаза и, сощурившись, попытался оглядеться. Во рту у него пересохло, а глаза слиплись, словно их замазали клеем. Он чуял исходивший от него запах – смесь пота и алкоголя. Проморгавшись, Барри наконец открыл глаза. Он находился в своем новом доме. Эту догадку подтверждал рисунок на обоях. Он лежал в спальне, в той самой супружеской спальне, которую отныне они будут делить со Сьюзен.
Рядом кто-то зашевелился, и Барри увидел, что по обе стороны от него на кровати лежат женщины. В ногах, на той же постели, храпел Джоуи. Барри попытался вспомнить, что произошло вечером. В голове все смешалось. Как из тумана выплыли сцены в стриптиз-клубе, в притоне для картежной игры, в паддингтонском борделе. Он ощутил горький вкус в рту, его затошнило, но он справился с позывом.
Голова раскалывалась, и саднило кожу на лице. После некоторых усилий Барри вспомнил драку. Сев на кровати, он крякнул с досадой. Наверняка под глазом синяк и раздулась губа. «Мать меня убьет, если я появлюсь перед священником в таком виде», – подумал он.
Джоуи пошевелился и медленно сел в постели. Веки покраснели, но на лице никаких следов мордобоя не было заметно.
– Все в порядке? – спросил он.
– Какого хрена спрашиваешь, Джоуи? Они меня убьют. Моя мать, Сьюзен, Джун. Все они.
Джоуи пожал плечами и начал теребить одну из спящих женщин, чтобы она проснулась.
– Ладно, вставайте и выметайтесь! Вы свое получили, дайте отдохнуть.
– Где мы подцепили эту парочку страшилищ, пропади они пропадом? – брезгливо поинтересовался Барри.
Приоткрылся зеленый глаз, и пронзительный голос, которым впору было бы сверлить бетон, сварливо пропищал:
– Ты так не говорил ночью, когда мы развлекались, сынок. У тебя не было ко мне претензий.
Барри лягнул проститутку ногой, выпихивая из кровати, и она свалилась на пол.
– Не было претензий, потому что я ничего не чувствовал и не соображал. Разве станет кто-нибудь на трезвую голову и в здравом рассудке с вами спать? Гони их в шею, Джоуи, а я заварю чай. Вчера мамаша сделала запасы.