Я попыталась отлепиться от скамейки. Оборотни, поддерживающие меня с двух сторон, подхватили под руки, и я кое-как сделала пару шагов.
– Ребята, едем к Мечиславу. Надо.
На лицах оборотней появилось выражение прямо-таки запредельного счастья. М-да. Драться, охранять, защищать – это профессия телохранителя, этим их напугать сложно. Но приводить в чувство истеричную девицу, которой даже пощечину отвесить нельзя? Оборотни же сильнее человека в несколько раз: чуть не рассчитаешь, выбьешь ей зуб (или вообще шею свернешь) – и вампир тебе всю челюсть удалит без наркоза. В лучшем случае.
Я тряхнула головой. Ладно. Все, что ни делается, делается к лучшему. Подводя итоги: я попробовала себя в бою. Как ведьма с колдуном, если использовать терминологию ИПФ. Было страшно, но я справилась. И мое состояние вполне объяснимо. Дед говорил, у них в отряде после первого боя и не такое бывало. И блевали, и рыдали, и в истерике бились, и лежали как мертвые…
Я победила и смогла уйти живой из логова врага. Это двойная победа.
Теперь надо обо всем рассказать, получить втык за безрассудство и ждать прибытия Князя Тулы.
Лучше бы я ждала чего-то (кого-то) другого…
А куда деваться?
Ладно, зимой было и хуже. Стоит только вспомнить, как меня ломало, когда из Мечислава выпускали кровь по Дюшкиному приказу.
Нет. Зимой было лучше.
Потому что рядом со мной был любимый человек.
Ох, Даниэль, ну почему ты ушел? Я тебя люблю. И всегда буду любить… А ты оставил меня совсем одну. В этом темном, глухом и торжественном мире… За что?!
– Юля, пригни голову, а то стукнешься.
Нахалы. Даже потосковать нормально не дадут.
Я послушно заползла на заднее сиденье машины.
Та-та-та-та-там, та-та-та-там…
Телефонный звонок оборвал все мои попытки устроиться поудобнее.
Интересно, кто это?
* * *
Странно. Номер не определялся. А кто у нас живет с анти-определителем? Те, кому есть что скрывать. По определению – не очень хорошие люди со скелетами в шкафу.
– Да?
Я ожидала чего угодно. От какого-нибудь «Катю или Петю можно?» до прикола типа «МТС горит! Срочно опустите ваш телефон в таз с водой!». Но только не глуховатого мужского голоса:
– Юля? Леоверенская?
– Да, – подтвердила я.
– Замечательно. Юля, слушай внимательно. Вся эта история с посольством – большая подстава. И будь осторожнее. Тебя могут похитить.
– А… э…
Я и сказать ничего не успела, как в трубке опять запищали гудки.
– И что это было?
– И кто это был?
Оборотни задали вопросы не сговариваясь.
– Вы всё слышали?
Им бы приз за синхронное кивание.
– Тогда сами понимаете: человек меня не знал даже по голосу. Иначе не спрашивал бы.
– А ты не представляешь?
– Номер не…
– Не представляю. Даже отдаленно. И номер не определился, – ответила я на оба вопроса.
– А насчет подставы? – Это Глеб.
– Мне и самой так кажется.
– Тогда нам надо срочно в «Три шестерки», – решил Константин. – Два оборотня – маловато для охраны. Попросим еще пяток. И парочку вампиров.
– Угу. Взвесьте, заверните. Я кое-как влезла в машину.
– Едем!
Я так и не поняла, когда в нас начали стрелять. И выстрелов тоже не заметила – так, глухие шлепки на самой грани сознания и внезапное содрогание машины, которую повело боком.
– Живыми взять хотят! По колесам целят! – рявкнул сидящий рядом со мной Глеб. То есть уже не сидящий – оборотень свалил меня на пол и накрывал своим телом.
И я не возражала. Это оборотни могут перенести лобовую встречу с грузовиком и остаться в живых, а мне и «Запорожца» хватит. Размажет – не соберут.
Константин, сидя за рулем, высказывал свое мнение об этом… нехорошем мире, этих… непорядочных стрелках и этих… совершенно не бронированных колесах. И машине, которая ну абсолютно не танк. И даже не БТР. Блин, останусь жива – выпрошу у Мечислава БМП. Замечательная вещь. Вот что девушкам дарить нужно. А то шмотки, цацки… Автомат Калашникова, пулемет Максима и пистолет Макарова – вот лучшие друзья хрупкой и слабой женщины! А еще – оборонительные и наступательные гранаты.
Несколько секунд оборотню кое-как удавалось держать джип на ходу. Чудом. Потом от покрышек, видимо, остались одни лохмотья, мы куда-то врезались – и машина замерла.
Наступила тишина. Надолго ли?
Твою зебру!
– Юля, – Глеб говорил отрывисто и четко. – Это засада. Надо прорываться. Нас, скорее всего, хотят убить. Тебя – взять живой. Если не будешь сопротивляться, Мечислав вытащит тебя, где бы ты ни оказалась. Так что постарайся дожить до этого момента.
– Насте скажи, что я ее люблю. Пусть сына назовет Костей, – вставил свои пять копеек Константин, пригнувшийся куда-то под руль. Морда – уже не лицо, а лисья морда оборотня – вытягивалась. Блеснули клыки и когти на левой лапе. В правой – пока еще руке – тускло отсвечивал черным пистолет.
– Что с нами будет?
– Вытащат или выманят из машины. Мы будем драться. Ты ждешь, пока завяжется драка, потом пробуешь убежать. Сразу нас не убьют, мы постараемся их задержать. Ты можешь попасть к ним в руки, но может и повезти. Не думай о нас.
Глеб, все так же прикрывая меня, тоже стал меняться. Я ощущала, как кости ходят ходуном в его теле.
– Возьми. – Константин протянул мне еще один пистолет, поменьше и из какого-то блестящего металла. Серебристый и прохладный, он удобно лежал в руке. – И вот это.
В левой руке у меня очутился нож.
– Как стрелять, знаешь?
– Да.
Знаю. Откуда? Дед научил. Мы всегда летом стреляем по бутылкам. У деда вполне разрешенные охотничьи ружья и пара пистолетов. И несколько стволов еще с той войны. В неподвижную мишень я попадаю восемь раз из десяти. В подвижную – пять. Только вот подвижная мишень – это уточки и кораблики в тире. И движутся они строго по прямой. А тут…
Это враги. И если я не убью их, они убьют меня. Всё. Размышлизмы – по окончании.
– Эй, там, в машине! Мы знаем, что вы живы и в сознании! Выходите с поднятыми руками. Две минуты на размышление, потом мы применим газовые гранаты.
Звонкий голос поставил крест на моих сомнениях. Или мы, или нас. И лучше – мы. А что мы имеем?
Я кое-как выглянула из-под оборотня. М-да, потрепало нас. Переднее стекло все в трещинах, в боковых тоже пара-тройка дырок от пуль. Если бы Глеб меня не прикрыл, меня бы уже на том свете со сковородками встречали. Зато было отлично слышно противника. Голос исходил из здания напротив. Куда нас занесло? Обычный частный сектор. Одноэтажки. Где-то – дерево, где-то – оно же, но обшитое пластиком или обложенное кирпичом. Один-единственный кирпичный дом в два этажа. В нем-то наши «друзья» и засели.