— Постой, постой, я вспоминаю… Читала когда-то. "В 1919 году в Иркутске арьергард Чехословацкого корпуса арестовал Колчака, ими были взяты под охрану и остатки золотого запаса, кажется, 2200 пудов золота и платины". Это как раз тот самый эпизод. Но то мизер. Чехам попало не всё…
— Думаю, ты права, лапуля, это крохи того, чем располагал в Сибири Колчак. Прикинь, то золото что двинулось в путь из Казани, а ещё золотые рудники не прекращали ни единого дня работать и старательские артели тоже. Золото скупалось у них Владивостокской конторой 10 Государственного банка и шло из неё в Благовещенск на аффинажный завод для очистки. И уже оттуда текли золотые потоки в Харбин и в Москву.
— Ты считаешь, что был не один поезд. Их много и молва слила весь этот тарарам в одно?
— Думаю да. У каждого случая своя история. Осмыслить действительный ход событий, понять замысел целиком не просто. Честно говоря, я запутался.
— Вань, всем же известно, что тот поезд о каком говорим мы, прошёл дальше той станции, что застолбили на карте староверов…
— А что, если имел место маскарад, — повернулся он к ней. — Обыкновенный маскарад.
— Например?
— Было два поезда под одним номером. Один с золотом, а второй с патронами и оружием. Ящики и там и там одинаковые. Про золото никто не знал. Думали оружие. Шли они в одной цепи. Последний остался на нашей станции, а первый, с оружием, ушёл вперёд в Иркутск. Поэтому и следов не нашли. Патроны и винтовки ушли в дело. Или вот тебе другая версия. Весь поезд был золотой. Две части. Одна не учтённая. Её отцепили не доезжая до Иркутска и вывезли на телегах к староверам, а первая часть дошла до города в распоряжении Верховного правителя Сибири то есть Колчака. Или золото везли под флагом Красного креста с заразными больными. Тем более была такая история, что Ленин специальным разрешением позволил чехам прогнать во Владивосток санитарный эшелон с тифозно-больными. Так что весьма правдоподобно. К тому же, если чехи вывезли часть золота, то только таким путём. Ну как?
— Ну, я не знаю… Детсад какой-то. Сколько себя помню, все ищут тот золотой поезд, золотую карету Наполеона, да библиотеку Ярослава Мудрого. Это уже стало болезнью. И дёрнула же меня нелёгкая вытащить на свет божий такую историю. Вань, там наверняка, какие-то белогвардейские бумаги и всё.
— Всё возможно, лапонька, но мы проверим. Что нам стоит. На жаркий берег океана сгоняем попозже. Я обещаю. Тайгу тоже неплохо потоптать.
— Ну да, комаров покормить… Тут я с Юлькой согласна. К тому же, Ванюшку куда. Я тебя одного не пущу.
— А комары?
— Я потерплю. Но что делать с Ванюшкой?
Он пересадил её к себе на колени и чмокнул во вздёрнутый носик.
— Остаётся одно, уговорить переехать сюда твою маму.
— Она не согласиться…
— Беру сей вопрос на себя.
— Иван, а дела? Петрович, наверняка, захочет поехать тоже.
— Подготовь и оставь замену. Месяц, это не год. Толковые наверняка есть.
— А твои дела?
— У меня тот же вариант.
— Иван, если ты прав и это тот самый груз, то, как ты думаешь, подводы их ждали староверские?
— Похоже так. Прицепленный состав шёл без охраны. Да и зачем, если на головном с ушами, только свистни. Перегружали староверы. Они же и погнали подводы. Если б этим занимались солдаты, могли быть случайные утечки информации. А староверы — могила. Да и внимание ничьё не привлекали.
— Посвящённых убили или забрали с собой. А возможно был очень ответственный человек. Преданный, честный и надёжный.
— Я даже знаю такого, — перебила она его.
— Кто?
— Тот кто это золото нашёл в Казани.
— Капель? Может быть, может быть… Он именно такой человек, хорошо продумавший и подготовивший всё. Поэтому о тайном составе никто не знал. Если так то не исключено, что при них была запасная смена машинистов. С ними было в то время не так просто, а рисковать им было не с руки. — Включилась в рассуждения я. — Я согласна с тем, что если б тайна была у простых людей, она просочилась бы непременно наружу. Так уж устроен свет. Здесь же мы имеем дело с гробовым молчанием. Колчак, не мог не понимать, что перевозка золота опасна, и не столько со стороны большевиков, как беды можно запросто схлопотать от своих. При таком разброде желающих поиметь его предостаточно. Думаю, не доверял он никому. Операцию разрабатывал тщательно. Полагался только на пару своих людей или одного. Так что твоя версия про староверов вполне правдоподобна.
— Надо пройтись по всему его близкому родству или окружению, кто-то из них должен нас вывести на староверов, если наша теория верна. Ладно, давай спать, детка.
— Завсегда пожалуйста. — Прижалась она к нему, улыбаясь. — Только что было дальше, там, в Иркутске.
— Колчака спроводили в тюрьму. Так что говорить о любви к нему Антанты недоцельно. Власть в городе перешла к Ревкому. Но большевиков не хватало сил взять "золотой поезд" у чехов. Он стоял на путях охраняемый чешскими пулемётчиками и взять его большевики не могли. К нему не допускались даже сотрудники Госбанка таскающихся за золотым запасом по всем дорогам. 7 февраля Колчак был расстрелян. Чехи же с Красной армией заключили перемирие и подписали документ, по которому "золотой запас" передаётся иркутскому исполкому при уходе последнего чешского эшелона из Иркутска. Так кончился мятеж "белочехов".
— А золото?
— "Золотой эшелон" по-прежнему стоял на станции Иркутска. 27 февраля начался подсчёт и перегрузка. Нашлось только 18 вагонов в них и запихнули золото. На этом чехи ушли от эшелона, а охрану взяли на себя красноармейцы. 22 марта эшелон двинул в обратный путь. 3 мая он был уже в Казани. Золото благополучно вернули в Госбанк.
Я хорошо умеющая слушать и считать возмутилась:
— Вернули да не всё. Куда пропали миллионы?
— Ты права, в Казань вернулись золота на 409 миллионов. Потери огромные.
Я обняла его за шею и спросила:
— Версии?
— Крупные две. По первой — Колчак спрятал золото. По второй — увезли с собой чехи.
— Ваня, а твоя версия?
— Обе. А ты как думаешь?
— Думаю, ты прав. Обе. Хотя и мелкий грабёж тоже не откидывай. А что ты скажешь про второй пунктир, тот, что обрывается у кромки Байкала?
— Думаю, думаю… Это сброшенный в воду с рельсов вагон.
— С золотом!… Поднатужились, бултых и концы в воду. Просто и удобно.
— Похоже так. Но оно нам сейчас не по зубам. Займёмся первым пунктиром.
Прижавшись к его груди, я почмокала ему плечо.
— Ты чего, не доцеловалась?!
— Ну!
— Тогда поехали. — Подбросив меня на руках, он отправился в душ.