— Политика хуже продажных баб, в которых ты ничего не смыслишь, поэтому, умоляю: держись от неё подальше. Думаю, скоро нам предстоит в этом убедится.
Костя подшучивал над её прогнозами, но ждать развязки оказалось совсем недолго. Рутковский посмеивался страхам жены, но когда в августе 57-ого года, во время пребывания Жукова в Албании, вышел указ об освобождении его от обязанностей министра обороны СССР и назначении на этот пост Малиновского, он воззрился на неё:
— Юлия, ты что ясновидящая?
Она подумала тогда: "Если тебе завязать глаза и поводить несколько лет по комнатам в таком состоянии, как меня жизнь с тобой, то и ты тоже будешь ясновидящим".
Ей было жаль Георгия и обидно за него. Ведь времени-то всего ничего прошло и так отблагодарить… Началась охота за Жуковым в надежде накопать и бросив искру греха распалить целый пожар. На него быстро создали так называемые дела. Было там и аморальное. Помянули ему фронтовую принцессу Лидочку и новую сожительницу Галину Семёнову. Хрущёв кричал, что за такие дела с бабами надо срывать погоны. А дальше пошло, как по маслу. Состоялся пленум на котором Жукова распяли, как хотели. Сняли с должности и вывели из состава Президиума ЦК. Костя переживал не меньше. Хрущёв унизился до того, что пытался отобрать у него дачу. Но тот предъявил документ, подписанный Сталиным: "закрепить пожизненно…". Потом обвинили в совершенно неправильном руководстве армией, давлении на политорганы, создании особых частей. Опять принялись считать какие-то привезённые из Германии вещи. Все ж знали: поезда шли набитые барахлом, везли все от солдат до генералов. У Жукова и его окружения аппетиты, конечно, были эшелонными. Но сейчас было стыдно и больно на всё это смотреть. Слухи ходили разные. Говорили, что Хрущёв вдруг увидел в Жукове соперника. Всё может быть, но Юлия считает, если увидел, то помогли и непременно те, кто пытался скинуть самого Никиту Сергеевича. Со временем выяснилось, что Юлия была права. В наушничестве усердствовали именно те, кто позже убрал и Хрущёва. Получается- Жукова выперли расчищая дорогу к Хрущёву. А тогда, Жукова попробовали в очередной раз унизив сослать, пытались найти какое-то захудалое место, но Жуков, на сей раз, не захотев больше возиться в дерьме, уволился. Костя волновался, как тот переживёт опалу и за себя, естественно, тоже. Учитывая мелочность Хрущёва и отсутствие поддержки, это не было лишним и не понятным. Юлия умоляла не принимать всё близко к сердцу. Пережили большее, справятся и с этим. Но пока его не трогали. Юлия подумывала, что задержка лишь за отсутствием компромата, который в спешном порядке и готовили. А ещё, возможно, за напряжённой внешней обстановкой, которую Хрущёв умудрился во всех концах создать. Рутковский ходил напряжённый, как будто каждую минуту ждал выстрела в спину или ещё чего погрязнее. Вообще-то этот год был урожайным на зрелища и шоу. С отставкой Жукова прошагал по Москве зрелищный красочный праздник — шестой Международный фестиваль молодёжи и студентов. Костя был приглашён почётным гостем. Вечерами они гуляли по заполненным молодёжью гудящим песнями и танцами улицам и радовались за идущих в будущее ребят. Очень надеялись, что их жизнь будет совершенно другой, без страха и доносов.
В новогоднюю ночь на 58 год, они были приглашены в Большой Кремлёвский дворец на грандиозную встречу Нового года. Хрущёв организовывал большущую по масштабам гулянку означающую в его понимании единение с народом. Юлия пошила новое платье, сделала причёску. Должна же она соответствовать своему привлекательному герою Рыцарю. Столы ломились от яств. Кого они только там не встретили. Ей было интересно: будет ли Седова? Ведь она в 49-ом пыталась рассказывать, что Костик бегал к ней на свидание. И ждал у памятника, даже, якобы, артист какой-то был тому свидетелем. Какая чепуха. С ней всё понятно- заело. Но вот тому кто передавал те сплетни не лишнее было подумать головой. Он в то время и минуты не смог на виду у всех простоять, как собралась бы толпа из поклонниц, зевак и фронтовиков. Популярен был безумно. Он же не дурак светиться так. Юлии было смешно все эти басни слушать. Валентина актриса до мозга костей. Любой случай подведёт под себя. Хотя… обещание своё о той просимой ей встрече сдержала. Никто ни гу-гу… Чудная женщина. Куда-то пропала вот. Возможно с ней что-то произошло, она изменилась? А народ сочинил из всего этого бреда сказку и рассказывает теша себя. История с памятником глупа и некрасива. Ну с чего ему потребовалась стареющая актриса, если он воздвиг стену между собой и ей семь лет назад. Воистину у языка нет глаз и ума. Разубеждать глупо и бесполезно. У сказок долгая и захватывающая жизнь. Словно желая ей угодить сплетничали: Сиронов в немилости у Хрущёва. Он бросил Седову или она его… И уже успел жениться. Юлия даже не улыбнулась, брак по расчёту ограничивается временем того самого расчёта. Взошёл по её спине, использовал, затаптывал звезду, чтоб не светила ярче его, а сейчас новая доза расчёта в игре. Обеспечил себе старость. Нашёл себе кумушку- сиделку попроще, чтоб ухаживала. Посчитал, Седова для этого не пригодна. Молодая актриса рассказывала, как возвращаясь из "Метрополя" Сиронов перед артистами гостями демонстрировал свою небесную любовь к Вале. Читал на весь подъезд о любви к ней стихи, кричал, что любит её до безумия. Те ахали: "Это такая любовь! Такая…" А буквально через месяц он женился на другой. Эту театральную ложь, в их отношениях Юлия видела давно. Слушая те восторженные рассказы подумала: "Обыгрывал, поди ж ты сукин сын, одну из написанных им сценок". Кто-то обронил, что Валентина спивается, Юлия не поверила — неужели актриса так слаба? Непохоже. Хотя при такой жизни… Её сына от Седова Сиронов определил в детдом. Вероятно, чтоб не маячил перед глазами. В кино не снимали, театр почти закрыл перед её носом двери. Все приписывали это водке. А Юлия думала, что Сиронов постарался, чтоб чувствовать себя Сироновым, а не мужем артистки Седовой. Или водка ход, игра — возможность уйти из-под опеки грозного и всевидящего ведомства. Отказ от сотрудничества. Её давно не снимают, не дают ролей в театре, значит, вариант запрета возможен. И давить её профессией могут двое- это то самое могучее ведомство и Сиронов. У одного цель — работа, а у второго, большая охота стереть память о ней. Ведь она лесенка, по которой он взбирался. Теперь он туз и его такой расклад раздражает. Юлии было немного грустно. Такая фактура оказался мелочным мужиком. Ей искренне было жаль Валю.
Рассматривая наряды женщин щебечущих возле Кости, подумала: "Кто его знает, как говорится, не зарекайся. Утверждать с мужчинами ничего нельзя. Возраст критический. Седина в бороду, бес в ребро… "воробушек" уже был, мог и на акулу рискнуть… Чем чёрт не шутит. Жизнь одна. Мог бы и Костя позариться, попробовать. Так что кто его знает, возможно бы и бегал, если б не был напуган вознёй возле личной жизни Жукова. А так он сидел на приколе, ему было точно не до Седовой и любых других ищущих приключение глазок". Она поискала её по залу, хотела подойти, поздороваться, но нет, звезда Валентины закатилась. Зато блистала Самойлова. Они смотрели с Костей фильм с ней в главной роли "Летят журавли" и им очень понравилось. Хрущёв поднял тост. Все двинулись потоком с рюмками к нему, а Рутковский остался стоять. Юлия тоже не двинулась с места. В перерыве угощения начался концерт с участием лучших артистов страны. Она смотрела и думала, какой он будет этот год для них, ведь всё не так просто складывается? Оказалось, как и предполагали, не совсем удачным. Ему припомнили, что отказался выступить против Сталина, и заступился за Жукова. Но Юлия поняла: главное не это. Мало ли их выступило против, но колотушка ударила лишь по его голове. Догадалась: он был не симпатичен лично Хрущёву. Почему, им обоим было понятно. Никита Сергеевич мирился с их пребыванием в Москве только под давлением Георгия. Другого пресса у них пока не было. Упиваясь нахальством и чувствуя безнаказанность смело подобрались к нему близко. Рутковского опять удаляют от Москвы, на этот раз отправляют на Кавказ. Больше не виляя, он сказал жене, в чём причина. Откуда ветер дует этой ссылки и чем грозит — ему рассказал Малиновский. Обещал сделать всё возможное для возвращения. Во время Сталинградской битвы, он был в подчинении у Рутковского и хорошо знал его. Хрущёв поставил своего министра обороны, надеясь спрятаться за ним, как за щитом и не получить сюрприз. Но Малиновский не Жуков, грудь не подставит и в омут дрязг не кинется. Он сопел в сопилочку сам за себя. Хрущёв ничего не понимал в окружающих его людях.