— Такой разрез мог получиться только от удара снизу вверх.
— Но что это значит? Если бы я напал на вас с ножом, то мои руки оказались бы ниже вашей шеи… вот они, висят у пояса… выходит, снизу вверх!
— Нет, — сказал Свенсон. — Встаньте.
Они поднялись на ноги. Свенсон вложил нож в руку Фрутрикса, взял его за запястье и принялся медленно поднимать его руку к собственному горлу, изображая нападение.
Вы, скорее всего, будете заносить лезвие от плеча, как при ударе кулаком, а потому угол входа будет гораздо ближе к прямому, чем мы видим здесь.
Фрутрикс с отвращением посмотрел на нож в своей руке.
— И что это значит?
— Только то, что убийца был гораздо ниже покойного.
Свенсон взял нож у Фрутрикса и, присев у недавно убитого солдата, расширил рану так же, как предыдущую. На лезвие неприятно натекла еще не успевшая свернуться кровь.
— Тот же случай — удар спереди и снизу. Полагаю, этот тоже не закричал, не издал вообще никаких звуков?
— Нет.
Как-то ведь это молчание объясняется. Возможно, их держали под прицелом. Или они не видели причин для опасений.
— Но их же убили.
— Значит, их рассуждения оказались неверными. Этого человека нашли на территории завода?
— Вы можете сказать, кто их убил?
Свенсон представил себе, с какой легкостью графиня приближалась к своим жертвам, усыпляя их подозрения улыбкой. Он вспомнил, как быстро и жестоко — и с каким ликованием — она убила Граббе. Неужели его нежелание выдать графиню доказывает, что она очаровала и его?
Вбежал офицер в зеленом.
— Мистер Леврет! Еще один убитый! Идите туда!
Офицер пошел впереди, доктор следовал за Левретом (это имя тоже ничего не говорило Свенсону, но звучало лучше откровенно нелепого Фрутрикс) в противоположную часть здания, где еще одна группа солдат у бойниц охраняла вход. С этой стороны не было деревянного забора — только каменная ограда вокруг гораздо более старого сооружения, полуразрушенные очертания которого виднелись за стволами деревьев, словно полустершаяся надпись на замшелом надгробии. У стены кто-то лежал на земле, вокруг него сгрудились несколько солдат.
Леврет уже принялся искать объяснение. Офицер указал на деревянную лестницу, приставленную к стене. Может быть, убитый просто потерял равновесие? Леврет развернулся к доктору, губы его были плотно сжаты.
— Это чудовищно!
Доктор кинул взгляд на тело, сделал последнюю затяжку — сигарета уже почти обжигала пальцы — и затушил окурок о стену.
— Вы должны убрать отсюда своих людей.
— Я этого не сделаю! — возразил Леврет. — Вы больше не воспользуетесь моей мягкостью.
— Как хотите… но тогда они узнают правду.
Свенсон сотню раз сталкивался с этим во флоте: идиоты, продвинувшиеся не по заслугам и одержимые гордыней, требовали сделать все «так, как я сказал», и корабль погибал в шторм или попадал под обстрел вражеских батарей. Свенсон посмотрел на чиновника, не скрывая презрения. Леврет сглотнул слюну и, нетерпеливо всплеснув руками, отослал солдат обратно на посты.
В глазах мертвеца читались недоумение и ужас, в уголках рта запеклась синеватая слюна. Доктор вспомнил Карт, кровь на камнях там, где напали на мальчика, холодный запах смерти на шахте. Не без труда — Леврет тут же пришел на помощь — он перевернул убитого на бок, чтобы осмотреть спину: сверкающая решетка порезов и проколов, блестящая синяя масса свернувшейся крови, которая запачкала зеленый шерстяной мундир. Свенсон насчитал не менее семи глубоких ран, нанесенных с варварской быстротой. Он кивнул Леврету, и вдвоем они осторожно перевернули покойника на живот. Доктор встал и полез в карман за портсигаром.
Если вы надеялись получить время, чтобы развить успех мятежа, то напрасно. Я уже видел такое. В Карте.
— Карт находится в горах! — Лицо Леврета от гнева побелело еще сильнее. — Вы должны мне рассказать, что вам известно. И немедленно! Это и в самом деле мятеж. Не забывайте, что вы мой пленник! Я требую сказать мне, что убило этого человека!
— По-моему, это очевидно.
Леврет снова кинул взгляд на солдат — те внимательно смотрели на них. Он облизнул губы.
Но… но это какая-то бессмыслица… других убил кто-то, кому они доверяли… или кого не опасались. Но этот человек…
— Ну? — выдохнул доктор.
— Это сделал другой убийца.
— Вы так думаете?
Леврет проглотил слюну и скрестил руки на груди.
— Сомнительно, чтобы этот убийца мог лицом к лицу предстать перед мистером Брандтом и не напугать его.
— И еще сомнительно, что человек, убивающий таким образом, находится в здравом уме.
— Вы сказали, что видели такое прежде — на севере…
— Да, видел.
— Так что же нам делать? Как остановили того убийцу?
— Кажется, его так и не остановили. И он явился к вам.
Леврет некоторое время разглядывал тело, морщась от отвращения при виде зияющих ран.
— Это невозможно…
— А чего еще вы ждали? — спросил Свенсон. — Кому, по-вашему, вы служили? Когда вы увидите Франсиса Ксонка, думаете, он вас отблагодарит? Тот, кто изготавливает боеприпасы, должен понимать, когда его работа становится опасной и надо вести себя осторожно. Но вы очень скоро узнаете это… поскольку вашего человека убили внутри ограды, в вашей обороне есть изъян. — Свенсон подозвал солдат и показал на лестницу. — Осмотрите все вокруг его поста! Убийца внутри ограды. Прочешите местность крупными силами!
— Вы тут не приказывайте! — прокричал Леврет. Солдаты подхватили Свенсона под руки и потащили прочь. — Вы как все эти… они жаждут подняться наверх, как те шлюхи… такие самоуверенные, заносчивые… надеются чего-то достичь, перепрыгивая через спины других, пока не окажутся на вершине, где исполнятся все их детские мечты. Но кто их туда вознесет? Где эти хозяева? Я здесь хозяин!
— Я думал, вы служите Франсису Ксонку! — отозвался Свенсон.
Он возлагал надежды на солдат в зеленых мундирах, но лица у них оставались непроницаемыми.
— То, что вы думаете, никого не волнует! — воскликнул Леврет. — Уведите его!
* * *
Доктор безнадежно взирал на серебристые стены кабинета закалки и на круглую обогатительную камеру, висевшую на ремнях в центре. Ему захотелось лягнуть ее. Когда его ввели внутрь, два прежних солдата встали у дверей, а еще двое опустили третье исколотое стеклом тело к ногам доктора, словно убийство было делом его рук. Возможно, новое оружие давало им вполне надежную защиту… возможно, собственные солдаты Франсиса Ксонка пристрелят своего хозяина, как кролика. Возможно… Но он все еще помнил серьезные лица убитых жителей Карта. Свенсон изучил запекшуюся синюю корочку на губах убитого, потом повернулся к двум охранникам в дверях, тоже обреченных. Маленькая комната, набитая трупами, настроения не поднимала.